Сновидец. Трилогия
Шрифт:
– С прибытием! – раздался над самым ухом голос Безликого.
– Зачем ты это устроил? Чего тебе надо? – разозлился Писатель и кинул в него камень. Снаряд угодил в клубящуюся черную массу, пролетев сквозь нее.
Безликий засмеялся.
– Ты спрашиваешь зачем? На что похоже это занятие?
– На идиотство!
– Верно! А точнее, на человеческую жизнь. Человек всю жизнь стремится к вершине, неся груз своих грехов. Ему невдомек, что проще от них избавиться на полпути. Но когда высота достигнута, стоит только оступиться, и грехи утянут его вниз.
– Ты!
– Да, сказал. И ты решил, что, действительно, должен это сделать. Что такое долг? Вам всю жизнь говорят, что вы кому то что то должны. И вы начинаете в это верить. Вы хотите быть выше друг друга, но не понимаете, что высота всегда одна. А путь вниз разный. Можно спуститься медленно, а можно быстро, так и не ощутив той высоты, на которую так стремились.
– Но меня бы убили твои люди, откажись я от этой затеи.
– И все бы закончилось. Этот сон перестал бы существовать. Что ты видел наверху?
– Ничего. Обычные камни.
– Потому что это была не твоя вершина. Твой путь – это твоя гора. Что будет в конце, то будет и на вершине.
Безликий щелкнул пальцами, и облака над головой стали закручиваться в воронку.
Пыль столбом взвилась до небес, унося с собой камни средних размеров. Земля не просто дрожала, она гудела, перекрывая свист ветра. Когда буря стихла, Писатель увидел пять аккуратных, прямоугольных могил. Безликий приказал положить тела внутрь, и Писатель подчинился.
– Это не так тяжело. Зачем умирать из-за такой глупости? Пусть даже и во сне?.. – Писатель принялся за дело. Механик, Нотариус, Хирург, Мясник. Когда дело дошло до Банкира, он неожиданно ожил.
– Уйди, я сам! – оттолкнув своего могильщика, он сам лег в могилу.
– Но ты же мертв? – недоумевал Писатель, глядя на истерзанную пулями плоть.
– Это всего лишь сон. Давай закончим с этим. Мне вредно долго спать, начинают сниться кошмары, – Банкир улыбнулся, сложил руки на грудь и закрыл глаза.
– Что дальше? Я должен их закопать?
– Это лишнее. Есть средство попроще, – Безликий щелкнул пальцами, и облака снова закрутились в воронку. Могилы исчезали под слоем камней и пыли. Писатель успел увидеть, как один камень разбил Банкиру лицо. Прошло несколько секунд, и уже ничто не напоминало о похороненных людях.
– Ты маньяк! Кем бы ты ни был, на самом деле ты – урод! – Писатель кричал на Безликого.
Ответа не последовало.
– Все! Надоело! Я больше ничего не стану делать! Можешь стрелять в меня, сколько захочется, – сев на землю, Писатель обнял колени.
– Как это по-людски: остановиться, когда осталось пройти совсем немного.
– Да что ты знаешь о людях? Ты не человек! Да и на бога не очень-то похож! Как ты можешь судить меня?
Позади Безликого со скрипом открылись ворота.
– Ты свободен!
Писатель недоверчиво посмотрел на тюремщика.
– Я так и не понял, для чего все это?
– А тебе и не надо. Главное, чтобы они поняли. Люди не станут чище сами по себе. Им надо помогать. Но нет четкого определения чистоты.
Писатель молча поднялся. Не успел он покинуть тюремный двор, как ворота с грохотом закрылись. Бронзовые облака плыли над безжизненной каменистой землей. На горизонте виднелась серая полоска мертвого леса. Писатель обернулся. С высоты ржавой вышки на него пристально смотрел часовой.
– Солдат! Мне нужна твоя помощь! Застрели меня. Пожалуйста! – Писатель рассмеялся. Ему некуда было идти и ужасно хотелось, чтобы этот сон поскорее закончился. Мысль об убийстве пришла неожиданно.
Солдат молчал. Писатель смутно помнил про обязанности часового. В голову пришла еще одна мысль. Он решил спровоцировать часового. Подобрав с земли камень средних размеров, Писатель кинул его в солдата, угодив прямо в каску. Восприняв подобное поведение как прямое нападение, часовой ответил выстрелом, попав Писателю прямо в лоб.
Сон 10. Реклама
Я не знаю, как мне жить,
Залистал журнал PlayBoy,
А пластический хирург
Крутит у виска рукой…
(с) Театр иллюзий – Про рекламу
Солнце светило в лицо еще не открывшему глаза Писателю. Он уже ощущал, что находится в душной и пыльной комнате. Лежит на жестком скрипучем диване, а где-то в углу гудит компьютер.
Писатель медленно открыл глаза. Странное ощущение. Он не чувствовал боли. Ему казалось, что голова какбы чешется изнутри. Пуля в голову – отличный способ прервать ненавистный сон, но зуд не собирался проходить. Диван снова скрипнул.
– О-о! Ты проснулся? Я дико извиняюсь, у меня тут не убрано, все как-то руки не доходят! Все работа, работа! О! Чайник кипит! Сейчас кофе будем пить! – худощавый мужчина, средних лет, нестриженный и не бритый, в одних трусах проследовал на кухню. Писатель осмотрелся.
Небольшая комната вмещала в себя диван, два кресла, шкаф для одежды. В дальнем углу – компьютерный стол. Все, абсолютно все было завалено мусором: пивные банки, грязная одежда, коробки от пиццы и супов быстрого приготовления.
– Нормальный, человеческий бардак! – облегченно выдохнул Писатель. Каждый раз, когда он завершал очередную книгу, из его комнаты выгребалось раз в десять больше, подобного мусора. Но и комната у него была побольше этой, пусть и не в десятки раз.
– Ты что-то сказал? – в комнате вновь возник хозяин, держа в руках две большие кружки кофе. – У меня только растворимый. Никогда не понимал, зачем его нужно варить? Закинул, водой залил, и все! Сахар по вкусу! Так нет же, некоторые мучаются!