Снимать штаны и бегать
Шрифт:
Слышать такое от жабоподобной Нюрки было немного весело, но Зинаида, как и полагалось, крепилась, прилежно цокала языком, качала головой и приговаривала: «Ну какой паршивец, а! Так прямо и сказал – вам не дашь двадцать пять, только девятнадцать? Нет, ну супер!»
Подруги не виделись больше пяти лет, поэтому поговорить было о чем. Рот у обеих не закрывался, выпили одну бутылочку, потянулись за другой. И вспоминали, делились новостями, фантазировали и попросту врали друг другу напропалую, короче, получали удовольствие… Опомнилась Зинаида, когда огромные часы пробили пять.
– Ой, Нюр, я
– Ой, да звони, сколько влезет, чего оправдываешься! Только если тебе хирург нужен, я могу помочь.
– А что, ты теперь в медицину направилась?
– Зачем это? Я уже и так для нее много сделала – я туда не пошла. Нет, у меня просто есть один человечек… Кого ты ищешь?
– Мне нужно найти Плюха…
– Я же серьезно! – обиделась Нюрка.
– И я тоже. Фамилия у него такая – Плюх. Игнатий Олегович Плюх. Так ты будешь своему человечку звонить?
– Ну смотри, если этого Плюха в природе не существует… Алло, Алексей Николаевич?.. Здравствуйте… да-да, это Нюра. Алексе-ей Никола-аевич, – заныла в трубку Нюрка. – Помоги-ите, я тут без вас просто никак, ну просто задыхаюсь… Да нет же, я и не прошу приезжать, просто мне нужен хирург… да-да, хирург, по фамилии Плюх… Ага, Игнатий Олегович, а вы его знаете?.. Хорошо, я у телефона подожду… – бросила трубку на рычаг Нюрка и скорчила ей рожу. – У, хмырь болотный! Не бойся, Зинка, сейчас отыщет координаты этого Плюха и отзвонится.
– А кто это? Главный врач города? – шепотом спросила Зинаида.
– Да брось ты! Скажешь тоже – главный врач! Это самый нудный старикашка в нашем городе. Где чуть комар его тяпнет, так все медицинские службы на ноги поднимает. А привередливый!.. То ему этот врач не подходит, то другой не нравится, поэтому всех врачей в городе и знает. Зануда.
– А где же ты его такого подцепила?
– Я его?! Это он меня, гад, подцепил и отцепиться никак не может! Представь, однажды машина полетела, стою на дороге, руку подняла, а тут еще дождь такой, хоть захлебнись! И ни одна сволочь не останавливается. Потом одна остановилась, этот Алексей Николаевич. Представь, сначала с меня двести рублей содрал, а потом давай знакомиться! Да я таких, как он, к своему туалету не подпускаю… Алло! Это вы, Алексей Николаевич? – тут же защебетала она, схватив звенящую трубку. – Ага, ага, записываю, так… так… Все, записала, спасибо… Да-да, слушаю… что вы говорите?! У вас семидесятилетие! В ресторане и вы меня при… ах, вы меня просите договориться, чтобы подешевле? Алексей Николаевич, если подешевле, так зачем вам ресторан, ступайте в пирожковую! – брякнула она трубку на телефон и фыркнула. – Дешевле ему! Даже пригласить не догадался, идиот!
– Это он специально, неужели не поняла? Ты его спрашиваешь про молодого интересного мужчину, ясное дело, он тебе тут же начал мелко мстить, – пыталась успокоить подругу Зинаида. – Ты адрес-то узнала?
– Ну конечно, вот, на листочке записала… Слышь, Зинка, а чего, этот Плюх и правда молодой и интересный?
– Откуда ж я знаю. Мне его так… посоветовали, как врача…
– Ну тогда и правда, откуда тебе знать…
Зинаида только тяжело вздохнула – подруга была неисправима.
– Нюр, давай сначала я с ним поговорю, а потом ты сама его найдешь, если захочешь, ну и тогда уже спросишь и про красоту, и про женатость.
Нюра согласно мотнула головой и унеслась снова наполнять вазочки и тарелочки, а Зинаида уселась за телефон.
– Алло, – ответил ей приятный мужской голос.
– Здравствуйте… я могу услышать Плюха Игнатия Олеговича? – дребезжащим голосом пролепетала Зина.
– Вы его уже услышали. Что вы хотели?
– Я хотела… понимаете, Игнатий Олегович, я хотела бы поговорить с вами по поводу вашего друга, Васильева Дениса Игоревича… Мы не могли бы встретиться?
В трубке повисло продолжительное молчание, затем Плюх проговорил:
– Я буду ждать вас завтра, в сквере возле Вечного огня. В шесть вечера, простите, раньше не получается.
– Подождите, а как вы будете выглядеть?
– Великолепно! У меня совершенно новые носки. А еще в руках будет мороженое «Фишка», страшно люблю эту штуку, – усмехнулся Плюх и отсоединился.
Зинаида растерянно положила трубку.
– Ну? И кто ты после этого? – собрала губы в ниточку Нюрка. – Сама с ним о свидании договариваешься, а мне предлагаешь после тебя ему звонить! Ты что – не знаешь, что мужиков нельзя баловать избытком женского внимания?
– Успокойся, у меня с ним только чисто деловая встреча, – утешила Нюрку Зинаида и стала собираться домой.
Нюра еще долго не отпускала подругу, так как оказалось, что та еще ничего не знает про Вольдемара, который прям-таки сходил с ума от Нюры в позапрошлом году, и в конце концов, кажется, сошел, потому что собирался скинуться с девятого этажа, но жена отговорила.
Зинаида еще часа два выслушивала печальный сказ и потому заявилась домой весьма поздно.
– Нет, Зиночка, вас просто нельзя одну никуда выпускать, – высунулся из своей каморки Федул, едва заслышав, как хлопнула входная дверь. – Зиночка, мы же договаривались – если вам куда надо, я вас сам отвезу, а то мне из-за вас сплошное беспокойство, честное слово…
Зинаида только глупо хихикнула, подмигнула соседу и, чуть подпрыгивая, направилась в свою комнату. Такое поведение иначе, как заигрывание, Федул расценить не мог, а потому уже через пять минут в дверь Зинаиды осторожно заскреблись.
– Это кто ж там, интересно знать? – с искренним удивлением кинулась отворять Зинаида. – Ах ты, боже мой! Федул Арнольдович! Проходите, очень рада… Знаете, именно сегодня отчего-то захотелось вот так посидеть, по-домашнему, с близким человеком… Что вы мнетесь у двери, Федул? Это я про вас говорю!
Появление Федула где бы то ни было давно не вызывало ни у кого такой бурной радости, поэтому мужчина от неожиданности даже немного попятился.
– Я, так сказать… Степанида Егоровна решила отоспаться, и вот… я, к вам, чтобы не на кухне, чтобы, так сказать, не тревожить хрупкий сон пожилой женщины…
– Садитесь, – махнула ручками Зинаида, сама устроилась на кровати и закинула ногу на ногу. – Вот и мне, представьте, так хочется в тишине… с близким человеком… Хотя, Федул, ну какой вы мне, к черту, близкий?