Снаружи и внутри. Часть первая

Кононова Маргарита Леонидовна

Там бархатный сезон, мы были в горах, чуть не заблудились. Но красотища, не передать. Ездили на море, купались, немного позагорали. Жалко, что Лимонка уже оттуда умотала. Все равно хорошо съездили и вовремя, пока учеба не началась.

Ян, на самом деле Януарий Принскидис, прикинь, дневничок, как парня зовут, предложил еще на гравибайках поездить по Памиру пару дней. У него отпуск, понятно. А мне приходится освобождаться всеми правдами-неправдами. Взять пару отгулов там, подмениться здесь. Так что я отказалась.

Думала,

он один смотается. И вот тебе, пожалуйста. Сидим дома, он не против. Мне кажется, я счастлива. Правда, мама говорит, что счастье бывает только в воспоминаниях. А если его чувствуешь "актуально", то есть прямо сейчас, то это просто невроз.

Хм, невроз. Нет, не соглашусь. Невроз, это мы проходили, это вовсе не счастье, это нарушение работы нервной системы. Ай, какая разница.

Но что будет, когда он улетит? Я вообще-то буду занята, учеба полгода. Говорят, напряжно, и времени свободного не остается. Ну, с другой стороны, скучать буду меньше. Некогда будет.

Как вот раньше, ждали своих суженых годами. И могли не дождаться. Даже не знаю. Сейчас он спит. Поэтому диктую тихонько. Такой трогательный, как малыш посапывает.

Классно, что он не храпит. Спокойной ночи всем нам.

10 октября. На следующей неделе начинается переподготовка. Сегодня прислали приглашение на собрание на пятнадцатое, четырнадцать ноль-ноль. Мы будем называться "курсанты". Интересно, сколько там народу будет.

Ян скоро улетает. Что-то мне не по себе, не хочется его отпускать. Правда, развлекаться нам надоело, да и накладно. Сейчас больше времени проводим у меня. Прямо по-семейному.

Ему так нравится, что я шью, могу что-нибудь сварить, что у меня есть кухня. Он считал, что у всех только спальни да каминные залы. Ну, или бильярд. Смешной. Кухню не видел. Мне кажется, я его люблю. Или не кажется? Сейчас он поехал на космодром, предполетные дела.

Сегодня был интересный случай. Поступил больной с неправильным расположением ободочной кишки, поперечная часть внизу. Я вот думаю, надо почитать литературу, а то забросила все. Так, пошла в сеть. Дневничок, до завтра. Надеюсь, больше не пропущу ни одного дня, все буду тебе поверять.

***

Когда они прилетели в Симфи, Насте показалось, что она вернулась в лето. Ян взял машину напрокат, открытый "сокол-ПМ" с кожаным салоном, и они покатили.

Сначала решили проехать по внутреннему Крыму, посмотреть горы. Холмы с желтой выгоревшей травой перемежались виноградниками и садами. Вдоль дороги стояли деревья алычи, отяжелевшие от урожая. Мелкие желтые сливы сыпались на обочину.

Настя не уставала смотреть. Каждый виноградник казался ей произведением искусства. Быстро мелькающие мимо лозы с тяжелыми гроздьями создавали узор, который она не раз видела в металле или вышивке.

Ян свернул с

шоссе на грунтовую дорогу.

– Ты куда?
– Удивилась Настя.

– Возьмем винограда. Люблю.
– Ответил он.

– Как это возьмем?

– Как?
– Удивился теперь космонавт.
– Купим, как.

И правда, им с радостью продали ящик винограда и флягу домашнего вина, всучили мед и уж совсем, казалось, ненужные лепешки.

Они ехали до заката, наслаждаясь скоростью, крымскими видами и ароматами. А потом солнце село. И вдруг оказалось, что по незнакомой дороге ехать слишком темно, остановиться негде и поужинать тоже негде.

– Ничего. Тепло. Переночуем в машине, - сказал Ян.

Они опять свернули, заехали на небольшую поляну. Припасы, купленные по дороге, пришлись очень кстати. Лепешки с медом и виноградом пошли на ура. Вино оказалось слабым, но сладким и душистым.

Ян раскрыл тент над машиной, они опустили сиденья, закрылись и любили друг друга, пока не устали. Заснули сладостно, обнявшись.

"Такая романтика мне нравится, - подумала Настя утром, - но материализм никто не отменял. Хорошо бы помыться, позавтракать. И кофе неплохо бы с кардамоном".

Однако оказалось, что они притулились совсем рядом с мотелем, в котором и получили все, что было нужно. И еще спали полдня.

Только к вечеру Настена и Ян добрались до намеченных гор. Наученные опытом, они остановились в отеле ночевать. Следующим утром ребята все-таки отправились вверх, и к полудню были довольно высоко.

Осенью днём в крымских горах очень жарко. Но воздух прозрачный, как стекло, а восходящие потоки горячего воздуха делают это стекло неровным. Освещение создается волшебное, и некоторые кустарники меняют цвет с бледного на ярко-красный. А склоны гор выглядят, как нарядный пёстрый ковёр.

Пошел мелкий дождь, который быстро закончился, они и промокнуть не успели. Хотели было спускаться, но поднялся туман. В десяти метрах уже ничего не было видно. Настя села на теплый камень и сказала:

– Давай подождем. Я люблю смотреть в туман, но не бродить, как ежик.

– Какой ежик?

– В тумане.

Они посидели, туман рассеялся. Дышалось легко. Уезжать не хотелось.

– А хочешь посмотреть, как выглядит Земля из космоса?
– Настя вообще-то видела. Но почему бы и нет.

Вебка, видимо, была установлена на космической станции, а там как раз космонавт что-то делал снаружи. Ну, вылитый модуль со скафа, только белый, более массивный, и забрало у шлема зеркальное. Из станции торчали какие-то шланги и антенны.

Пролетали они над сплошным облачным покровом, так что казалось, что это тундра бескрайняя, зимой. Только почему-то светло, и оленей нет. Ничего интересного. Космонавт сдвинул зеркальное забрало, и показалось его искаженное лицо.

– Ой, что-то случилось?
– Воскликнула Настя.