Сначала свадьба, потом любовь
Шрифт:
— Пожалуйста, ну пожалуйста, иди… — Кэт услышала далекий голос, едва ли сознавая, что это ее собственная мольба. В упоении она всхлипнула, ощутив внутри твердость и жар Ника. Собственное ее тело в этот миг растворилось, исчезло. Тяжело задышав, она обхватила его ногами, чтобы принять в себя глубже, еще глубже, до тех пор пока всепоглощающая волна не разрешилась взрывом пьянящего блаженства.
В тот же момент выдержка изменила и Нику. Вместе с Кэтрин он достиг бурного экстаза. Оба в поту, задыхаясь, они долго лежали неподвижно, тесно прижавшись друг
Кэт потеряла чувство времени, но сознание понемногу стало возвращаться к ней. Она наконец сообразила, где находится и кто этот мужчина, обнимающий ее.
Она не делала попыток нарушить мирную интимность момента. Просто лежала себе тихо с закрытыми глазами, стараясь сложить отдельные штрихи в цельную картину, чтобы оценить происходящее.
— Ничего не получится! — произнес чей-то голос прямо ей в ухо, нарушив неторопливые размышления, причем так близко, что ушная раковина, казалось, осязала движения губ. Приятное тревожное тепло заполнило Кэт.
— Никто не сможет объяснить, почему именно с нами так произошло, — ответил Ник на ее невысказанный вопрос. — Думаю, это как-то связано с химией. Подберешь правильно вещества, они и бабахнут. Таким неожиданным способом Альфред Нобель изобрел свой динамит.
— Какая ужасающе примитивная трактовка! — хрипловато шепнула Кэт.
— Все самые важные вещи по сути примитивны! — Она почувствовала, что Ник непроизвольно пожал плечами. — Зачем ты окунаешься в словоблудие…
— Не я начала разговор, — язвительно возразила она, прекрасно понимая, что Ник просто выразил словами то, над чем безуспешно бился ее уставший разум.
— В первую брачную ночь не положено спорить со своим мужем.
— Я с тобой не спорю!
— Споришь!
— Если ты будешь меня напрягать, Ник Стэйн, только потому, что считаешь, будто теперь имеешь на это право, то я…
— Что, сердце мое?
Плавным движением, без малейшего усилия, он зажал ее между качающимся матрасом и своим крепким желанным телом.
— Ничего, просто у меня начинается легкая форма морской болезни… — Кэт была шокирована своим поведением. Вместо того чтобы возмущаться грубой выходкой Ника, она острит и непроизвольно расплывается в улыбке. Благодаря воде, переливающейся под ними в камерах матраса, она ощущала каждый выступ, каждую выпуклость его мускулистой фигуры. Она хотела Ника — все еще или снова?
В ожидании ее рот как-то сам собой приоткрылся. Кончик его языка прошелся по ее внезапно пересохшим губам, был радушно встречен и свободно проник во влажное теплое ущелье между твердыми рядами зубов. Кэт, пытаясь избавиться от становящегося все более неумолимым, тягучим ощущения в низу живота, беспокойно терлась о тело Ника.
Но так она только подлила масла в огонь. Жесткие волосы на груди Ника опять разбудили чувствительные кончики ее грудей. Откровенное желание стремительно нарастало. Кровь стучала в висках. Руки, скользнув по рельефным мускулам его спины, обхватили упругие крепкие выпуклости ягодиц. Ник приглушенно зарычал
Кэтрин удивлялась самой себе — что за бес в нее вселился? В свои двадцать шесть она не была невинной девушкой, но такой бешеной страсти к сексу, такой подхлестывающей потребности все более и более чувственного удовольствия она никогда еще не испытывала. Впервые она просто сдалась, упала и доверила себя золотому огню, грозящему спалить ее изнутри.
— Верно ли, что я читаю приглашение в этих зеленых глазах? — выдохнул Ник и в ожидании ответа захватил губами тугой розовато-коричневый сосок, нежно массируя его языком и заставляя увеличиваться в размере.
Кэт была не в состоянии отвечать. Глубокий вздох сказал все за нее. Но она не осталась в долгу — прикусив мочку уха Ника и водя языком по изгибам раковины, Кэт почувствовала, как потрясла его эта шутливая ласка. Неужели она обладает над ним такой властью?
Но тут она перестала соображать окончательно…
4
— Куда ты подевалась, Кэтрин? Болела? Я без конца тебе звонила, но никто не подходил к телефону.
Бренда Тилтон не на шутку беспокоилась о своей подруге и начальнице. Во-первых, ее терзало любопытство — чем же закончился вечер с Ником Стэйном, а во-вторых, Кэт никогда не позволяла себе бесследно исчезать на два дня. Короткое сообщение на автоответчике в бюро никакой информации не содержало.
И вот Кэт стоит перед ней в одном из своих любимых строгих, элегантного покроя, костюмов и вся сияет.
— Ну что ты вылупилась на меня, как верблюд, лучше скажи, что происходит! — раздраженно потребовала Бренда.
Вообще-то я хотела спросить об этом тебя. Как идут дела? Были ли за прошедшие Дни какие-либо неприятности? Готов ли наконец перевод испанского путеводителя? И просмотрела ли ты еще раз гранки сборника французской поэзии?
Бренда оторопело уставилась на Кэтрин. Она ей казалась какой-то другой. Может, дело во фривольной кремового цвета шелковой блузке, надетой вместо обычной водолазки с глухим воротом. Да и этого блеска в зеленовато-карих глазах раньше не было. Похоже, она необыкновенно довольна и собой, и миром.
— По каким-то соображениям ты меня держишь за дуру, — бесстрастно констатировала Бренда. — Мне еще не совсем ясно, по каким, но я докопаюсь…
— Непременно, дорогая Бренда. — Кэт кивнула, не прекращая улыбаться. — Особенно, если завтра правильно выберешь газету. Я бы порекомендовала тебе просматривать рубрики семейных объявлений. Текст я разослала факсом в разные редакции…
И Кэт вручила подруге листок бумаги, словно речь шла о самом что ни на есть обыденном деле. Бренда дважды очень внимательно прочитала текст и только потом поверила собственным глазам.