Смутное время в Москве
Шрифт:
Ремесленные изделия можно было купить в Скобяном, Замочном, Саадашном (саадак состоял из лука и колчана со стрелами), Седельном, Игольном, Самопальном (самопал — ружье), Железном, Судовом, Котельном, Красном Сапожном, Сапожном, Ирошном, Подошвенном, Котельном, Коробейном, Лубяном и других. Одежду продавали в Кафтанном, Манатейном, Чулочном, Колпачном, Рукавичном, Треушном, Войлочном и иных; ювелирные изделия — в Золотом, Серебряном, Жемчужном, Монистном. То, что мы бы сейчас назвали бытовой химией, продавалось в Мыльном, Свечном, Восковом и Москотильном рядах. Москотильный ряд, где торговали красильными веществами, необходимыми для окрашивания ткани, упоминается еще в 1547 г. Были, наконец, и совсем экзотические ряды. В Зольном торговали золой в лукошках. Применялась
Часть лавок после пожара 1591 г. за счет царя были возведены из камня. По отзыву участника польской оккупации Москвы Самуила Маскевича: «Трудно вообразить, какое множество там лавок, какой везде порядок (для каждого рода товаров, для каждого ремесленника, для самого ничтожного, есть особый ряд лавок)… Лавок и товаров считалось несметное множество, и действительно было на что посмотреть и чему подивиться». Ряды под открытым небом тянулись вдоль площади, параллельно кремлевским стенам, и замыкались на ее восточной части двухэтажным каменным зданием Торговых рядов, выстроенных при царе Федоре Ивановиче по приказу Бориса Годунова. Под каменными рядами находились подвалы и кладовые.
Выдающимся архитектурным сооружением, замыкавшим Красную площадь, был собор во имя Покрова Божией Матери, что на Рву, выстроенный в 1555–1561 гг. в честь взятия Казани войсками Ивана Грозного. По имени знаменитого московского юродивого Василия Блаженного, могила которого находится возле собора, этот храм более известен как собор Василия Блаженного. Русские и иностранные источники единодушно отмечают его дивную красоту. Правда, в XVI в. он был расписан только белой и красной красками, а свое знаменитое многоцветие обрел позже, в XVII в.
На Красной площади находились также пушечный раскат (батарея) и отдельно стоявшие пушки, в том числе и знаменитая Царь-пушка, отлитая в 1587 г. мастером Андреем Чоховым. Она должна была защищать москворецкую переправу и при стрельбе устанавливалась в специальном окопе со скошенной передней стенкой. Правда, в деле пушка «Царь» ни разу не использовалось, зато служила предметом восхищения и удивления.
«…Мы гуляли по городу и видели там удивительное разнообразие лавок и главную площадь, где разместилась основная часть артиллерии. — пишет Орудж-бек. — Эти пушки так велики по размерам, что два человека должны влезть в ствол, чтобы его прочистить». Вторит ему и Маскевич: «Среди рынка я видел еще мортиру, вылитую, кажется, только для показа: сев в нее, я на целую пядень не доставал головою до верхней стороны канала. А пахолики наши обыкновенно влезали в это орудие человека по три, и там играли в карты, под запалом, который служил им вместо окна». Он же сообщает и о другом удивительном артиллерийском орудии, стоявшем на Красной площади: «Там, между прочим, я видел одно орудие, которое заряжается сотнею пуль и столько же дает выстрелов; оно так высоко, что мне будет по плечо; а пули его с гусиные яйца. Стоит против ворот, ведущих к Живому мосту». Эта удивительная стоствольная пушка также была создана Андреем Чоховым. Надпись, нанесенная на ней, гласила: «Слита сия пушка при державе государя царя и великого князя Федора Ивановича всеа великия России лета 7096 (1588) году делал Андрей Чохов»; и ниже: «Пушка о сте зарядах, в ней весу 330 пуд 8 гривенок» (более 5,2 тонн). Позднее это орудие использовалось во время боев Второго ополчения с поляками. К сожалению, стоствольная пушка до нас не дошла — ее перелили в XVIII в.
В 1598 г. посередине Красной площади было «зделано Лобное место каменно, резано, двери — решетки железные». Отсюда оглашались царские указы, а рядом совершались казни преступников. Исследователи сакральной топографии Москвы А. Л. Баталов и Л. А. Беляев предположили, что Лобное место возникло как составляющая обряда «шествия на ослята», символизировавшего вход Иисуса Христа
В эпоху Смуты Лобное место становится главной трибуной «царствующего града». Здесь происходят драматические события, решаются судьбы государства. В 1605 г. после скоропостижной кончины Бориса Годунова прорвавшиеся в город посланцы Лжедмитрия I Гаврила Пушкин и Наум Плещеев зачитали с Лобного места «прелестные грамоты» Самозванца, а боярин Богдан Вельский, бывший любимец Ивана Грозного, обратился к народу со словами: «Яз за цареву Иванову милость ублюл царевича Дмитрия, за то я терпел от царя Бориса». Это решило участь семьи Годунова — толпы народа ворвались в Кремль и захватили их. Спустя год у Лобного места был брошен голый обезображенный труп Самозванца, на который кинули скоморошью маску и дудку, найденные в его покоях. Вслед за этим на Лобном месте нарекли царем Василия Ивановича Шуйского, там же собирались потом враги Шуйского, обращаясь к народу с призывами низложить царя.
Территория, прилегавшая к Красной площади с востока, в 1535–1538 гг. была окружена кирпичными стенами. Эти стены и пространство внутри них назывались Китай-городом. Принято считать, что это название возникло от первоначальных укреплений, основу которых составляли плетеные изгороди и корзины, заполненные землей. Подобные плетенки или пучки жердей якобы и назывались китой. Москвовед С. К. Романюк, изучивший все версии происхождения этого топонима, пришел к выводу, что с наибольшей степенью вероятности его можно связать с тюркским словом «кытай» («кытань»), означавшим «крепость». Этот термин употреблялся в Подолии и Южной Руси, откуда мог быть перенесен в Москву великой княгиней Еленой Глинской, родившейся в Подольской земле. Тем не менее точного и окончательного объяснения наименования «Китай-город» пока нет.
Перед крепостной китайгородской стеной был вырыт ров, по дну которого вбиты деревянные колья, а за рвом насыпан вал. Стены крепости, толщиной до трех саженей, были выстроены с расчетом на использование защитниками крепости огнестрельного оружия. В них располагались помещения для орудий, и поэтому толщина всего сооружения превосходила толщину самой кирпичной преграды. Стена была приспособлена для тройного боя — подошвенного, среднего и верхнего. Подошвенный бой велся орудиями крупного калибра, средний (на парапете стен) — малокалиберными пушками, верхний — ручным огнестрельным оружием и метательными орудиями. В китайгородских башнях хранились большие белокаменные ядра, которые защитники города в случае осады могли сбрасывать со стен на головы неприятеля.
За пределы Китай-города можно было выбраться через проездные ворота, располагавшиеся при выезде с главнейших улиц: Владимирские (Сретенские) стояли у конца Никольской улицы на выезде к Лубянке; Троицкие (Ильинские) — в конце Ильинки; Всехсвятские (Варварские) — в конце Варварки. Со стороны Москвы-реки были устроены Водяные ворота, которые выходили к «живому» (наплавному) мосту через реку. С северной стороны располагались Львиные (Неглименские, со второй половины XVII в. именовавшиеся Воскресенскими) ворота, из которых, перейдя по Воскресенскому мосту через Неглинную, можно было попасть на Тверскую дорогу (улицу).
Китай-город был сосредоточием торговых лавок и ремесленных мастерских. Так, на Варварском крестце (перекрестке) на оживленном месте находился Панский торговый двор, впервые упоминаемый в 1508 г. Здесь торговали западноевропейскими товарами, привозимыми через Литву и Польшу. В конце XVI в. он был перенесен за пределы Китай-города, к церкви Греб-невской Божией Матери, где созданы Панский новый двор и Литовский двор. Рядом с ним находился Армянский торговый двор. На Варварке находилось представительство английской Московской торговой компании — Английский двор.