Снежный король
Шрифт:
Андрей вышел из комнаты в прихожую, заслышав возню. Стоя на коленях, Рита тщательно складывала свою одежду, в которой приехала. Брезгливо засовывая ее в пакет, попросила:
– Пожалуйста, выбрось мои вещи. И сделай это сейчас.
Понимая, что ей противны всякие напоминания о тюрьме, Андрей молча вынес два пакета, бросил их в мусорный бак. Вернувшись домой, застал Риту у окна, печально глядевшей на улицу. Сгустились сумерки. В полумраке ее фигура выглядела хрупкой, беззащитной и одинокой. Приблизившись, он взял Риту за плечи, успокоил:
– Не грусти, все образуется,
Рита безвольно склонила голову на плечо Андрея, еле слышно произнесла:
– Я всегда боялась тебя. Мне казалось, ты подчиняешь меня помимо моей воли. А на самом деле воли у меня и не хватает, нужна чужая. Я хочу верить тебе, но не представляю, что ты можешь сделать.
– Ты просто напугана. А могу я многое, потому что... люблю тебя.
Рита приподняла голову. Он угадал молчаливый вопрос: ты правду сказал? А ей сейчас, как никогда, небходимо, чтобы ее любили, чтобы не чувствовать себя лишней и не нужной.
– Это правда, – сказал он.
Между ними еще ничего не было, да и сегодня не будет. Это Рита почувствовала и с благодарностью прильнула к Андрею, сожалея, что не оценила его раньше, отчего стало немного стыдно и обидно, ведь все могло сложиться по-другому. Заблуждения... Дорого за них приходится платить. Рита искренне любила Германа, в том не было холодного расчета, но попытки удержать его привели к ужасающим последствиям, теперь будущее неопределенное, зыбкое. Да и наступит ли оно, будущее? И вновь сказал Андрей:
– У нас все впереди. Ты со мной, ничего не бойся.
Сумерки довольно скоро превратились в темноту. Завтра придет новый день и принесет надежду. В сущности, надежда уже родилась внутри Риты.
– Сейчас ты должна хорошо поесть, выпить горячего вина и выспаться. Угу?
– Угу. – Она теснее прижалась к нему, чувствуя в нем надежную защиту. – Андрей, спасибо тебе... спасибо...
А в доме в это же время стояла гробовая тишина. Изредка подавал сигналы мобильник, но Света не реагировала на него. Тетрадь разочаровала и огорошила одновременно. Имени убийцы Герман не написал! Записи обрываются, когда он решил узнать у специалистов, что именно забрала Белла у милиционера, высказав предположение: глушитель. Тем не менее они узнали имена тех, кого подозревал Герман. Это как раз и привело в шок Светлану. Марат! Андрей! Дядя Петя! Мыслимо ли это? Света вжалась в угол дивана, глядя исподлобья в никуда и шевеля губами, беззвучно повторяла имена. Дима с Валерой тактично дали возможность Светлане переварить удар. Опять запищал мобильник.
– Баклажан, – позвал Дима. – Возьми мобилу.
– Можно подумать, ты немой. – Валера появился из кухни с неизменным ворчанием. – Все, я, я... Алло? Ах, это ты, Марат?.. Я не узнала тебя, впрочем, мы так мало знакомы, хотелось бы сойтись поближе...
– Не по делу базар, – шепотом сказал Дима, покрутив пальцем у виска.
– Света? – Валера махнул другу, мол, замолчи. – Она в душе. Ой, она в таком состоянии... просто полный отпад. Все время плачет. А мы утешаем... Сейчас, отнесу. – Он плотно закрыл трубку рукой, зашипел: – Поговори с ним, Светка, он психует.
– Идем, –
– Несу, несу, Марат, – заворковал по телефону Валера. – Светлана! Ау! Тебе муж звонит.
– Это я, – безучастно сказала Света в трубку.
– Светильда, в чем дело? Куда ты пропала?
– Я в доме Германа. Мне нехорошо, слабость...
– Я сейчас приеду.
– Он сейчас приедет, – сообщила она ребятам.
– Отлично, – обрадовался Дима. – Вот я и проверю.
– Что ты проверишь? – подхватил Валера.
– Не твое дело. Так, ложись, Светка, в постель изображать больную. Он захочет забрать тебя, притворяйся, как умеешь, но не соглашайся ехать с ним. Мы должны все выяснить сначала.
А притворяться не было нужды. Мысль, что брат подозревал Марата, можно сказать, убила Светлану. Да, разобраться необходимо, иначе как жить? Все может оказаться не так, Герман даже Риту подозревал, значит, мог ошибиться и по поводу Марата. Нет, только не Марат. Дима согласился, что обвинение слишком страшное, одновременно убедил Свету в обратном: Герман обосновывал свои подозрения, а потому и Света обязана идти по стопам брата и методом исключения выйти на убийцу. Замысловато объяснил Дима, она не поняла, как исключить того же Марата, но выход есть: довериться Диме, он умный.
Валера возвестил о прибытии Марата, а Света собрала силенки и приготовилась лгать. Он влетел в комнату Германа, опустился на край постели:
– Светильда, что с тобой?
– Мы с ребятами ездили в тюрьму к Рите, а потом мне стало нехорошо, – голосом умирающей (и довольно убедительно) ответила она. – Меня привезли сюда, потому что Дима будущий врач, сказал, что мне нужен присмотр. Он поставил диагноз: упадок сил.
– Я отнесу тебя в машину, поедем домой.
– Не надо, – капризно протянула Света. – Не хочу шевелиться. Поезжай, за мной присмотрит Валерия, она очень заботливая.
– Я не доверяю ей с ее боровом, – надулся Марат. – Она не гермафродит?
– Ты что! Она королева красоты, за ней толпы мужчин бегают.
– Вот уж не сказал бы. Свет, я ревную.
– Глупости. Поезжай домой. Марат, я ужасно хочу спать.
– Ну, раз ты так хочешь... Да, а что Рита?
– Говорит, не убивала, – равнодушно сказала Света, прикрыв глаза. – Врет, наверное. Она вынудила Германа написать завещание, представляешь? А потом убила его, чтобы получить... Так мне объяснили. Как ужасно...
– И все?
– Все. Ах да... Что-то она несла про любимую игрушку, но я не поняла. Она не в себе была, с температурой. Я устала.
Марат заботливо укрыл ее одеялом и тихонько вышел. Наверху он задержал взгляд на парочке в гостиной. Перед телевизором Дима, водрузив ноги на столик, пьет пиво. А Валерия в пеньюаре с рук кормит милого дружка бутербродом, дружок с аппетитом за обе щеки поглощает еду. Ножки Валерии торчат из разреза, Дима поглаживает колено подруги лапой. Надевая перчатки, Марат оценил про себя парочку: «Быдло. Он еще и врачом собирается стать? Бедные пациенты». Вскользь простившись, он ушел.