Снег
Шрифт:
— Вот и ладненько, — настроение Раша моментально сделалось игривым. Резкая перемена напугала Андрея куда больше, чем сталь в голосе: «Чокнутый наркоман». Он с особой болезненностью ощутил ошейник и поморщился. Снова загоготали.
Андрей опустил голову, чтобы сглотнуть. Звякнула цепь, а в следующее мгновение в волосы вцепилась лапа. Пальцы сжались в кулак, сминая в тугой пучок отросшие вихра, резко дернули вверх. У Андрея хрустнуло в шее. Он скосился в вытаращенные глаза. Тонкие натянутые в улыбке губы кривились вокруг большого рта, словно жирный татуаж. Отточенные, как у зверя зубы, поблескивали влагой. Глаза навыкате. Белки розовые в красных прожилках. Большие зрачки
— Очнулся «пырик», — хищная улыбка растянулась шире. Андрею показалось, чуть ли не до ушей, как у Хагги Вагги. И вовсе это была не улыбка, а что-то другое, Андрей не знал, как она называется у сумасшедших — мясная жажда, живоглотина.
Раш походил на пиранью в человеческой импропритации. Голова выглядывала из-за пушистого воротника и, казалось, плавает независимой от руки, сжимающей волосы Андрея. Раш жадно рассматривал пленника, словно собирался сожрать живьем:
— Ты Дичу с Маликом ухойдакал? Ну, ну, — Раш дернул рукой, встряхивая Андрея к диалогу, — а так сразу и не скажешь. Дича!! — гаркнул Раш, — камонай сюда!
— Да, босс, — послышалось из глубины комнаты сквозь неутихающий тыц — тыц. Скоро из дыма вынырнул пошатывающийся, развальной здоровяк. На глаза, уши спадали грязные, скомканные волосы. В руках у него дымился «бульбулятор».
— Это правда, он? Посмотри в его харю.
— Он, он. Сзади тварина, — Дича со смаком затянулся, — треснул. Подкрался в темноте и шарахнул, — выпустил облако дыма. Он в упор таращился на Андрея, поэтому не заметил, как на скулах Раша вздулись желваки, а глаза едва не вываливались из черепа.
— Я его морду, — амбал снова прервался, чтобы пыхнуть. Раш отпустил волосы Андрея, и этой же рукой влепил по чмокающим губам. Звук крепкой пощечины прозвучал, как выстрел пистона. Голова Дичи мотнулась, бульбулятор выскочил из рук и улетел куда-то в туман.
Раш взметнулся с кресла, словно подброшенный пружиной. Подскочил к обескураженному здоровяку. Перекошенный ударом Дича, несмел выпрямляться и снизу косил на босса. Раш нависал, источал гнев и ярость. Его рыжие волосы, казалось, вспыхнули ярким пламенем. Он скалился, таращил на Дичу глазищи и сжимал кулаки. Мышцы на руках под татуированной кожей перекатывались жгутами:
— Тебе, тупая грязь, надо было просто сказать «да» или «нет».
Только сейчас, когда отчетливо услышал шипение главаря, Андрей понял, что в комнате все голоса смолкли, а с ними и музыка. Дым в воцарившейся тишине плавно тек и клубился.
— Так «да», или «нет»? — шипел Раш.
— Да, — промямлил Дича.
— Хм, — усмехнулся главарь, — вот и разобрались. Чего скрывал-то? — ласково пропел он, по-отцовски потрепал амбала за вихор.
Постепенно комнату наполнили голоса, снова кто-то заржал, тихо заиграло «техно».
— Я больше не нужен? — пробурчал здоровяк.
— Свободен.
Дича отошел, встал на колени и принялся ползать по полу в поисках своего «бульбулятора».
— Значит, исподтишка любишь? — из-за рыжего воротника Раш скосил на Андрея рыбий глаз. В его руке откуда-то взялся длинный как спица мундштук, на конце которого дымилась самокрутка.
— Они стариков обворовывали. Я просто вернул им лампы.
— Не просто. Ламп было больше, чем взяли. Там была моя добыча. Ты, парниша, меня грабанул. Куда, кстати, сдриснули деданы? — Раш говорил так, словно вел светскую беседу, изящно попыхивая мундштуком.
— Не знаю. Они быстро собрались и ушли.
— Ушлыми, значит, оказались, —
— Подготовь его. Выйдет с Дичей.
— Сальц с Рыком тогда на завтра?
— Да. Бубуинище попутал, пусть подтвердит квалификацию. Вот еще…, - Раш скосился на Андрея, — дай этому «перчик», немного подровняем.
— Да, босс, — пузан взял цепь, буркнул пленнику, — шагай за мной.
По разговору Андрей догадался, чего ждать в скором времени, но что за «перчик» понятия не имел. Вся подготовка заключалась в обнажение торса и белой таблетке, которую Андрей не захотел глотать добровольно, и пузану с помощником пришлось ее заталкивать силой. Зря боялся, она взбодрила, добавила энергии. Ожидая схватки, взволнованный, он ходил по раздевалке и разминался. Обратил внимание, что пара изо рта не идет и люди одеты легче, чем в городе.
Небольшая арена, огороженная сеткой, напоминала октагон. Кругом толпились шумные люди, многие курили. В этом кумаре Андрей почти не различал лиц. Но хорошо видел поднятые руки с купюрами и длинноногого верзилу под два с половиной метра ростом, с козырьком на резинке, с налокотниками как у биржевого маклера, с блокнотом в руках, с борсеткой через плечо, подобно патронташу. Он собирал купюры, как хлопок с кустов, прятал в объемный кошелек и делал пометки на бумаге.
Без разведки боем, без подготовки Дича и Андрей с яростью злобных псов бросились друг на друга. Публика взвыла. Амбал так долго замахивался и разгонял кувалдометр-кулачище, что Андрею не составило труда пригнуться и сунуть ему вбок пяти сантиметровый «тычок», тот самый, который ему передал пузан перед выходом на ринг со словами: «Держи перчик». Не замечая раны, Дича взвыл с досады, выкатил глазищи и тут же исправился. Следующим ударом под дых отбросил Андрея на два метра. Ножик выскочил из руки. Казалось, амбал что-то смял у него внутри и потому воздух никак не набирается. Андрей елозил по полу, сучил ногами, хлопал ртом и не мог вдохнуть.
Дича не колотил себя в грудь, не рвал рубаху в предвкушение победы, не ревел, а наклонил голову, и, мрачно взирая из-под бровей, быстрым шагом направился добивать.
Воздух потихоньку засочился, поток стремительно расширялся. Андрей был готов снова драться, но этого не делал. Он продолжал корчиться, выкатывать глаза и поджидал. Как и предполагал, Дича решил добивать самым простым и верным способом — ногами в тяжелых ботинках. Последний шаг сделал шире, поднял руки, начал доворачивать таз. В этот момент Андрей подсек его опорную ногу. Здоровяк рухнул всем профилем. На канвасе масса работала против него. За то время, что переворачивался, вставал на четвереньки, Андрей успел подняться и прыгнуть ему на спину. Обвил ногами талию, руками сдавил шею. Дича катался, пытался разорвать захват, хрипел. Высвободиться не получалось, он слабел. Андрей это чувствовал и сильнее сжимал гильотину. Раскачиваясь, как пьяный, Дича начал подниматься на ноги вместе с Андреем на спине. Он выпрямился во весь рост, секунду-другую колебался, затем вяло подпрыгнул, на большее уже не хватило сил, и всей массой припечатал нахребетника к полу.