Смысл жизни
Шрифт:
От этого зависела теперь их жизнь, и прежде всего возможность быстрого отхода.
Яновский с группой захвата приближался к бараку, откуда доносилось пение рождественских колядок. Они подошли уже совсем близко, когда вдруг где-то около главных резервуаров в небо взвилась красная ракета и раздался винтовочный выстрел. Не было времени проверить, кто стрелял.
В бараке, как по команде, стихло пение, в коридоре громко затопали.
— Огонь! — скомандовал Яновский.
Два ручных пулемета и автоматы брызнули
Часть немцев из барака выбралась наружу. Стреляя вслепую, начали выскакивать гитлеровцы из других помещений. Тех, кто был в бараке, прижала к земле своим огнем ударная группа Яновского. Каждую секунду он бросал взгляд в сторону подземных помещений, ожидая сигнала командира к отходу. Каждая секунда казалась вечностью. Вдруг в небо взвилась трехцветная ракета. Сразу же раздался громкий голос капитана Немирова, который, несмотря на грохот выстрелов, услыхали, пожалуй, все:
— Внимание! Поджигаем шнур! Отходить!
И сразу же концы бикфордовых шнуров засверкали мелкими искорками. Стреляя очередями вправо и влево, разведчики вскакивали в машину.
Ударная группа Яновского последней появилась около автомобиля. Не хватало двух разведчиков. Они были убиты во время столкновения у барака.
— Давай! Жми! Не жалей мотора! — охрипшим голосом скомандовал капитан Немиров.
Гурский с места рванул машину. Разведчики ножами прорезали брезент и открыли огонь из пулеметов и автоматов по постройкам базы и по атакующим их немцам.
Машина с ходу ударила по шлагбауму, разнесла его и, подпрыгивая на выемках дороги, ринулась в темноту. Выстрелы за ними не стихали, но это была хаотичная стрельба, которая не нанесла им ущерба.
Так они мчались пять, а может, десять минут, как вдруг раздался мощный гул взрыва, потом ослепляющая вспышка осветила ночь в радиусе многих километров. Раздался гул следующих взрывов, и в небо взвились гейзеры пылающего горючего. Казалось, что на полигоне Ожиш внезапно раскололась земля и оживший вулкан предстал в своем грозном виде.
Оглушенные взрывами, ослепленные мерцающим отблеском пожара, разведчики мчались на машине на юго-восток, только бы как можно дальше быть от полигона. На многие километры протянулось бездорожье Пишской пущи, и хотя они проехали уже много километров, но все еще видели зарево пожара на базе снабжения 2-й армии генерала Вайса.
Теперь им предстояло еще одно: перейти линию фронта. Но об этом пока никто не думал. Радовались как дети, что удар по базе нанесли мастерски и молниеносно, при относительно небольших потерях.
Автомобиль бросили в пуще и далее пробирались пешком.
После многочисленных столкновений с врагом, после
Тайна прусских лесов
Фронтовой вездеход остановился перед одним из строений в деревне Мурава под Каунасом. Часовой, стоявший у входа, внимательно присматривался к офицерам и двум штатским в полушубках, вылезшим из машины.
Комната, в которую привели прибывших, была уставлена столами с десятками телефонов, телеграфных аппаратов и телетайпов.
— Товарищи, подождите, я доложу о вашем прибытии, — сказал один из офицеров и скрылся за дверью. — Пожалуйста, товарищ генерал ждет вас, — пригласил он штатских, вернувшись через несколько минут.
Они прошли через несколько залов и очутились в небольшой ярко освещенной комнате. Из-за стола встал генерал Алешин, начальник разведотдела штаба 3-го Белорусского фронта.
— Кто из вас Юзеф Вяровский?
— Я, — ответил один из прибывших, тридцатилетний мужчина, крепко сложенный, с быстрыми глазами и резкими чертами лица.
— А ваше имя Антоний Кулиш? — обратился генерал к другому штатскому.
— Да, товарищ генерал, это я, — ответил мужчина несколько моложе Вяровского.
— Садитесь, — генерал указал на стулья. — Нас интересует то, о чем вы докладывали нашим офицерам. Вызовите полковника, — обратился он к стоящему у двери офицеру.
Вскоре в комнату вошел полковник Летный и сел напротив прибывших.
— Доклад ваш очень общий, — продолжал генерал. — Нам нужны подробности.
— Мы были курсантами военного училища, — начал Вяровский. — В сентябре 1939 года сражались с гитлеровцами в Белостокском воеводстве в рядах 18-й пехотной дивизии. Потом попали в лагерь для военнопленных под Кенигсбергом. Оттуда нас забрали на работы по строительству укреплений. Несколько десятков человек из нас направили в специальную транспортную колонну, которая доставляла материалы для возведения оборонительных сооружений…
— Где строились эти укрепления? — прервал полковник Летный.
— Недалеко от города Шлоссберг. Я покажу их на карте, — объяснил Вяровский. — Так вот, мы работали в этой колонне. Потом нас опять перебросили на другую работу. Транспортная колонна, куда нас перевели, занималась прежде всего подвозом горючих материалов и боеприпасов. Огромный военный склад находился в лесу. Туда нас не пускали. Подъезжали мы только к опушке леса. Можно карту?..
— Пожалуйста. — Генерал разложил на столе огромную штабную карту Восточной Пруссии.