Сны чужие
Шрифт:
– Я не… - начал было Раска.
– Замолкни, - беззлобно, но твердо оборвал его Митран.
– Я старший, мне решать. Если этот… победит, отведешь его в ард. Пусть сам кош-кевор решает что с ним делать.
Они снова двинулись по кругу, обходя чужака. Тот застыл в боевой позе, характерной для традиционных воинских школ нолк-ланов… потом внезапно поклонился - быстро, но уважительно. И сам шагнул им навстречу…
* * *
– Вы проиграли, - Отшельник не спрашивал, он и так уже все понял.
И
– Я должен был умереть там, вместе с Митраном, - глухо выдавил он из себя.
Отшельник долго молчал, прежде чем ответить, а когда заговорил, Раска с изумлением почувствовал в голосе старого нолк-лана необычную мягкость.
– Ты никогда не задумывался, мальчик, почему иногда гибнут более сильные и опытные, а те, что послабее и помоложе остаются жить?
Раска непонимающе посмотрел на кош-кевора, не зная что ответить, но тот, похоже, и не ждал ответа на свой вопрос.
– Неужели ты думаешь, - продолжил он, - что умереть с мечом в руке - это самое трудное испытание для воина? Нет, мальчик. Это - самое последнее испытание, но вовсе не самое трудное. Самое трудное - продолжать жить после того, как падут друзья. Не каждый способен выдержать такое. Если ты выдержишь, значит Митран погиб не напрасно.
"Не напрасно… - эхом отозвалось в голове, - вот странно, я совсем не могу вспомнить его лицо. Только ту жуткую рану поперек груди… Но он хоть умер достойно и быстро, а вот Грю…"
* * *
– Этот еще жив, - чужак, склонившийся над лежащим неподвижно Грю, выпрямился и бросил хмурый взгляд в сторону Раски.
– Что смотришь? Помоги перевязать, пока парень кровью не изошел.
Раска затравленно скосился вправо. Меч, только что выбитый из его руки проклятым северянином, блестел неподалеку, на краю осыпи.
"Не допрыгнуть, - с тоской подумал он.
– Может, назад, в кусты? Там ворб… Как же, даст он мне его зарядить! Еще, пожалуй, и голову боком повернет, чтоб целиться было удобнее!…"
– Да не стой же ты как дерево!
– взорвался чужак.
– Хочешь, чтобы твой приятель умер?!
– А ты не хочешь?!
– не выдержал Раска.
– Нет, - ответил тот, помедлив.
– Зачем тогда рубил?!
– прорвалось наружу отчаянье бессмысленным детским вопросом.
Северянин пристально посмотрел на него и отвернулся. Молча.
Раске стало стыдно. Конечно, перед ним был враг (как еще назвать того, кто только что на твоих глазах убивал твоих же товарищей?), но враг достойный. А с достойным врагом и вести себя следует достойно… Даже если ты намерен при первой же подвернувшейся возможности перерезать ему глотку.
* * *
–
– Митран был старшим. Я выполнял приказ, который он мне дал перед тем, как…
Роковое слово застряло в горле, никак не желая облекаться в корявую чешую звуков. Умер… Как просто это подумать и как тяжело произнести вслух. А представить себе и понять смысл произнесенного - еще труднее. Даже теперь, по прошествии нескольких дней.
– Еще нужно было успеть довезти Грю, - пробормотал угрюмо Раска, - кровь никак не останавливалась. Он получил очень скверную рану. Мы привязали его к спиру чужака вместе с телом Митрана. Хорошо еще, что он был все время в забытьи - не так мучился от тряски.
Он говорил, а внутри медленно закипала странная злость на самого себя. Почему он, собственно, оправдывается? Отшельник - кош-кевор, но не его арда. Да и перед самим Неврутом Раска не оправдывался, а тот не упрекал его за принятое решение. Правда, не спешил и хвалить… Но уж перед Отшельником-то он точно не должен…
– Не оправдывайся, - сказал Отшельник, словно подслушав мысли юноши (а может и впрямь подслушал их, старый… нет, лучше уж не думать лишнего, от беды подальше!) - Ты поступил так, как поступил. Лучше заканчивай свой рассказ.
* * *
Полнотелый и широкоплечий барск с примесью южной крови, всегда спокойный и невозмутимый, стороннему взгляду обманчиво представляющийся медлительным и неповоротливым, в бою становившийся подобным Хэду, стремительному, всесокрушающему воздушному щупальцу Неба - таков был Неврут, кош-кевор Каменного арда. Его арда.
Раска смотрел на Наставника Наставников и не уставал поражаться. Тот Неврут, которого он знал кош-кевором с самого своего появления в арде сопливым пятилетним мальчишкой, кажется умел сохранить лицо в любой ситуации. Гость для него всегда оставался гостем (раз уж сумел добраться до моих владений, пусть и трижды незваным, пользуйся, гостюшка, расположением хозяина; не все из мирских законов забыты в Темных ардах). Враг всегда оставался врагом (гость ты, конечно, гость, незнакомец, но на руках твоих кровь моих воинов; о том помнить буду постоянно, да и ты не забывай). Друг - другом (ну, об этом ныне и речи не шло, понятное дело)…
Сейчас перед Раской был незнакомый Неврут. Непривычный Неврут. Обескураженный и колеблющийся Неврут, с угрюмым видом взирающий на неведомо откуда возникшую проблему и не знающий - не знающий !
– с какой стороны ее вообще следует решать.
А проблема стояла перед ним и смотрела ему прямо в глаза. С любопытством смотрела, с неприкрытым интересом и даже, кажется, с вызовом, нимало не смущаясь хмурого взгляда кош-кевора. Двое учеников-телохранителей только что были выставлены за дверь и в комнате остались только трое, считая усталого, растерянного Раску, пытающегося понять, оказал ли ему Наставник Наставников честь своим доверием или уже приговорил к смерти за тяжелый проступок, потому и позволил напоследок услышать предназначенное не его ушам.