СМЫСЛИ. Домашняя Настольная Книга. Том II
Шрифт:
Первый признак порчи общественных нравов – это исчезновение правды, ибо правдивость лежит в основе всякой добродетели.
Плакать из-за того, что мы не будем жить сто лет спустя, столь же безумно, как плакать из-за того, что мы не жили сто лет назад.
По мере того, как мы лишаемся естественных удовольствий, мы возмещаем их удовольствиями искусственными.
Побуждения нашего тела не должны усиливаться измышлениями ума.
Подлинно
Подлинным зеркалом нашего образа мыслей является наша жизнь.
Полное согласие – свойство для беседы весьма скучное.
Понятие добродетели предполагает трудность и борьбу, добродетель не может существовать без противодействия.
После тех лиц, которые занимают самые высокие посты, я не знаю более несчастных, чем те, что им завидуют.
Презрение к жизни – нелепое чувство, ибо, в конечном счете, она все, что у нас есть.
Привычка терпеливо трудиться – это то же, что привычка терпеливо переносить боль.
Признаваться в незнании – одно из лучших и вернейших доказательств наличия разума.
Природа насмешки ради оставила нам любовь, это самое шалое и самое пошлое из наших занятий, дабы таким способом уравнять глупого с мудрым и нас с животными.
Пусть наставник заставляет ученика как бы просеивать через сито все, что он ему преподносит, и пусть ничего не вдалбливает ему в голову, опираясь на свой авторитет и влияние.
Пытливости нашей нет конца, удовлетворенность ума – признак его ограниченности или усталости.
Раз мы ненавидим что-либо, значит, принимаем это близко к сердцу.
Разумный человек ставит себе предел даже в добрых делах.
Раскаяние требует жертв.
С истинно учеными людьми происходит то же самое, что и с колосьями пшеницы: пока они пусты, они гордо и высоко поднимают голову, когда же наливаются и полнеют от зерен, то начинают униженно поникать головой.
С чем бы мы ни знакомились, чем бы ни наслаждались, мы все время чувствуем, что это нас не удовлетворяет, и жадно стремимся к будущему, к неизведанному, так как настоящее не может нас насытить; не потому, что в нем нет ничего, могущего нас насытить, а потому, что сами способы насыщения у нас нездоровые и беспорядочные.
Самая глубокая дружба порождает самую ожесточенную вражду.
Самое главное – это прививать вкус и любовь к науке; иначе мы воспитаем просто ослов, нагруженных книжной премудростью.
Самообвинениям твоим всегда охотно верят, самовосхвалениям – никогда.
Самые
Самый краткий путь к завоеванию славы – это делать по побуждению совести то, что мы делаем ради славы.
Следует отличать душевный порыв человека от твердой и постоянной привычки.
Слово принадлежит наполовину тому, кто говорит, и наполовину тому, кто слушает.
Смерть одного есть начало жизни другого.
Среди ученых мы так часто видим умственно убогих людей, потому что они избрали род деятельности, превышающий их природные силы. Из них вышли бы отличные земледельцы, торговцы, ремесленники.
Старость оставляет больше морщин на умственном облике нашем, чем на лице.
Страсть, которая оставляет место для смакования и размышления, не есть сильная страсть.
Судить о человеке надо, основываясь главным образом на его обыденных поступках, наблюдая его повседневное существование.
Сущая беда находиться там, где все, что вы видите, не может не занимать ваших мыслей и вас не касаться.
Те, кто расшатывает государственный строй, чаще всего и гибнут первыми при его крушении. Плоды смуты никогда не достаются тому, кто ее вызвал; он только всколыхнул и замутил воду, а ловить рыбу будут уже другие.
Те, кто уверяет, что имеет в голове много мыслей, но выразить их не умеет из-за отсутствия красноречия, – не научились понимать самих себя.
Только глупцы могут быть непоколебимы в своей уверенности.
Тому, кто ведет под уздцы свою лошадь, идти пешком – одно удовольствие.
Тому, кто не постиг науки добра, всякая иная наука приносит лишь вред.
Тот, кто не поставил себе в жизни определенной цели, не может наметить себе и отдельных действий.
Трусость – мать жестокости.
У животных есть та благородная особенность, что лев никогда не становится из малодушия рабом другого льва, а конь – рабом другого коня.
У судей много возможностей вымещать на других свою глупость.
Увлекаемое страстью человеческой, религиозное рвение может превратиться в ненависть и зависть, и тогда вместо пшеницы и винограда оно производит плевелы и крапиву.
Удовлетворенность ума – признак его ограниченности или усталости.
Уловки и хитрости способны обмануть только глупцов.
Ум, не имеющий никакой определенной цели, теряется. Быть везде – значит быть нигде.