Снежная слепота
Шрифт:
Сначала Харп жевал мясо очень осторожно. Он готов был в любую секунду выплюнуть незнакомую пищу, если она покажется ему несъедобной. Затем он как будто даже удивленно приподнял левую бровь и начал жевать быстрее.
– Отлично, – удовлетворенно кивнул он, проглотив взятый на пробу кусочек. – Не скажу, что я с радостью готов есть мясо снежного червя десять раз на дню, но, когда выбирать не из чего, оно вполне годится в пищу.
Глядя на Харпа, Марсал и себе отрезал небольшой кусочек жареного мяса.
Но едва только он начал
– Ничего-ничего, – ободряюще похлопал его по плечу Харп. – Не сказать, чтобы было очень уж вкусно, зато вполне съедобно. Эх, – с тоской вздохнул Харп, – были бы специи, я бы вам такую поджарку приготовил – пальчики оближешь!
Оставив Марсала заниматься готовкой, Харп снова вернулся к сбору вещей.
Помимо того, что уже лежало в мешках, Харп собирался взять с собой еду, одеяла и смену белья. Но для того, чтобы не забыть в спешке чего-нибудь из самого необходимого, он выложил все вещи из мешков и аккуратно разложил на полу.
К тому моменту, когда, по расчетам Харпа, до прибытия «снежных волков» оставалось чуть более часа, все вещи были собраны. Сверху в мешки были уложены большие свертки с едой. Мясо ужарилось и занимало не так много места, как в сыром виде. Зато Халана напекла изрядное количество лепешек. Свернутые одеяла привязали к мешкам снаружи. Под них были вставлены гарпуны.
– Ну что ж, пора переходить к самому главному, – сказал Харп, снимая крышку с бидона со слизью снежного червя.
Как только мужчины начали раздеваться, Халана скрылась за пластиковой перегородкой на своей половине комнаты.
Раздевшись догола, Харп тремя сложенными вместе пальцами подцепил из бидона немного бесцветной слизи и, положив на левое плечо, начал не спеша, очень тщательно втирать ее в кожу. Слизь не впитывалась, а покрывала тело сверху тонкой, почти незаметной для глаза пленкой. Решив, что этого вполне достаточно, Харп смазал слизью левую руку от плеча до кончиков пальцев, а затем принялся мазать грудь и живот.
Старый Бисаун с безразличным видом наблюдал за тем, что делали Харп и Марсал, не давая никаких советов и не предлагая помощи. Он только подцепил на кончик пальца капельку слизи, упавшую с руки Марсала на стол, и, растерев ее между пальцев, осторожно понюхал. Судя по выражению лица старика, он по-прежнему сомневался в том, что слизь снежного червя поможет Марсалу с Харпом пережить семидесятиградусные ночные морозы.
Намазавшись слизью спереди, Марсал и Харп натерли друг другу спины.
Посмотрев на Марсала, Харп не смог сдержать смеха.
Вид у него был не просто чудной, а чудной до безобразия. Тело его блестело, словно обтянутое целлулоидной пленкой. Густо смазанные слизью и зачесанные назад волосы походили на плотно облегающий голову кожаный шлем. А борода клочьями торчала во все стороны, словно
– Если я выгляжу так же, как и ты, то мне понятна причина твоего смеха, – ничуть не обидевшись, улыбнулся в ответ Марсал.
– По мне, так лучше и не бывает. – С гордым видом довольного собой человека Харп пригладил рукой собственную короткую бородку, еще раз провел ладонями по волосам и начал одеваться.
Одевался он неторопливо и аккуратно, стараясь, чтобы одежда, в особенности нижняя, не стирала защитного слоя слизи, а прилипла к нему. Харп полагал, что, пропитавшись слизью снежного червя, одежда хотя бы частично приобретет ее теплоизоляционные свойства.
Надев доху, ботинки и шапку, он еще раз густо намазал слизью кисти рук и провел ладонями по щекам и лбу. Уложив бидон с остатками слизи в вещевой мешок, Харп тщательно завязал его.
Закинув мешок за спину, он натянул на руки перчатки, поправил солнцезащитные очки, пока еще поднятые на лоб, взял под мышку снегоступы и посмотрел на старого Бисауна.
– Ну, будь здоров, старик. – Он улыбнулся, и улыбка его была похожа на извинительную. – Я понимаю, что создал тебе немало проблем, но… Ты и сам должен понимать, что то, как вы здесь живете…
– Шел бы ты отсюда, – с неприязнью глянув на Харпа, процедил сквозь зубы старый Бисаун. – И без тебя тошно.
– Ну что ж… – Харп повернулся к выходу.
– Постой! – окликнула его выглянувшая из-за занавеса Халана.
Харп остановился.
Подойдя к Харпу, Халана протянула ему небольшой цилиндрический предмет в черном пластиковом футляре.
Открыв футляр, Харп достал из него полевой монокуляр с двадцатикратным увеличением.
– Откуда это у тебя? – удивился Харп.
– От Татауна осталось, – тихо ответила Халана. – Он в свое время, когда, как и ты, собирался идти к западным горам, выменял у кого-то из соседей. Мне эта вещь без надобности. Так что, если хочешь, возьми ее себе.
– Спасибо. – Харп достал из чехла ремешок и повесил монокуляр на шею под доху. – Мы вернемся, Халана, – произнес он, глядя на женщину, стоявшую перед ним с опущенным к полу взглядом. – Обязательно вернемся, если только нам удастся найти выход.
– Слышали мы уже эти сказки о выходе! – презрительно фыркнул старый Бисаун.
– Уходите, – по-прежнему не поднимая глаз, сказала Халана. – Уходите совсем.
Глава 13
Уходя в направлении западных гор, Харп надеялся, что им с Марсалом удастся оставить далеко позади погоню, которую непременно вышлют им вслед «снежные волки», явившись в хибару старого Бисауна и не обнаружив там тех, кто им был нужен. У беглецов имелся только один и очень сильный союзник – холод. «Снежные волки» ни при каких обстоятельствах не станут удаляться от жилья дальше той точки, откуда можно успеть вернуться назад засветло.