Шрифт:
СНОВИДЕНИЕ
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Катерина - лет 35, женщина, как женщина, считает себя неудачницей,
Эмилия Александровна - около 60, её мать,
Катерина-Франциска - те же 35 лет, знаменитая писательница,
Олег - муж Катерины,
Кабацкий - модный писатель.
Действие происходит в одной обычной квартире.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Картина первая.
Небольшая квартирка,
В гостиной стоит круглый стол, комод, заставленный фотографиями, несколько стульев и горка с посудой. Всё - и в спальне, и в гостиной - обставлено то ли старомодно, то ли с претензией на винтажность.
Действие начинается в гостиной.
Никого пока нет, слышен только звук работающего в кухне телевизора, потом звонок в дверь. Эмилия Александровна проходит из кухни в прихожую, приговаривая: "Кто ж это так поздно?" Потом её голос слышен из прихожей.
ЭМИЛИЯ: - Кто там?
ГОЛОС КАТЕРИНЫ: - Это я, мам.
Звяканье ключей, звук открываемой и закрываемой двери, и в гостиную входят Эмилия Александровна с Катериной. Катерина в красивом длинном платье, в руках у неё клатч, на ногах туфли на шпильках. Она вся на нервах, изо всех сил себя сдерживает.
ЭМИЛИЯ: - Откуда это ты такая вся красивая? Из театра?
КАТЕРИНА: - Почти.
ЭМИЛИЯ (смотрит на часы, потом на дочь): - Нет, из театра - слишком рано. Хотя, сейчас так ставят, что удивляться нечему. Всё было плохо, и ты ушла, да?
КАТЕРИНА: - Да, мама, всё было очень и очень плохо.
ЭМИЛИЯ: - Ну, не так уж верно, раз заставило тебя навестить мать. Нет худа без добра... (Пристально наблюдает за Катериной, которая бросает клатч на стол, потом хватает, достаёт телефон, что-то быстро нажимает и снова бросает и телефон, и клатч). Или... ты поссорилась с Олегом?
КАТЕРИНА: - Мама, давай обойдёмся без расспросов. Мы с Олегом не ссорились, просто достало всё... Я переночую у тебя, ладно?
ЭМИЛИЯ: - Ради бога. Но, как же Вадик?
КАТЕРИНА: - Вадик у другой бабушки.
ЭМИЛИЯ: - О-о, могу себе представить...
КАТЕРИНА: - Мам, ну пожалуйста, не начинай! Ты же знаешь, как там всё усложнено.
ЭМИЛИЯ: - Ну да, с моим упрощённым вариантом не сравнить... Чай будешь?
КАТЕРИНА: - Буду...
Эмилия уходит на кухню, Катерина повышает голос, чтобы её было слышно и там.
КАТЕРИНА: - И не дуйся, пожалуйста, вот разведёмся, и нам с Вадиком другой дороги не будет, кроме как к тебе. Обнянчишься тогда выше крыши!
ЭМИЛИЯ (возвращается и замирает с чайником в руках): - Всё так серьёзно?
КАТЕРИНА: - Не знаю. Есть мужчины, которые зарабатывают, а есть, которые экономят; одни ищут способы, другие - причины. Мне повезло, достались оба вторых номера!
ЭМИЛИЯ (собирая на стол): - Вам не на что жить?
КАТЕРИНА: - Дело не в этом! Олег... он ищет причины во всём, понимаешь? И ничего, совсем ничего не хочет в этой жизни добиться! Я постоянно слышу: "Потом", "не
ЭМИЛИЯ (протягивая дочери чашку): - Олег не купил тебе платьице, или побрякушку?
КАТЕРИНА (садится за стол, принимая чашку): - Вот так придёшь к матери за поддержкой, а она с тобой хуже свекрови.
ЭМИЛИЯ: - Конечно хуже, твоя свекровь сейчас бы улыбалась. (Тоже садится) Ладно, расспрашивать ни о чём не буду, давай, сама рассказывай, что у вас с Олегом стряслось?
КАТЕРИНА (пожимая плечами): - Да ничего... Всё, как у всех, и это тоже бесит!
ЭМИЛИЯ: - Понятно.
КАТЕРИНА: - Нет, мамочка, понять это невозможно! Я сегодня пол дня наряжалась, красилась, хотела придти в этот чёртов театр, как звезда, как голливудская дива! И, что?!
ЭМИЛИЯ: - Что?
КАТЕРИНА: - Он явился к театру не потрудившись переодеться, в джинсах и полуспортивных ботинках! Хотя мы ещё вчера оговорили, что я приготовлю ему костюм, галстук и даже носки!
ЭМИЛИЯ: - И ты из-за этого?! Может, он не успел. Как я поняла, с работы Олег пришёл поздно, раз ты готовила ему костюм и не дождалась, поехала в театр одна.
КАТЕРИНА: - Нет! Во-первых, в театр я поехала одна, потому что кому-то надо было Вадика отвезти. И этот "кто-то" всегда я, потому что Олег - он... он же мужчина, чёрт подери, и не мужское это дело детей отвозить! А во-вторых, он мог успеть переодеться сто раз - от дома до театра пара шагов в одну сторону, а от его работы до дома та же самая пара, только в другую! Но Олег, о-ооо! Зачем тратить время на какие-то переодевания, когда есть компьютер, в котором столько интересного, есть сосед Игорёк со своими коллекциями всякой ерунды и бесконечными о них разговорами... И неважно, что жена старалась, подбирала ему вещи получше! Он же мужчина! Он хорош во всём, от звериной шкуры, до дворницкого фартука!
ЭМИЛИЯ: - Ну-у, если на голое тело, то почему бы и нет?
КАТЕРИНА: - Когда фигура, как у греческого бога, то пожалуйста! Но Олег! Он же...
ЭМИЛИЯ: - Мужчина, я помню.
КАТЕРИНА (с укором): - Нет. Он Мужчина Самый Обыкновенный! Поэтому джинсы и спортивные ботинки делают его ещё более обыкновенным, и вся моя голливудская дива превращается рядом с ним в клушу, про которую и не захочешь, а подумаешь: вырядилась!
ЭМИЛИЯ: - Да, это серьёзно.
КАТЕРИНА: - Вот видишь, а ведь это ещё не всё! В театральном буфете обнаружились две его сослуживицы, перед которыми он тут же начал паясничать как раз так, как я больше всего ненавижу! Само собой на него они смотрели с обожанием, а на меня именно так - вырядилась!
ЭМИЛИЯ: - Они ещё живы?
КАТЕРИНА: - Что им сделается? Жрут, небось, сейчас свои эклеры и ржут, как ненормальные над остротами моего мужа!
ЭМИЛИЯ: - "Жрут", "ржут" - что за лексикон? Деточка моя, боюсь, пять лет ждать не надо, ты уже изъясняешься, как замшелая тётка.
КАТЕРИНА: - Это от злости... Нет, ты подумай, сам в джинсах и грязных, старых ботах, а перед двумя курицами таким пылким гриль-баром раскочегарился, что бери их прямо там, в театре, режь и ешь с потрохами!