Смута. Дилогия
Шрифт:
– Мстиславский Федор Иванович, инженер-теплотехник с богатым опытом эксплуатации различных тепловых установок, а также их разработки и проектирования;
– его жена Галина, врач терапевт или как сейчас говорят - общего профиля;
– Воротынский Иван Михайлович, учитель, исследователь и знаток русской истории, а также многих других народов, и его жена Ольга, экономист;
– Лыков Борис Михайлович, металлург, инженер-литейщик.
Как видите, всего попаданцами стали девятнадцать человек, одиннадцать мужчин и восемь женщин. У каждого за плечами опыт прожитых лет, знания по своей и смежным профессиям, и впереди новая жизнь в новом для нас мире. Пока, следуя моему призыву, никто
Кому что досталось, тот там и будет жить. Правда, тут же начались обмены, кто-то старался устроиться ближе к своим друзьям, наши жёны так вообще провели целую серию таких обменов, и в результате в нашем распоряжении оказался весь первый этаж в одной из повалуш.
К тому моменту вернулся Савелий в сопровождении тщедушного мужичка неопределённого возраста, управляющего лошадью, запряжённой в телегу.
– Знакомься, Михаил, это Дешковский Петр Иванович, местный купец, по моей просьбе будет оказывать вам любые возможные услуги, не безвозмездно, конечно. Вот сейчас вам привёз мясо, горох, зерно, муку, масло, различную кухонную утварь и посуду, платье, мужское и женское. Лошадь с телегой, кстати, тоже вам. Вот остаток ваших денег.
– Здрав будь, Петр Иванович. Я Михаил Федорович, временно исполняющий обязанности руководителя посольства государства СССР. Тебе наверно Савелий рассказал, в какую беду мы попали, помоги нам, и не останешься в обиде.
– Помогу конечно, ты не сомневайся во мне, Михаил Федорович. Всё сделаю, что потребуется.
– Вот и отлично, будем рассчитывать на твою помощь. Ты завтра к нам с утра зайди, мы за ночь сообразим, что нам ещё нужно, вот ты и поможешь нам с этим. А пока хозяйки готовят еду, давайте побеседуем, больно уж нам любопытно, что здесь происходит, почему людей запросто так убивают и тати иноземные свободно по городам шастают.
Мы прошли в комнату, расположенную на втором этаже, которую определили в качестве совещательной, и где намеревались в дальнейшем проводить совместное обсуждение наших проблем. Во всяком случае, так предполагалось по общим замыслам. С собой я пригласил нашего историка, Воротынского Ивана Михайловича, пусть сверит свои знания с текущей реальностью.
– В общем, всё началось после смерти государя нашего, Ивана Васильевича. Некоторым из бояр не понравился новый царь, кто-то захотел больше власти, кто-то посчитал себя обиженным и обойдённым, но каждый из бояр пытался подняться ещё выше и подмять под себя других. Не оказалось у царя достойного наследника, да и новые цари что-то больно быстро помирали от неведомых болезней. А после того, как умер или был убит последний законный сын Иван Васильевича - Дмитрий Иванович, вообще стали твориться непонятные вещи.
Пошёл слух, что царевич Дмитрий не умер, а остался жив и спасся у поляков. Те решили ему посодействовать вернуть родительский престол и помогли собрать войско, с которым он побил московских бояр, пришёл во столицу и занял царский стол. Вот только опять поднялась смута, пошли слухи, что это не царевич Дмитрий, а беглый монах-растрига Гришка Отрепьев. И неважно, откуда он, главное, что это самозванец, причём не нашей веры.
Русские обычаи не блюдёт, веры православной не придерживается, а больше смотрит на католиков и живёт по их обряду. Царскую казну тратит на пиры и подарки иностранцам, да ещё собрался жениться на католичке Маринке Мнишек. Вроде бы ничего страшного, и никто против этого не возражал, да вот только
Вот народ и не выдержал, поднялись московские люди, ведомые боярами, да и убили самозванца, и сами, не спрося всей земли русской, выбрали царём Василия Шуйского, предводителя мятежников. А поляки не успокоились, оказывается, у них появился новый царевич Дмитрий, якобы спасшийся от боярского восстания, так появился у нас ещё один царь Дмитрий Иванович, и опять его поддерживают польские паны. Вот они и пришли на нашу землю, сам новый царь встал под Москвой, в Тушине, и взял её в осаду.
По всей земле русской пошли отряды польских панов и солдат, казаков, все требуют себе денег и земель, говорят, что они законная власть и действуют по указу царя Дмитрия. Грабят города, селения, церкви, не жалеют ни старого, ни малого, насилуют баб, угоняют в свои земли людишек, да ещё продают их басурманам. Народ пока терпит, но недовольных происходящим уже много. Да ты и сам видел, что творят ляхи на нашей земле, меня чуть не убили только за то, что я не знал, где казна бывшего воеводы.
Вот такая беда пришла на нашу землю, так что твоему посольству, думаю, не стоит сейчас идти в Москву. Непонятно, кому свои грамоты будешь показывать - царю московских бояр Василию Шуйскому или польскому самозванцу, тушинскому вору, присвоившему себе имя царевича Дмитрия, как о том говорят разошедшиеся по стране грамоты. Кто из них истинный царь - никто не скажет. Поживи пока у нас, осмотрись, а потом решишь, что делать.
– Да и к дороге следует подготовиться, зима скоро, - добавил Дешковский. Хотя бы охрану нанять надобно, тати, да и те же самые казаки и ляхи по дорогам балуют.
– А скажи, Савелий, люди против поляков ещё не поднимаются? Если ты говоришь, что они веру свою латинскую всем силком навязывают, то монастыри и патриарх должны народ на борьбу с ними поднимать.
– Как же, есть и такое дело. Ходят по городам письма от имени патриарха и настоятелей монастырей, вот Троице-Сергиеву лавру в осаду латиняне взяли, да только пока с божьей помощью отстоять её удаётся. Призывают в тех грамотах не верить ляхам и объединяться всем миром для борьбы с супостатом.
– И как народ, поднимается?
– Везде по-разному, но видимо, ещё не сильно припекло, за оружие ещё не взялись, но недовольных новыми порядками и правителем много.
– Спасибо за разъяснения, Савелий. Есть о чём подумать. А пока пойдём, перекусим, чем бог послал. Не дело это, человека, пришедшего в дом, отпускать не накормив, не по-нашему обычаю это.
Немного перекусив гороховой каши с мясом, что успели сготовить наши женщины, мы расстались с Савелием и Петром, договорившись встретиться с утра в "губной избе" (прим.
– место, где располагалось самоуправление городом). При расставании Савелий сообщил, что десяток охотников для ночного дела придёт уже в темноте, старшим там будет Лобанов Иван, мужик разумный и принимавший несколько раз участие в военных походах в составе посошной рати (прим.
– ополчение).
После ужина я обратился ко всем остальным "попаданцам":
– Коллеги, вы сами видите, как развиваются события. Кое-что узнать о происходящем нам удалось у Савелия, другие подробности, известные из истории, расскажет Иван Михайлович, он присутствовал при разговоре. И хотя сейчас я самовольно принял на себя обязанности старшего среди нас, прошу вас потерпеть до завтра, тогда и проведём обсуждение. А сегодня нам недосуг, надо готовиться в схватке с поляками.
– Не трогали бы их, так и проблем не возникло.