Сновидец
Шрифт:
………………………………………………………………………………
От края мира до дома был целый день пути, именно день: ночью под пологом леса царила непроницаемая тьма, а на открытых местах охотились пардусы. Найте не раз одолевал этих хищников — но каждый украсил его изрядной порцией шрамов. Он знал, что иногда охотнику удавалось отразить даже внезапное нападение зверя и убить его. Бывало и наоборот. Поэтому "домой" означало пока лишь — в укромную пещеру на внутреннем склоне Ограждающих гор, скрытую так высоко в крутых скалах, что никакой зверь не мог забраться в неё. Друзья натащили туда столько сухой травы, что могли зарыться в неё с головой.
Жарить было нечего и они не стали разводить костра. Прямо под пещерой росли бананы и виноград — они вволю наелись того и другого,
Глава 2
Утром они спустились на дно долины, к ручью, чтобы попить и искупаться. Тут же, на берегу, паслись вполне аппетитные свинки. Вайми легко мог подстрелить одну, но добычу ещё предстояло разделать и поджарить. Послушав урчание в животе, он вздохнул и вновь направился к зарослям винограда. Уплетая его за двоих, он принялся высчитывать, на какой день сдохнет без мяса — получалось немного. Найте, давясь кислым виноградом, рассуждал о лентяях, но уже про себя. Впрочем, едва он двинулся в дорогу, Вайми замолчал. Он не хуже друга знал, что болтовня на ходу в лесу грозит смертью.
Вначале они шли прямо по дну ручья — камни под прохладной водой служили надежной опорой для ног, — потом напрямик, через лес. Пардусов они не боялись — днём те спят, а других хищников в глубине леса не водилось.
Под сплетенными кронами гигантских деревьев царил вечный полумрак, затхлый, пахнущий жаркой гнилью воздух спирал дыхание — но, привыкшие с детства, они едва это замечали. Широкая грудь Найте часто вздымалась, но он успевал смотреть сразу во все стороны. Иногда в полутьме мелькала тень зверя и исчезала порой быстрее, чем он успевал узнать его. Они ступали легко, ловко, бесшумно, словно скользя сквозь заросли, в которых непривычный человек за десять шагов ободрался бы в кровь. Их босые подошвы были твёрдыми, почти как рог. В мире водилось мало опасных зверей. Они знали их повадки и никого не боялись.
………………………………………………………………………………………
Друзья добрались до селения уже на закате. Их племя жило на берегу самой большой реки мира, недалеко от подножия высочайшей в нём Обзорной горы. По прихоти Творца, скалы на её склоне создали подобие естественной крепости — ровный уступ, круто обрывавшийся к реке и окруженный с трёх других сторон утёсами. Снизу к нему вела лишь узкая тропа, извивавшаяся между громадных глыб. Конечно, они могли пройти и сверху — взобравшись на скалы к началу тропы, ведущей на гребень западного отрога. Но отыскать её в массе колючих зарослей было совсем непросто, да и, чтобы выйти к ней, надлежало подняться высоко на склон горы.
Когда-то на уступе под скалами клубилась непроницаемая чаща. Ещё в незапамятные времена племя вырубило и выжгло её. Теперь здесь росла лишь невысокая густая трава. В центре поляны темнела усыпанная золой проплешина — на ней Глаза Неба разжигали "общий огонь". Вокруг, у основания утесов, стояли деревянные хижины. Сырые, кишащие насекомыми пещеры никого не привлекали.
Поднявшись, друзья остановились, глядя на селение — здесь они жили, здесь появились на свет, а потом выросли. Сейчас здесь собрались почти все их соплеменники — кто-то, сидя у костра, жарил на нём мясо, кто-то просто бездельничал на берегу реки. Их было очень мало — около сотни, если считать детей, и чуть больше тридцати взрослых — крепких юношей и девушек. Никто из них не выглядел старше двадцати пяти — Глаза Неба знали, что Творцу угодна красота. Утративший её уже прожил свой срок и ему нечего делать на этой земле. Такие покидали мир. Они прощались с друзьями, с любимыми, а потом уходили к Скале Смерти — чтобы с неё броситься вниз, за пределы мира.
Найте было девятнадцать лет, Вайми — почти восемнадцать. Они знали, что смогут — если очень повезет —
Конечно, кое-кто боялся уходить. На трусов начинали коситься соплеменники, но это не всегда помогало. Тогда отступников просто связывали и сбрасывали вниз. Некоторые из них заранее бежали, но их все равно выслеживали и предавали смерти. Охота на изменников служила неисчерпаемой пищей для легенд племени — всё же, такое случалось редко. Очень редко. Все они знали, что те, кто не ушёл в свой срок, попадают в громадную пещеру в основании мира, где будут вечно мучиться под ледяным дождем, разлагаясь заживо, но никогда не сгнивая до конца. Изменники, зная, что их ожидает, отчаянно цеплялись за свою жизнь. Последнего, восемь лет назад, выслеживали четыре месяца. Найте и Вайми, тогда ещё мальчишками, участвовали в этой охоте. Повезло другим. Хотя прежде, чем одолели беглеца, один из Глаз Неба погиб в бою, а ещё двое умерли позже от загноившихся ран, никто об этом не жалел. Смерть в бою слыла самой почётной — хотя никто, почему-то, не стремился к ней, — а честь племени стоила любых жертв. Правда, и сейчас в племени кое на кого косились и предрекали, что у них в свой час не найдется мужества. Тинан недавно сказал, что скорее сбежит к найрам, чем убьет себя. Его тут же крепко побили, и он больше не решался выражать свои мысли вслух…
Найте полагал, что Тинан продолжал думать так же. Он не представлял, как можно жить рядом с предателем, который ведет себя, как все, но думает иначе. Ну да не гнать же его, в самом деле…
Их окликнули и мысли друзей вернулись в привычное русло. Ужин, расспросы, встреча с подругами…
………………………………………………………………………………….
Прекрасным тёплым вечером они, все четверо, очень уютно устроились перед хижиной Вайми. Тот привольно растянулся на траве возле обомшелой гранитной стены. Найте сидел у разведённого им небольшого костра. В рыжеватых отблесках пламени его тело казалось отлитым из гибкой коричневой стали. Аютия легла у его ног, положив голову на колени юноши и задумчиво глядя в огонь. Её тонкая и стройная фигурка неодолимо притягивала Найте — он легко носил подругу на руках, а с Линой это было трудновато: ладная, гибкая, крепкая, скуластая и очень красивая, вся словно отлитая из блестящей золотисто-коричневой бронзы, она была ещё и достаточно рослой. Её чёрные распущенные волосы роскошным плащом покрывали всю спину. Найте бездумно любовался её хмурым задумчивым лицом и крепкими плечами, обрамленными массой лохматых прядей. Внимательная и умная Лина лучше всех знала, что растет в лесу, и что нужно делать для исцеления ран. Её любили, немного боялись и берегли — многие были обязаны ей если не жизнью, то быстрым исцелением. Сам Найте, жестоко изорванный пардусом, помнил, как она выхаживала его.
Все в племени знали, что на когтях пардусов есть трупный яд, и раны, нанесенные ими, хуже всех прочих. Они всегда начинали воспаляться и гнить. Даже в мучительной лихорадке, в полубреду, Найте видел, как она всеми силами старалась удержать его жизнь. Сколько она тогда не спала? Две ночи? Больше? Что спасло его? Целебные травы? Или её теплые руки, словно стиравшие боль?
Коричнево-золотая кожа пары различалась оттенками — темнее у Лины, светлее у Вайми. Они необъяснимо и удивительно подходили друг к другу и Найте нравилось на них смотреть. Но Лина родилась на два года раньше его.
Он вдруг подумал, что если бы она осталась, потеряв красоту, никто не посмел бы убить её. Но он знал, что Лина — не останется.
В его сердце вдруг родилась глухая тоска. Почему такие, как Лина, должны покидать их? Зачем? Когда придет её срок, они уйдут все вместе — что бы ни ждало их ТАМ. Вместе потому, что так будет легче. Гораздо легче…
Не замечая его мыслей, Лина внимательно рассматривала свою узкую крепкую ладонь.
— Почему пять пальцев, а не шесть? — вдруг спросила она. — И почему это красиво?