Снежная Королева
Шрифт:
Он схватил мужчину за полы куртки, приподнял его над землей и с силой встряхнул. Женщина испуганно вскрикнула, отпрянув от разъяренного мужчины. Михаил же и глазом не повел, только зло ухмыльнулся.
— А что? Стало интересно? — язвительно произнес он, — а где ты был, когда она в слезах звонила мне?! Но главное — что ты сделал моей девочке? Она никогда не плакала!
— Что? С ней? — выдохнул Глеб, чувствуя, как боль скручивает его тело, но тут же отступает от накатившей ярости. Кажется, даже его глаза налились кровью — еще немного и он размажет этого мужика по асфальту, не вспомнив о том, что Даша его дочь.
Это понял и Михаил. Он смотрел как-то странно, ловя безумный взгляд Глеба.
— Не… может… быть, — прохрипел он,
Глеб отбросил мужчину, и тот неловко завалился назад, теряя равновесие из-за надетых наручников. Молодой мужчина шагнул к опешившей Светлане, которая с ужасом в глазах следила за его приближением.
— Где Даша? — его голосом можно было замораживать воду.
— Она… п-пропала, м-мы точно не з-знаем даже когда, — проговорила она с запинкой, старательно пряча взгляд. — Только зап-писка была на столе и т-телефон с записью разговора….
Глава 18
— Значит, для вас это вовсе не секрет, — спокойно проговорил молодой мужчина, но в его голосе звенела сталь, — то, кем я являюсь?
Мужчины сидели друг напротив друга, разделенные черной полированной поверхностью стола, и мерялись оценивающими взглядами.
— Нет, — чуть помедлив, проговорил Михаил, — не секрет.
Михаила раздражал этот щенок — самоуверенный, гордый, с ледяным прищуром разноцветных глаз. Ему отчаянно хотелось разбить ему лицо, и он с трудом сдерживался, чтобы не перепрыгнуть через это хлипкое препятствие и не «выбить» всю его самоуверенность. Только присутствие любимой женщины останавливало его сейчас. А еще он ненавидел его — Вестника, за то, что он снова появился в его жизни. Как ненавидел весь их род и его папашу. Один отобрал у него Эйрене, второй — Дашу. Руки непроизвольно сжались в кулаки от воспоминания счастливых ноток в голосе дочери, когда она признавалась отцу — «папа, я влюбилась». В кого?!
— Даша — моя! — это тихое предупреждение заставило Михаила вздрогнуть. Он перевел внимательный взгляд со своих сжимающихся кулаков на полыхающие яростью глаза Глеба. В них сейчас застыло предупреждение. Несмотря на то, что Михаилу Даша приходилась дочерью, пусть и приемной, для него этот мужчина был соперником.
Михаил коротко и зло усмехнулся.
— Да? С каких это пор? — он выпрямился на стуле, закинул ногу на ногу и сцепил в замок ладони, положив их на колени. — Я…
— С недавних, — снова перебил его Глеб, — я Дашу не отдам никому и не позволю обидеть. Я люблю ее и даже вам не позволю встать между нами. Я стану с уважением относиться к ее отцу, потому, что она любит и уважает вас. Но манипулировать ею через ее чувства — извините!
Михаил побелел от ярости, но тут же приказал себе успокоиться. Гнев никогда не был хорошим советчиком. Он присмотрелся к сидящему напротив мужчине.
Глеб — молод, но голова у него работает, как надо. Было видно, что он искренне беспокоится за Дашу, хоть и старается не показывать свои эмоции. Видимо, он привык тщательно контролировать себя, что ему — несомненно, плюс. Он понимал, за что дочь полюбила его. Она нашла в этом мужчине именно то, о чем всегда мечтала, с самого детства, хоть никогда и не делилась с ним, своим отцом. Ту каменную стену, за которой можно укрыться от проблем. Он взял их на себя, окружив его девочку заботой и оградив ее от всех злопыхателей, чего не смог добиться он сам. Максим многое рассказал ему, и про отношения между Дашей и Глебом тоже. За те несколько недель, что Глеб прожил в их деревеньке, местные жители, а вернее местные сплетницы, напрочь «позабыли» о том, что его дочь — «проклятая ведьма». Михаил точно не знал, что смог противопоставить им Глеб, но результат его впечатлил. Только вот…
— Не дашь в обиду, говоришь? — Михаил порылся в кармане, извлекая из него серебристую пластину, оказавшуюся новеньким смартфоном. Он положил его на край стола, и пристально посмотрел на Глеба. На то, как меняется его лицо и на
Михаил нажал на экране запись и увеличил громкость телефона. В контактах, как и в сообщениях, была стерильная чистота, но он был уверен, что пропажа Даши связана с этой записью. Даже записка, оставленная дочерью на столе под смартфоном, состоящая всего из трех слов — «я ненавижу тебя», была написана на эмоциях, что она испытывала в тот момент, когда прослушивала эту запись.
Пока аппарат прокручивал записанный разговор, Михаил внимательно следил за Глебом, отмечая любую смену эмоций на его лице. Ему было важно знать — говорит он правду о своих чувствах к Даше или это ложь. Заметил, как потемнело лицо мужчины, а в глазах пылала ярость. А затем…
— Ой, — тихонько всхлипнула в уголке, куда забилась с самого начала их встречи, Светлана, когда на стол со всей злости опустились кулаки Глеба.
Михаил тут же подскочил к ней, осторожно обнимая ее за плечи и нежно целуя ладони. Глеб с трудом сдерживал ярость, а тут еще эти голубки милуются. Он перевел тяжелый взгляд на отца Даши, мысленно делая себе заметку обо всем подробно расспросить его, когда все прояснится. Очень уж ему было интересно, почему он прятал внучку от генерала. Михаил, будто прочитав его мысли, резко обернулся, скрестив свой взгляд с ледяным Глеба.
Мужчина побарабанил пальцами по столешнице, а потом нажал кнопку на стационарном телефоне, вызывая своего помощника. Им он обзавелся недавно, когда приехал его непосредственный начальник, и было решено приступать к активной фазе операции. Слишком был велик риск снова упустить всех участников группировки. В этот раз преступники действовали слишком осторожно, несколько раз меняя время и место нового «внедрения». А еще слишком влиятельны были их «покровители», чтобы они могли действовать открыто. Поэтому начальник Глеба изворачивался, как мог, чтобы «убедить» вышестоящее руководство в необходимости операции.
В кабинет заглянул молоденький лейтенант и остановился возле его стола, ожидая поручения. Глеб уже набросал предварительный план действий, и сейчас первым делом необходимо было найти Дашу. Нужно выяснить, кто мог переслать ей эту запись. Ведь Даша могла опрометчиво уехать с кем-то из тех, кого они сейчас ищут.
В число этих подозреваемых у Глеба сейчас входили трое, и одним из них был его брат — Влад. Он исчез несколько дней назад, а его телефон уже неделю находился вне зоны доступа. Его разыскивал отец, прежде чем позвонить племяннику с просьбой о помощи. Друзья и одногруппники только разводили руками, отвечая, что не знают, где он мог быть. Глеб объявил его автомобиль в розыск, но и это не принесло существенных результатов. Попытки найти ту девушку и ее парня, что были с Владом в день «похищения» Даши, тоже были провалены. Глеб злился, понимая, что ничего не может сделать. И вместо того, чтобы сейчас сосредоточиться на поисках любимой женщины, он должен искать одного балбеса, который, вероятно, ввязался в очередную авантюру, пытаясь что-то доказать отцу.
— Возьми, — Глеб кивнул на серебристый смартфон, что лежал на столе, — выжми из него максимум информации. Записи последних разговоров Дарьи — в первую очередь. И мне на стол через пятнадцать минут. Запись, оставленную на диктофоне, разбери хоть на звуки, но я должен знать, кто и зачем ее сделал? Кто говорит? Чей это голос?
— А что, есть сомнения? — с усмешкой вклинился в разговор Снежин, но поймав полный злости взгляд Глеба, с минуту удерживал его, а потом опустил глаза. Глеб никак не прокомментировал его слова, продолжив отдавать распоряжения. И так гармонично он смотрелся в этой роли, что Михаил невольно позавидовал его авторитету. Сейчас он видел, что этот мужчина при власти и чувствует себя в этой среде комфортно.