Снегурочка в квадрате, или Любимая для феникса

Малышкина Яна

И тут шорох!

Я резко села в постели. И щурясь, вглядываюсь в темноту. Да почему так темно?!

— Тихо, тихо. Эниа, это я, — прошептал едва слышный мужской голос.

Надо ли говорить, что это меня не успокоило? А наоборот захотелось завизжать?

Прижала одеяло к груди, в которой сердце билось так быстро, что казалось, что вот-вот вырвется наружу. Сглотнув, я набралась храбрости и хрипло спросила:

— Кто «я»?

— Я, я, — с тихим смехом проговорил этот яйка.

— Очень информативно, — пробормотала

я.

Ощутила, как кто-то присаживается на край кровати. Машинально подтянула ноги, обняв колени.

Какое-то время в комнате стояла тишина.

— Ты красивая, — вдруг сказал все тем же едва разборчивым шепотом мужчина.

Промолчала. Какой-то сомнительный комплимент в темноте…

— И притягательная.

— Давай ты свои фантазии кому-то другому будешь рассказывать?

В ответ тихий смех. И вот что-то показалось мне знакомым в этом смехе, а это не… До думать мне не дали.

— Это не фантазии. Тебя темнота смущает?

— Внушает беспокойство, — призналась я. — И особенно когда в ней кто-то, кого не видно и все не могу понять, кто мой ночной собеседник.

Смех. И мягкая вспышка синего огонька.

Я проглотила визг, готовый сорваться с моих губ. Просто гротескная маска какая-то. И страшная, надо признать.

— Твою ж… Феникс! — Выдохнула я, рассматривая искаженное лицо мужчины.

Вместо глаз темные провалы, кожа неестественно белая с синеватым оттенком. Волосы не загадочные в бликах синего огонька, а жуткие. И… вот лучше бы он рубашку не расстегивал, а то так кажется, что у него там черные щупальца.

— Прости за критику, но… синий цвет тебе не идет, — сообщила я своему объекту рассматривания.

— Приму к сведенью, — явно сдерживая смех, проговорил Арсай.

— И, между прочим, я испугалась.

— Извини. Хотел проверить как ты тут. А ты оказывается не спишь.

— Предупреждать надо, — сглотнула я.

Все-таки после той ночи меня еще не отпустило. И засыпала я сегодня в темноте с трудом. Даже не смотря на усталость.

Мужчина молча рассматривал меня в свете своего огонька, я коже чувствовала его взгляд.

— Не можешь уснуть? — спросил он, передвигаясь ближе.

— Я спала, пока ты не пришел.

— Тогда ложись. И спи, — предложил Арсай.

И предложение хорошее, но…

— Боюсь сейчас я не усну. Сна не в одном глазу.

— Хм, — феникс задумался о чем-то на пару секунд, а потом улыбнувшись мальчишеской улыбкой, нахально заявил: — Тогда я останусь тут и побуду с тобой, чтобы ты не скучала, пока ты не уснешь.

Я даже отреагировать на такое не успела, как мужчина совершенно нагло улегся рядом, заняв большую часть постели и потеснив меня.

В ступоре смотрю на развалившуюся тушу рядом. А феникс, улыбнувшись, щёлкнул пальцами гася огонек.

На секунду комнату наполнила темнота. А в следующую вспыхнул ночник, который стоял рядом на тумбочке.

— Слушай, а ты не оборзел? — возмутилась

я, развернувшись к фениксу.

Мужчина, щурясь, продолжал улыбаться.

— Нет.

— А мне кажется, что да.

— Тебе только кажется, — заверил он меня.

— Та-а-ак, а ну иди к себе и там спи, — строгим голосом сказала я Арсаю.

— Не хочу. Там скучно и тебя нет, — скорчив детскую рожицу произнес феникс.

Я на секунду дара речи лишилась. А вот потом…

— Эй-эй! — Возопил Арсай, когда я начала его спихивать ногами с кровати на пол.

— Нечего занимать мою кровать, — пропыхтела я. Уф, тяжелый!

— Эниа! — Пытался удержаться на постели феникс.

Но я его не слушала, старательно выпихивая чужую тушу. Но Арсая я недооценила. Это я поняла, когда феникс умудрился ловко увернуться от моих ног. И повалив меня на кровать, придавил не давая продолжить выпихивательные работы.

Но я была резко против того, чтобы меня обездвижили и начала дёргаться, стремясь выбраться из-под нелегкого мужского тела.

Феникс успевал перехватывать и предугадываться все мои движения. Но я же вертлявая, так что…

— М-м-м! — Возмутилась я, когда меня решили успокоить поцелуем.

В некотором роде феникс своего добился. В смысле дергать руками и ногами я перестала. Но теперь очень пыталась повернуть голову, чтобы разорвать поцелуй. Пока безуспешно.

— Ты что делаешь?! — Воскликнула я, когда феникс прервал поцелуй и чуть отодвинул голову, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Пытаюсь тебя утихомирить.

— А ты…

Договорить мне не дали, снова заткнув поцелуем. И как-то так получилось, что уже через некоторое время удерживать меня перестали, а я к своему стыду не думала и вырываться. И вот понимаю умом, что отличная возможность, но…

— Красивая моя… Хорошая моя… Умница… Лучшая моя… — шептал феникс, когда снова прервал поцелуй, но тут же покрывая короткими и легкими, как прикосновения бабочки, поцелуями лицо.

Дыхание уже давно сбилось. А руки сами собой стали ласково гладить по непривычно прохладной коже феникса, притягивая его к себе ближе.

— Драгоценная моя… Нежная…

И очередной поцелуй в губы, уносящий последние мысли… позабытые сомнения… какие-то устремления… Я забылась, потерялась в сумасшедших прикосновениях. Настолько ласковых и нежных, что я сама ощутила себя величайшей ценностью.

— Эниа… Эниа… Эниа, милая моя, хорошая… Я сам не могу понять, что со мной такое. Меня то тянет к тебе с невозможной силой, то полное безразличие к тебе. Меня как на качелях мотает туда-сюда. То крышу сносит от одного взгляда на тебя, то раздражение вспыхивает и жжет изнутри… Эниа, маленькая моя… Я совершенно не могу понять почему так. Пытался разобраться, пытался найти ответ. Но все бесполезно… То безумие и шквал эмоций, то полное безразличие… Я уже сам устал от этого… И… И не могу… Не могу без тебя… Эниа…