Сны разума
Шрифт:
Плюс то, что сказал Даниил около пещеры: его навигационный браслет утверждал, что мы на Земле! Очень сомневаюсь, что созданная по нашу честь иллюзия оказалась столь глубока, чтобы заставить ориентирующиеся – как там я писал-предсказывал, «по излучению квазаров», да? – браслеты по-прежнему определять истинное местоположение носителей!
ПРОСТО МЫ НИКУДА НЕ ПЕРЕНОСИЛИСЬ С ЗЕМЛИ, ВОТ И ВСЕ!
Ну а дальше? Дальше Марина вдруг взяла и ушла. Просто ушла. Вырвалась из-под власти «базового» морока, созданного не без ее участия, полностью погрузившись в мир собственных воспоминаний.
И
Но вот затем, у пещеры, когда я впервые реально их опередил, они, надо полагать, уже задумались! Вот только поздновато, ребятишки, спохватились! Поскольку сейчас их базового морока-комнаты уже нет, оттого и та белая гадость остановилась. И не просто остановилась, а начала отступать, истаивая, будто туман под рассветным солнцем. Остался лишь ее мир; оживленная ее воспоминаниями картинка.
Вопрос в том, сумеет ли Маринка сама нас отсюда вытащить – или придется ее все-таки отключать? А как, собственно? Проверенным полковничьим способом напоив? Долго, а у нас нет времени… Не по голове ж прикладом бить?! Хотя… зачем, собственно, бить или поить? У «альфовцев» наверняка армейские аптечки есть, а там, если мне врачебная память не изменяет, парочке шприц-тюбиков с омнопоном быть положено.
Вот только интересно, КУДА мы все-таки вернемся? Где во времени будет располагаться точка расхождения двух вариаций будущего – того, в котором шар-ретранслятор попал в земное прошлое, и того, где он вместе со скорлупой-носителем превратился в облако раскаленного пара?
Какой-то особенно сильный порыв ветра швырнул в лицо пригоршню пепла из кострища – и… стих. Полностью стих, будто его никогда и не было. Морок не морок, а пепел-то как настоящий, глаза вон как режет, и во рту мерзко… хреновы экспериментаторы, блин!..
Проморгавшись и отплевавшись, я встретился взглядом с контрразведчиком:
– Нормально, Петрович, вот теперь я, кажись, по-настоящему все понял. Только на рассказ времени нет, потом как-нибудь, ладно? Сейчас нам надо как можно быстрее отсюда ноги делать, пока они нас напоследок не оттестировали… в особо извращенной форме и без вазелина!
– Так чего делать-то? – на удивление, не стал спорить полковник.
– Маринку от реальности изолировать, вот что! Петрович, у тебя аптечка есть?
– Как и у тебя, – пожал плечами контрразведчик, – в набедренном кармане глянь. Снаряга у всех одинаковая…
Уже не слушая его дальнейших разъяснений, я вытащил из кармана камуфляжных штанов ярко-оранжевую коробочку, открыл и выщелкнул из ячейки заполненный прозрачной жидкостью шприц-тюбик:
– Омнопон?
– Не-а, промедол, – полковник покачал головой, – этот тип аптечек комплектуется промедолом. Это что, существенно?
– Думаю, нет, – я перевел взгляд на девушку, – ну, «травку» ты, как я понимаю, пробовала, а вот как насчет чего-нибудь посерьезнее?
– Виталий Иг… Игоревич!!! – Судя по тому, как интенсивно покраснела девушка, насчет первого я угадал. Относительно второго, надеюсь, нет. – Что вы обо мне… я никогда… не…
– Не важно, – припомнив
– Что все? В каком смысле прекратить? – искренне не поняла девушка, перепуганной белкой подскакивая на бревне. – Ой!!! Больно же!!!
– Не «ой», а счастливых снов, – сообщил я, выдергивая иголку из ее, гм, ну пусть будет бедра, проколотого по всем правилам военно-полевой терапии, прямо сквозь ткань камуфляжных брюк. – Не ной, уже все.
– А зачем? – с искренней обидой спросила Марина, потирая уколотое злющим писателем место. – Мне же больно-о!..
Обхватив ее за плечи, я взглянул девушке в глаза:
– Мариш, сейчас тебе захочется спать. Умоляю, не противься этому, а возьми и засни, ладно? Просто возьми и засни. Иначе мне придется вкатить тебе еще одну дозу. Так что расслабься и засыпай. Знаешь, когда мне разок в жизни делали перед операцией премедикацию, так даже понравилось. Думай о чем-то хорошем и, главное, не противься тому, что будет происходить, хорошо?
– Хорошо, – глуповато хихикнула девушка, глядя на меня подозрительно заблестевшими глазами.
Гм, а быстро ее пробрало! А то я, честно говоря, слегка побаивался, что в этом мире наши аптечки – не более чем фикция, театральный реквизит. Хотя патроны в автоматах были самыми настоящими… как и батареи в плазменных – я поежился – винтовках.
– А что… будет… происход-дить?
– Не знаю, – честно сообщил я, глядя на становящееся все более высоким небо, с каждой секундой очищающееся от туч, и ловя на себе взгляды столпившихся вокруг уцелевших людей. «Ускоренное кино» с похвальной быстротой отматывалось назад. Дождавшись, пока небосвод обретет прежнюю голубизну (секунд семь, вряд ли больше), я вздохнул и повторил: – Не знаю…
Впрочем, никакого значения для Марины это уже не имело: блаженно прикрыв глаза, девушка расслабленно опустила голову на грудь. Что ж, мой институтский преподаватель фармакологии оказался прав: алкоголь вкупе с наркотическими средствами из списка «А» дает порой весьма интересные эффекты. Например, крепкий здоровый сон. Вот и спи, Маринка! Спи – и пусть все окончится тем, с чего и началось…
И в тот же миг все изменилось.
Очень надеюсь, что в последний раз.
Очень на это надеюсь!..
«…Темнота. Ну да, конечно, темнота, было бы странно, если наоборот! Полковник ведь сам приказал погасить все фонари, а приборы ночного видения – где они сейчас? Чтобы их найти, нужно зажечь хоть один фонарь, а чтобы зажечь хоть один фонарь, нужно найти и включить прибор ночного видения. Вот такая, блин, круговая порука!
Я с тревогой прислушался к собственным ощущениям: «круговая порука» – это мне просто так припомнилось или снова господин Бутусов хулиганит? Вроде бы нет: в голове царила похвальная пустота. Ну а что темно, так чему тут, собственно, удивляться-то? Под землей всегда темно, свету тут по определению неоткуда взяться! Да и не могли мы, если так подумать, ни в какое иное место попасть: «точка расхождения» должна была быть именно под землей, возле, мать его так, шара-ретранслятора!