Снова на Луне
Шрифт:
Слово попросил Гризль, и Спрутс прервал галдеж звоном колокольчика.
– - Несомненно, -- сказал Гризль, -- что один из нас должен принести себя в жертву. И этот поступок будет подвигом во имя народного счастья, подвигом возвышенным и благородным. И для возмещения неизбежных моральных и материальных издержек этого героя...
– - Гризль сделал паузу, -- предлагается отчислять на его счЕт по одному проценту от доходов каждого из вас ежемесячно.
После этих слов все достали из карманов калькуляторы и начали считать.
– - Господа!
– -
– - Господа! Я был не прав! Я согласен быть этим благородным коротышкой! Отчисляйте мне этот жалкий один процент от ваших доходов, и я буду лепить макароны хоть из одного порошка, без добавления муки. Понимаете, господа, я согласен! Кто "за"?
Скуперфильд сам первый поднял руку, но никто не последовал его примеру. После расчЕтов дело выглядело куда более заманчиво, и любой из присутствующих был теперь не прочь взвалить на себя эту жертвенную миссию.
– - К сожалению, мы вынуждены отклонить ваше великодушное предложение, -- сказал председательствующий Спрутс.
– - Сейчас, ко всеобщему вниманию, господин Гризль вынесет на голосование единственно правильное, по нашему мнению, решение бредлама. Прошу вас.
Гризль поднялся с места, поблагодарил Спрутса и заговорил:
– - Задумайтесь, господа, чтопhE каждый из нас потребляет ежедневно? Воду, скажете вы и будете правы. Но мы не можем травить... я хотел сказать, обогащать воду порошком долго, потому что сами в том или ином виде ею пользуемся. Мы должны обогатить порошком именно тот вид продукции, который попадает в организм коротышки ежедневно, независимо от его вкусов и материального достатка. Что же это?
– - Да, что это?
– - послышались заинтересованные голоса.
– - Это -- обыкновенная поваренная соль!
– - торжествующе объявил Гризль.
Капиталисты замолчали и медленно повернулись к соляному монополисту ДракупhEле, бледному коротышке с красными губами и непроницаемым взглядом.
– - Да, да, именно так, господа, -- подтвердил Гризль.
– - Обыкновенная поваренная соль. ЕЕ содержат все без исключения продукты питания -- от супов и макарон до напитков и сладких пирожных. Я полагаю, что это простое решение не требует дополнительных разъяснений и обсуждений.
– - Чего ж тогда я должен ему платить, -- проворчал Скуперфильд из вредности, -- если порошок всЕ равно будет попадать в макароны...
– - Помолчите, господин Скуперфильд, -- одЕрнул его Спрутс.
– - У вас уже было время высказаться. Дело не в макаронах, а в том, что господин Дракула возьмЕт на себя организацию этого весьма обременительного процесса, а также ответственность за его последствия. Так, господин Дракула?
– - Не так, -- процедил Дракула сквозь зубы.
– - Я возьму на себя организацию. А за последствия отвечайте сами.
– - Что ж, именно это я и имел в виду, -- поспешил уточнить Спрутс.
– Конечно же, ответственность за принятое решение поделят между собой все члены большого бредлама.
Дракулу все немного побаивались,
Глава седьмая
Как ведущая теленовостей впервые сказала правду о себе в прямом эфире, а Ханаконда против своей воли вдохнул полной грудью воздух свободы
В это время зазвенели будильники почти у всех населяющих подлунный мир коротышек. На шесть часов утра был назначен старт ракеты, отправлявшейся на Большую Землю по программе акционерного общества "Космические поставки", а поскольку деятельность этого общества постоянно сопровождалась шумными скандалами и сенсациями, каждый, даже самый бедный, коротышка купил себе из любопытства хотя бы одну однофертинговую акцию. И теперь поголовно все жители подлунного мира, за исключением бездомных бродяг, сидели в пижамах перед телевизорами, чтобы своими глазами увидеть в прямом эфире запуск ракеты.
Никто не обращал внимания на тарахтение вертолЕтов, начинавших назойливо кружить над большими городами и отдалЕнными населенными пунктами. А те из жителей, кто всЕ-таки выглядывал на улицу и задирал голову к небу, видели, как по воздуху стелется, плавно опускаясь, какой-то белесый туман. Но смотреть было некогда, потому что на телевизионных экранах уже появилась заставка первых утренних новостей.
– - Доброе утро, дамы и господа, -- с милой улыбкой приветствовала зрителей симпатичная дикторша.
– - Меня зовут Фиалка, сегодня прекрасный день, и я рада новой встрече с вами.
И после этих еЕ слов всем вдруг стало понятно, что день на самом деле замечательный, как бы там ни было, и что у каждого из телезрителей нет лучшего друга, чем эта замечательная малышка-дикторша.
– - Хотя, говоря по правде, всЕ это чепуха, -- заявила вдруг Фиалка, и голос у неЕ сделался капризным.
– - Надоело каждый день врать и притворяться. Утро сегодня паршивое, сами видите, а я не выспалась, потому что допоздна вертелась на вечеринке и строила глазки своему начальнику. По дороге сюда порвала новый чулок. Хотите, покажу?
Грохнув каблуком, Фиалка закинула ногу на стол и продемонстрировала "стрелку", расползшуюся от туфли до колена.
– - Вот так, два фертинга коту под хвост. Думаете, мне нравится эта паршивая работа? Говорят, что она престижная, а мне из-за этого приходится все время врать и подлизываться. Я ведь на самом деле люблю готовить, да только стоять у плиты почему-то считается зазорным. Скажут: дура необразованная. А я думаю, что лучше стоять у плиты, да на своем месте, чем подличать ради карьеры. Ладно, всЕ чепуха. Сейчас же пойду и наймусь поварихой в какую-нибудь забегаловку; честное слово, они не пожалеют. По крайней мере, буду заниматься любимым делом и жить в своЕ удовольствие, а не ради видимости.