Снегурочка для миллиардера

Либрем Альма

– Любимой. Твой Алекс, - прочитала я, проведя кончиками пальцев по надписи, и, почувствовав себя воровкой, украдкой заглядывающей за ширму и пытающейся умыкнуть кусочек чужого счастья, поспешно закрыла книжку и вернула ее на место. Если прежняя обитательница придет, надо будет обязательно ей вернуть. Все-таки, подарок!

Почерк показался мне знакомым. Я даже задумалась, где могла пересекаться с тем загадочным Алексом и на кого похоже он писал, но отбросила эту мысль как ненужную. Единственное, что должно было меня взволновать –

это «любимой, твой Глеб». Но подобных откровений в кабинете не нашлось, и я, устроившись в мягком кресле, явно выставленном для женщины примерно такого же роста и комплекции, наконец-то принялась разбирать оставленные тут бумаги.

Конечно, можно было просто отдыхать, но мне очень хотелось действительно разобраться во всех бумагах и четко определить для себя фронт работ. Я так увлеклась исследованием последнего, годового отчета, вероятно, оставленного моей предшественницей перед увольнением, чтобы новому сотруднику не пришлось закрывать год, но даже не заметила, как пролетело несколько часов.

Зазвонил мобильный телефон. Я, не посмотрев на экран, подняла трубку.

– Алло.

– Катя? Это мама, - голос Елены звучал мягко, и я невольно напряглась, понимая, что разговор, вопреки всему, будет нелегким. – Слушай, мы с тобой утром повздорили, конечно, но ты бы уже возвращалась домой… На улице холодно, а ты несколько часов где-то гуляешь.

– Мам, я устроилась на работу, - промолвила я спокойно, хотя на самом деле меня буквально переполняла радость. – Потому буду сегодня попозже, после шести.

– На работу? – в голосе мамы зазвенело удивление.

– Да. Меня взяли аналитиком на фирму. На ту самую, где мы выступали с Лясиком прошлым вечером. Назначили испытательный срок.

Мама выдержала короткую паузу, а потом осторожно промолвила:

– Катюша, знаешь, изредка надо довольствоваться малым…

– О чем ты? – удивилась я.

– И не ставить слишком высокие цели, - продолжила мать. – Я понимаю, что тебе очень хочется устроиться на хорошую работу, но если ты будешь бегать по стажировкам, то нам скоро станет нечего есть! В данном случае лучше мыслить более приземленно…

Я аж отодвинула телефон от уха. Более приземленно? О чем это она?

– Я понимаю, - продолжила мама, - что ты с Лясиком работать не хочешь. Но помнишь тетю Свету? У нее есть должность на фирме, и она сразу же предлагает тебе хорошую зарплату. Может быть, ты туда? Бухгалтером? М?

– Мама, - прошипела я, - я не бухгалтер. Я финансовый аналитик. И я устроилась на хорошую высокооплачиваемую работу.

– Всего лишь на испытательный срок!

Все, чего мне сейчас хотелось – это запустить телефоном в дверь. Но я понимала, это ничем не поможет. Потому что мама все равно не изменит своего мнения.

– Ладно, Катя, не кипятись, - вздохнула она. – Жду тебя дома. Там поговорим.

А я с ужасом осознала, что дома мама займется своим любимым делом – активным промыванием моих мозгов.

–

Не думаю, что нам есть что обсуждать, - промолвила я. – Я нашла работу своей мечты. Высокооплачиваемую и интересную! Зачем мне бухгалтерия тети Светы, где я буду получать в раза три меньше? Или даже в пять?!

– Да, Кать, ты всегда стараешься видеть в ситуации только позитив, но…

Я бросила трубку.

Мама терпеть не могла, когда я бросала трубку. А я ненавидела, когда она пыталась давить на меня, еще и рассказывала о том, что я витаю в облаках и совершенно не оцениваю обстоятельства. Это я не оцениваю обстоятельства! Кто бы говорил, обладательница кредита на машину и ипотеки. Безработная при этом! Вот уж точно, пример для подражания.

Я забарабанила пальцами по столешнице, пытаясь хоть так выпустить пар и перестать нервничать. Не помогло. У меня как будто все горело внутри от невероятного желания найти маму и высказать ей в лицо все, что я думаю о ее безответственном подходе к жизни.

Велев себе перестать об этом думать, я вновь уткнулась носом в отчет. Буквы запрыгали в разные стороны, глаза еще и защипало…

Телефон вновь зазвонил.

– Алло, - подняла я трубку, ожидая услышать опять мамин голос.

– Привет, - донеслось попискивание Лясика. – Ну тебя долго ждать еще?

– В смысле – ждать? – опешила я.

Раздражение, кое-как улегшееся в груди, поднялось новой волной. Это интересно, почему я вообще должна куда-то идти? Тем более, к Лясику? Я ему ничего не обещала.

– Ну, твоя мама говорила, ты мне поможешь на корпоративе вечером. А его перенесли с восьми на четыре. Я думал, она тебе сказала, что надо быть раньше!

– Она мне вообще ничего не сказала, - сжав зубы, прошипела я. – И тебе, очевидно, не передала, что ни на каких корпоративах я выступать не буду.

Лясик кашлянул.

– Точно?

– Точнее некуда.

– Но ты же обещала!

– Слушай, Илларион, - почти прорычала я, - тебе что-то там обещала моя мама. Она все это придумала, потому что я точно не говорила ей, что отправлюсь тебе чем-нибудь помогать. Я вообще на работе! И уйти отсюда не могу. И не хочу, что самое главное.

– Ладно-ладно, - сдался Лясик. – Я ж не знал. Прости! Не хотел тебя беспокоить. Но ведь Новый год еще в силе, да?

Я кашлянула.

– А что у нас на Новый год?

– Ну, твоя мама сказала, что ты не будешь с ней и с отцом справлять Новый год, - осторожно промолвил Лясик. – И я спросил, может, ты ко мне придешь? Твоя мама сказала, что ты будешь очень рада…

Я закрыла глаза. Было ощущение, будто я попала в дурдом, но просто сама еще не была в курсе о том, что произошло. С ума они все посходили, что ли?!

– Прости, но у меня на Новый год другие планы, - промолвила я. – Я собираюсь встретить его с другим мужчиной.

Лясик кашлянул.

– С парнем? Разве у тебя есть парень? Я думал, что нет.