Сновидческие традиции ирокезов. Понимание тайных желаний души

Мосс Роберт

Когда они оба работали в ракетной лаборатории, ее другу-ученому приснился сон, что произошел взрыв вследствие химической реакции. Рита оказалась в окружении огня и могла погибнуть, если бы во сне друг не знал, как добраться до нее. Ему было неудобно рассказывать об этом сне, но чуть позже он полностью сбылся. Когда огонь разлился по лаборатории и никто даже не заметил, что Риты нет, когда сработала пожарная сигнализация и токсичный дым наполнил здание, друг в точности знал, где находится Рита, и доставил ее в безопасное место.

Я присоединился к одной из утренних групп, где делились сновидениями, но мне пришлось покинуть ее, когда я заметил, что руководителя группы смущали вещие, или трансперсональные, сны, например сны умерших.

К счастью для меня, Рита собрала свой собственный небольшой кружок на конференции. Художница поделилась с группой сном, в котором она находилась в студии, когда вдруг осознала, что рядом есть кто-то еще. Она обернулась и отчетливо увидела индейца с длинными блестящими черными волосами, острыми, проницательными глазами и отверстием в районе его солнечного сплетения, где сидел ворон, смотревший на нее с такой же проницательностью.

Мы посмеялись, обсуждая этот сон, и после занятия я отправился вместе с художницей в книжный магазин, чтобы поискать книги о воронах. Я сказал ей:

— Если бы это был мой сон, я бы пошел дальше. Я бы попытался вернуться обратно в тот сон, поговорить с тем человеком и выяснить, что он делал в моем пространстве.

Мы замолчали, потому что в тот момент были у галереи, в окне которой находилась скульптура, изображающая индейца с полостью в области солнечного сплетения и птицей, сидящей в этом месте. Это был не ворон, но совпадений оказалось вполне достаточно.

Я постучал для художницы в барабан, обтянутый оленьей кожей, купленный мной в магазине на площади, и мы вместе отправились в сновидение, чтобы встретиться с шаманом, который назвал себя Меномини. Он рассказал о некоторых своих целительских и гадательных техниках и дал нам песню. Художница поддерживала с ним контакт на протяжении примерно полугода, но затем он причинил ей некоторое неудобство — ворон может быть несколько коварным, и она ушла к другим учителям.

Этот случай подтвердил важность путешествия в пространство снов вместо того, чтобы просто говорить о снах, как будто они являются законченными «текстами». Это было также ярким напоминанием о том, что более глубокая реальность вторгается в нашу повседневную жизнь через различные совпадения, сны и интуицию.

Я бродил по уличному рынку под солнцем Санта-Фе вместе с новыми друзьями, среди которых были Стив и Вевьер Кехэйн — удивительно одаренные художники и сновидцы из Колорадо. Стив отказался от высокооплачиваемой работы, чтобы следовать желанию своего сердца и стать скульптором и целителем. Я сказал ему, насколько сильно меня притягивали подобные решения.

Мне захотелось поделиться эпизодом двенадцатилетней давности из собственного прошлого, когда я отклонил приглашение стать африканским колдуном и получил предупреждение, что, так как духи любят меня, они найдут меня снова. Я объяснил, что принял только первую часть инициации на пути Ифы, которая называется в Новом мире мано де Орунмила, когда посвященный надевает на левое запястье браслет из зеленых и желтых бисерин. В подтверждение своей истории, я показал свободное левое запястье. В тот же момент огромный жук приземлился на мое запястье — точно туда, куда я указывал. Его тело было испещрено желтыми и зелеными полосками. Ни до, ни после этого я не видел жука, подобного этому.

Наша беседа прервалась, пока жук не улетел. Затем Стив произнес: «Ты думаешь, они посылают тебе очередное сообщение?»

Я вспомнил, что Эйд, африканский предсказатель, сказал, что сны будут более важными для меня и окружающих, чем я думаю. В этот момент я начал понимать, что мой путь — путь, предсказанный Эйдом, а открытый Островной Женщиной, — был путем учителя сновидений, для которого не было уготовано иной дороги в западном сообществе.

Другое совпадение, произошедшее в Санта-Фе, еще более укрепило меня в этом мнении. Стэн Криппнер был президентом Ассоциации исследователей снов в том году. Я уже был

знаком с некоторой частью его блестящих исследований в области шаманизма и парапсихологии. Я получил огромное удовольствие на его семинаре, посвященном развитию личной мифологии при помощи снов. И полностью был согласен с его мнением, что одним из великих исцеляющих благ сновидений является то, что они помогают соприкоснуться с нашими глубинными историями. Мы перебросились парой слов, но в водовороте конференции у нас не было времени поговорить более подробно, пока я… не сел не в тот автобус.

Бал сновидений проводился в последнюю ночь конференции. Я отправился туда в неформальном одеянии Джонсона: рубашка в колониальном стиле, множество серебра, ожерелье, зубы и кости животных и современные черные джинсы и ботинки. Позднее я получил приз за самый реинкарнационный костюм, когда я появился в похожем облачении, но с кахстоова — головным убором индейцев, украшенным перьями.

Я поздно проснулся тем утром, и в отеле сказали, что я пропустил рейс в аэропорт и мне придется воспользоваться такси, если я хочу успеть на свой самолет. Вместо того чтобы тратиться на такси, я решил подождать следующего автобуса и посмотреть, что из этого получится. Когда наши планы рушатся, в игру вступает шанс.

Когда я попал «не на тот» автобус, внутри оказался Стэн Криппнер. Мы сели вместе и проговорили все девяносто минут, пока длилась поездка. Я сообщил ему, что, по моему мнению, наиболее заметным упущением в западной работе со сновидениями было отсутствие простой и эффективной техники путешествий внутри пространства сновидений.

— Сны — это реальные переживания, — настаивал я, — и лучше всего понять сон можно, отправившись внутрь него и восстановив всю глубину опыта, вместо того чтобы просто разговаривать о неполных и искаженных воспоминаниях о сне.

Я показал свой новый барабан и предположил, что шаманские барабаны являются очень эффективной технологией изменения сознания и вхождения в пространство сновидений, если им сопутствует ясное намерение и образ, который может служить порталом. Кроме оказания помощи индивиду при вхождении в сознательное сновидение, барабаны могут облегчить совместное сновидение или даже групповое путешествие к заранее определенной цели. Я описал, как объединил партнеров в качестве сновидцев и следопытов, чтобы они, с разрешения, могли входить в психическое пространство друг друга для исцеления, приключений и обучения. Я объяснил, что в разработанной мной практике следопыт — это человек, который совершает сознательное путешествие в пространство сновидений другого человека, чтобы получить необходимую информацию для него, поддержать его и помочь противостоять кошмарам, или получить энергию, или же просто насладиться переживаниями интерактивного сновидения. Я рассказал Стэну, как художница, видевшая во сне ворона, и я вместе посетили пространство сновидений. О том, как мы встретились там с шаманом Меномини, жившим в XIX веке, и говорили с ним, и как Ванда Барч и я вместе неоднократно отправлялись во множество других отрезков времени, в прошлом или будущем, входя туда через врата незабытых снов и видений.

Стэн оказался хорошо знаком с техниками шаманских путешествий и был заинтригован предложенным мной синтезом шаманского способа путешествий с личными картами и планами, являющимися дарами сновидений. Когда я вышел из автобуса по направлению к терминалу аэропорта, он выскочил за мной, чтобы сказать, что я приглашен в качестве выступающего на следующую конференцию АИС, которая должна была проходить в Нидерландах.

Через неделю я официально был приглашен провести семинар о шаманских сновидениях в университете Лейдена, что было для меня прекрасной возможностью познакомить международное сообщество с моим подходом к сновидениям. После моего семинара на этой конференции два психиатра из института Зигмунда Фрейда подбежали ко мне во дворе, выкрикивая: