Сны принцессы Лилиан
Шрифт:
– Спасибо, Арчи. Как только вернусь...
Никаких "если", - и это начэкспедиции с его всех доставшим вечным скептицизмом! Но не сейчас. Когда перед ним Земля - по ту сторону монитора, похожего на зеркало.
– ... А еще я пробил-таки наш проект! И представляешь, именно те чинуши, что держали нас с тобой в приемных, мгновенно все подписали и в лепешку расшиблись, продвигая дальше по инстанциям. На эту тему брошена вся кафедра экспериментальной биологии в университете. Кстати, сейчас муссируется вопрос о том, чтобы присвоить ему твое имя. Мелочь, а приятно, согласись?..
Не сговариваясь -
– одиннадцать членов экипажа устроили братьям Брюни тихую восторженную овацию. И разом затихли, и слушали, слушали, слушали...
– ... "Земля-1" вызывает...
– Биолог Брюни, - глуховатый голос Александра Нортона, - мы с вами должны принять вахту у навигатора Дере и медика Димича.
Неуловимая пауза.
– Слушаюсь, командир Нортон.
Феликс даже поежился - настолько громадной и осязаемо неподъемной была жертва, на которую шли эти двое. Добровольно уйти отсюда! Успев увидеться со своими близкими - но отказываясь от той части общения с Землей, что еще впереди и больше никогда... Неужели нельзя вообще отменить на время эту чертову вахту?!
– ... медика Косту Димича. На связи госпожа Росава Димич с детьми.
– Быстрее, - бросил Нортон.
– Связист Ланский, держите линию.
– Слушаюсь, командир.
Она возникла на мониторе - смуглая, яркая, роскошная. И окруженная целым выводком - сразу и не пересчитаешь, - разновозрастных черноглазых мальчишек, чудом поместившихся в экран. Коста говорил, что у него много детей, - но чтобы столько!.. Женщина робко кивнула, здороваясь с толпой чужих, в общем-то, ей людей, - и ее продолговатые глаза заметались в отчаянном поиске.
– Коста сейчас подойдет, госпожа Димич, - поспешил объяснить Олег. Он сменяется с вахты, подождите.
Вдруг стало неловко - да что там, мучительно стыдно. Он, Феликс Ли, впитывал сейчас красоту этой женщины, щенячьи радовался ее детям, настоящим детям Земли!
– в то время, как... Эти несколько минут уже не вернутся - ни к Косте, ни к его жене, которая молча озирается вокруг, не веря в такую страшную неудачу.
И все остальные, разделяя это чувство, тоже смущенно молчали.
И внезапно грянул голос. Совсем близко, - Феликс даже вздрогнул.
– Привет, ребята, - весело орал Брэд Кертис.
– Отец вам сам не скажет, так я скажу, пока он сюда бежит. Он - настоящий герой! Без него мы бы все на "Атланте" заболели и думать забыли об экспедиции. Миссис Димич, вы не забывайте почаще говорить ребятам, какой он, их отец...
– Росава!
И ворвавшийся в Узел тщедушный врач, за спиной которого громко топал массивный навигатор, быстро-быстро, словно догоняя и оставляя позади упущенные минуты, заговорил с женой и детьми - на своем непонятном певучем языке. Но и эта чужеземная речь была составляющей Земли, и случайная тайна разговора никому не показалась несправедливой.
А интересно, подумал Феликс, они поняли, - эти смуглые мальчишки - то, что кричал им Брэд? Жалко, если не поняли... Ну да мать им переведет. Обязательно.
* * *
А мониторы продолжали вспыхивать один за другим.
...
– "Земля-1" вызывает...
– ... на связи...
– ... уже строим. Будет два этажа, а с чердаком
– ... Том еле-еле перешел в следующий класс - а все из-за этих проклятых компьютерных игр! Он даже поесть не всегда встает, десять раз приходится звать, я так устала... Уроки делает, только если я стою над душой... Я не жалуюсь, Том, отец должен знать правду! Я тебе говорила, что сыновья межзвездных героев никогда не позволяют себе?... а сейчас папа сам тебе скажет. Скажи ему, Марк!..
– ... Йожеф, ты разрешаешь продать свои архивы? Вчера пришли очень приличные молодые люди, в костюмах с иголочки. Говорят, коллекционеры. Дают сто тысяч!
– и я подумала... а что мне с этим делать? Ворох никому не нужных газетных вырезок и писем. Я давно предлагала выбросить всю твою писанину, а тут... Ну Йожеф!..
– ... экспедицию в Город мертвых, Ляо! Но никак не могут найти тебе замену. Даже поговаривают отложить до твоего возвращения, хотя что для тебя теперь интересного в земных раскопках...
– ... у Софии скоро будет ребенок! Врачи даже говорят, что двойня, но я им не верю: ни у одного Растелли до сих пор... Да, и еще тебе передают привет Джина и Клара. Кстати, кто такая Клара, мне, твоему отцу, почему-то неизвестно...
– ... Ну у тебя и пузо выросло, Брэд! И как тебе удается? Мы с парнями каждый день ходим на пиво за твой полет, но до таких габаритов нам еще пить и пить...
– ... И не говори мне, что ты не знал! Ты ведь все всегда знаешь наперед, Сингх!.. Ты у меня такой... такой...
– ... авторитет неоантропсихофизиологии как науки, Габриэл...
– ... Я люблю тебя, Олежка! Слышишь?! Я люблю тебя!!!
* * *
Феликс ждал. Субординация, о которой говорил в начале сеанса диспетчер, на деле означала всего лишь первоочередные подключения для командира корабля и начальника экспедиции. Все остальные на "Атланте" никаких рангов не имели, так что никто не знал заранее, когда придет его очередь. И это было здорово: ребяческое предвкушение маячившего впереди сюрприза. Самое главное еще будет!
– а пока перемигивались мониторы, словно пересыпались цветные стеклышки калейдоскопа. Того, что восемнадцать лет назад мама подарила на день рождения... Самый яркий, самый красивый узор и рука замирает, стараясь его сохранить, но малейшее движение - и стеклышки легли уже по-другому, еще ярче и красивее...
Вздернутый носик молоденькой женщины с короткой стрижкой; старомодные очки бородатого старика-патриарха; веснушки на детских щеках; пачка газет в гордо вскинутом кулаке; фотография, прижатая к объективу; страстная жестикуляция тонких рук; младенец, поднятый над головой; отброшенная за плечи рыжая пушистая грива; родинка на необъятном бюсте; крепкие зубы в хохочущих ртах; вертикальная морщинка между бровями; блестящая дорожка слезы на щеке; пухлое сердечко поцелуя... Узоры цветных стеклышек, что вместе складываются в неповторимую мозаику, которая и есть Земля.