Снежная Дева

Зорина Светлана

И опять открыли солнца

Эту дверь.

И опять влекут от сердца

Эту тень.

И опять, остерегая,

Знак дают,

Чтобы медленный растаял

В келье лёд [8] .

«Этот лёд никогда не растает», — с грустью говорила Ралиана. И её сёстры наперебой твердили то же самое. У Иланы не было сил с ними спорить. Да и какой смысл спорить с богиней? Илана старалась не слушать эти голоса и думала о тех, кого любила. Иногда видения и голоса так её утомляли, что ей хотелось уснуть крепко-крепко и обрести наконец покой. Но она понимала, что тогда оборвётся последняя нить, связывающая её с теми, кого она любит. Порой ей казалось, что она вот-вот стряхнёт этот странный полусон, сковавший её ледяными оковами, но каждый раз у неё не хватало сил, а оковы становились всё тяжелее и тяжелее. Она знала:

ещё немного — и сон, подобный смерти, овладеет ею окончательно. Она знала, что не сможет бороться бесконечно…

8

А. Блок, Прочь (из цикла «Снежная маска»).

— Илана, Илана, очнись!

Этот голос повергал её в отчаяние. Зачем он мучает её? Она уже не сможет вырваться из этого оцепенения. У неё уже нет сил.

— Илана, я здесь!

Голос звучал совсем близко. Кто-то тормошил её, заставляя встать. Чьи-то руки обнимали её плечи, гладили её волосы. Она уже ощущала на своём лице тёплое дыхание. Это был не сон.

Она с трудом подняла тяжелые веки. Лицо Гая то расплывалось перед глазами и тонуло в зыбком льдистом сиянии, то вновь обретало чёткость. Такое прекрасное лицо с такими нестерпимо-яркими голубыми глазами. Такое мужественное несмотря не ещё мягкий, почти мальчишечий овал.

— Илана, любимая, я здесь…

Он целовал её — так горячо и страстно, что в груди у неё потеплело. Он целовал её глаза, щёки, губы, руки. Он был готов покрыть её поцелуями с ног до головы.

— Боже, какая ты холодная… Ничего, я тебя отогрею.

— Нет, Гай, этот лёд уже не растопить. Это тело — сосуд богини…

— Пошла она к чёрту! Это тело моей возлюбленной, и оно принадлежит мне. А моё тело, как и моя душа, принадлежат моей возлюбленной. Тебе. Ну вот, ты уже немного согрелась… Тебе уже лучше?

— Да…

Ей действительно стало теплее. Тепло разливалось по всему телу, наполняя её силой.

— Странно… — прошептала она. — Так не должно быть. Ведь я уже другая. Я не могу жить в реальном мире.

— Сможешь. Или мы оба сможем, или оба не сможем. Женщина в одном из селений на севере Айсхарана рассказала мне древнее поверье. Если смертному всё же удастся разбудить Снежную Деву, он поделится с ней своею жизненной силой…

— Господи, что же ты наделал? — Илана в отчаянии схватилась за голову. — Я вспомнила… Я уже слышала это поверье. От парня, который служил в замке снежных королей. У меня жизненных сил прибавилось, а у тебя убавилось. Теперь мы оба не можем существовать в нашей реальности.

— Проверим, когда найдём туда путь. А мы найдём его, я верю.

— Что это? — с испугом спросила Илана.

В окна храма заглядывали бледные лица — прекрасные и жуткие. Их глаза горели холодным огнём.

— Твоя охрана, — усмехнулся принц. — Демоны, которые пробуждаются каждый раз, когда тут появляется посторонний. Не помню, сколько я с ними сражался. Такое впечатление, что целые сутки. Я чуть не выбился из сил…. Многие из них превратились в горстки снега, но осталось их ещё больше, чем я уничтожил. И всё же мне удалось прорваться в твой храм. Они сюда проникнуть не могут, но набросятся на меня, едва я ступлю за порог.

— Но как тебе удалось пробиться сквозь такую защиту? Мне это удалось, когда я пришла сюда первый раз, но я была сильным магом, и у меня был солнечный лёд, который в моих руках становился непобедимым оружием. Чем же ты сразил этих демонов?

— Вот этим, — Гай с улыбкой показал Илане на ледяной меч, лежавший на полу возле скамьи. Тут же валялся сброшенный принцем шлем с прорезями для глаз. — Как гласят здешние легенды, в обители Снежной Девы имеет силу только ледяное оружие. Меня отлично защищала сделанная тобою броня. Помнишь, как ты пропитала всю эту одежду талым магическим льдом?

— Как ты нашёл меня?

— Это долгая история. Эдера говорила, что найти дорогу в заколдованный сад Аны-Айслинд пока не удавалось никому из смертных. Кроме избранниц, разумеется. Я сказал: «Это ещё не значит, что её так никто и не найдёт». Она не стала спорить. Долго молчала, а потом произнесла: «Даже если и найдёт, то обратную дорогу найти ещё труднее. Боюсь, что это вообще невозможно». А я сказал, что не боюсь, и напомнил ей её же собственные слова — «Ана способна спасти целый мир, но должен быть кто-то, кто может спасти её саму». Сначала мы все вместе искали дорогу в этот сад, но безуспешно. Тут Мартин вспомнил про верденский храм… Тот самый, который ты ещё в детстве преобразила при помощи своей магии. Его семья вошла туда и спаслась, попала из этого храма прямо в Леброн. То

есть туда, куда и хотела попасть. На его месте до сих пор были руины, обнесённые забором, — после побега Мартина ортодоксы объявили это место нечистым, а потом городские власти и вовсе о нём забыли. Когда мы вспомнили эту историю, мама сказала, что велит в кратчайший срок восстановить храм. Отстроить его таким, какой он был при отце Абеле. Она уверена, что это имеет смысл. А Мартин решил собрать всех твоих друзей. Всех тех, кого ты знала с детства. Меня убеждали тоже вернуться в Германар, говорили, что все вместе мы что-нибудь придумаем, чтобы найти и спасти тебя, но я решил остаться здесь и продолжить поиски. Однажды ты привиделась мне в лесу возле озера, и я подумал, что схожу с ума. А ночью мне приснилось, будто мы с тобой стоим в прекрасном саду, среди цветов и деревьев, покрытых инеем, и всё вокруг искрится от солнечного света. Нам было так хорошо… А когда я проснулся, я понял, что найду тебя. Я и раньше чувствовал, что именно я должен тебя найти. Я один. Мне предстояло иметь дело с божеством, а с ним следует разговаривать с глазу на глаз. Если не хватает духу, лучше сдаться сразу. Я бродил по Айсхарану и разговаривал с людьми. Я знал, что подсказка вполне может оказаться в какой-нибудь легенде. Я постоянно представлял тебя и мысленно рисовал себе врата, за которыми ты стоишь и ждёшь меня. Потом наводил на эти воображаемые врата луч линдимина, но врата не открывались. Но я часто видел тебя во сне. Видел, как мы гуляем в том саду среди цветов. Я стал постоянно представлять себе эту картину и направлять на неё свет линдимина… И вот однажды врата открылись. Я оказался в этом саду, увидел храм на холме, но не успел обрадоваться, как на меня напали демоны. Теперь они ждут меня возле храма. Я могу сражаться с ними и дальше, но рано или поздно выбьюсь из сил. Их слишком много.

— Как ты нашёл меч Анаэля?

— Это не меч Анаэля. Ты сама сделала мне этот меч, уже давно. Меч Анаэля я даже не искал. Где его сейчас найдёшь? Да и Эдера сомневается, что его можно найти.

— Ты уничтожил столько демонов обычным мечом?!

— Почему обычным? Ты же сделала его из магического льда. У меня есть с собой и осколок солнечного льда, но он не подействовал… Вот он, — принц достал из кармана куртки голубоватую ледышку. — Смотри, какой он уже тусклый. Я прихватил его с собой, хотя не особо и надеялся, что он пригодится. Знаешь, эти осколки солнечного льда утратили свою силу. Похоже, они стали терять её, когда ты уничтожила астероид. Сперва это было незаметно, а потом стало ясно, что постепенно они превращаются в обычный лёд.

— Но ведь… Считается, что сразить демонов можно лишь мечом Анаэля! Он совершенно особый. Он должен быть сделан из разных материй и стихий…

«Но главное, что делает этот меч чудесным, — вспомнила она, — не материи и стихии, которые застыли, чтобы стать частью его лезвия. Главное — сила того, кто им обладает. Сила, которая движет обладателем меча».

— Ну вот… Не плачь, всё будет хорошо, — Гай привлёк её к себе. — Мы что-нибудь придумаем.

Илана кивнула, молча вытирая слёзы. Она не хотела говорить Гаю о том, чего теперь боялась больше всего. Она боялась, что его жертва окажется напрасной. Да, главное — сила, которая движет обладателем меча. Этого или любого другого… Меч Гая так же необычен, как и меч Анаэля, возлюбленного Аны. Любовь, которая привела сюда Гая, сделала его меч чудесным. Это она помогла ему сразить столько демонов, чтобы войти в храм и спасти свою Снежную Принцессу. Снежную Деву. Ту, что спасла целый мир, но теперь сама нуждается в спасителе. Гай упорно искал дорогу в этот сад, где его скорее всего ждала смерть — ведь он знал, что ему придётся сражаться с демонами не волшебным мечом Анаэля, а таким, какой сейчас был у любого дружинника Сельхенвурдов. И он знал, что, даже не погибнув в схватке с демонами, он рискует остаться в этом зачарованном саду пленником и всё равно в конце концов погибнуть, ибо смертный тут долго существовать не может.

— Мы выберемся отсюда, Гай, — прошептала она. — Мы что-нибудь придумаем.

— Конечно. А тут красиво. С удовольствием прогулялся бы по саду, если бы эти господа не лезли в драку. Если честно, мне уже изрядно надоели их мрачные рожи… А ты не могла бы сказать своей охране, чтобы они оставили нас в покое?

— Увы, нет. Они охраняют не меня. Не Илану Стивенс, которую ты хочешь спасти. Они охраняют божественную Айслинд. Снежную Деву, чей сон нельзя тревожить до тех пор, пока сюда не явится её следующая избранница. Они ведь даже избраннице устраивают проверку, а ты посмел явиться сюда и разбудить богиню раньше срока. Эти демоны защищают богиню, а ты пришёл сюда отнять меня у неё и нарушить ход вещей.