Сны суккуба
Шрифт:
Щеки у меня запылали. К чему я была вовсе не готова, так это к выволочке в присутствии Нифона и всей сиэтловской адской братии.
— Я не это имела в виду. Я только...
— Вопрос закрыт.
От его тона у меня мурашки побежали. Я сглотнула комок в горле.
— Да, Джером.
Я тоже знала, когда следует отступить. На губах Нифона заиграла ухмылка.
— Дружок-человек. Жуть, как оригинально. Кому бы об этом рассказать?..
— А по-моему, прелестно — сказала Тауни. — Ты, конечно, заставляешь его страдать.
— Их роман — великий подвиг
Я полоснула его свирепым взглядом. Мы с Сетом отчасти нашли выход из положения, поняв, что можем делать сами с собой то, чего не можем друг с другом. Друзьям я об этом, конечно, не говорила, но они, как видно, догадывались.
Едва представление закончилось, зрители потеряли ко мне интерес. Все, кроме Тауни. Она тут же взялась рассуждать, какая это радость — разбивать мужчинам сердца и доводить их до слез. Я кое-как от нее отделалась и обошла гостиную, здороваясь с теми, кого еще не видела. Шутила и смеялась сама и заставляла смеяться других, лихорадочно обдумывая в то же время, как мне быть с этим неожиданным осложнением. Наткнувшись наконец на Коди, Питера и Хью, притулившихся в уголке, я вздохнула с облегчением. Судя по их лицам, ничего забавнее они давно не слыхали.
Коди, юнец для вампира, но глубокий старик в сравнении с Тауни, обнял меня за плечи. Лохматые светлые волосы его были собраны в короткий хвостик. Неизменно веселый и жизнерадостный, своим юным видом он вечно вызывал у нас желание его баловать.
— Черт. Похоже, это будет нечто. Прижали тебя.
— Как же, — сказала я, вырвавшись, — думаете, я ее боюсь?
— Думаю, да. — Питер содрогнулся.
У него были темные редкие волосы, наряд состоял, как обычно, из вроде бы случайно подобранных, но безупречно сочетавшихся вещей, вплоть до вязаных носков с узором. Вампир примерно моего возраста, он был наставником Коди. Об их отношениях наставника и ученика я раньше как-то не задумывалась. Никаких усилий это, казалось, не требовало. Но ведь и Коди — не Тауни...
Вслед за Питером я посмотрела туда, где новенькая оживленно вещала что-то демонице по имени Грейс. Та слушала с каменным выражением лица. Груди Тауни так раскачивались, что непонятно было, как они еще не прорвали блузку.
— А я думаю, что не боишься, — сказал лукаво Хью, — а завидуешь.
— Чему? Дурному вкусу? Патологическому бюсту? Нечему тут завидовать.
— И все-таки. Я видел твое лицо, когда ты услышала, что нам прислали еще одного суккуба. Похоже, в нашей маленькой компашке кое-кто перестает быть единственной девушкой.
— И что?
— А то. Появилась еще одна сестричка, с которой мы будем нянчиться. Придется тебе делиться нашим вниманием.
— Я ничем не делюсь, — раздраженно буркнула я.
Питер засмеялся.
— А, так тебе это все-таки не нравится. Ждешь не дождешься замутить ссору.
— Ее судьба в твоих руках, — сказал Коди.
— Потребуй, чтобы она называла тебя «мисс Джорджина», — насмешливо добавил Хью, растягивая гласные на южный манер. — Или хотя бы «мэм».
Из-за
— Не собираюсь я ее наставлять. С ее-то жаждой идти в атаку на мировую мужскую популяцию я ей вовсе не нужна.
Все трое обменялись ухмылками. Коди, скрючив пальцы, зашипел и мяукнул.
— Не смешно, — сказала я.
— Уж конечно, — сказал Коди. — Ты что, не хочешь помогать людям? Где твои доброта и милосердие?
— Вообще-то, как тебе известно, я на них нажилась, когда продала душу аду.
Питер махнул рукой.
— Это все мелочи. Пора забыть о мелких распрях и вражде. Начинай радоваться празднику. Ты, поди, еще и елку не поставила?
— У меня нет елки в этом году.
Он перестал улыбаться.
— Как?
— Вот дерьмо, — сказал Хью. — Ну, сейчас получишь. Меня так уже изругали за то, что не поставил.
— Потому что ты — Скрудж. — Питер адресовал это ему, но смотрел на меня. — От тебя никто и не ждет рождественского веселья. Но Джорджина... а в прошлом году у тебя была елка?
— Да. Ее сожгли. На вечеринке с мартини, которую я устроила в честь Рождества.
— Я же там был, — сказал Питер. — Не помню этого.
— Ты напился. И отключился.
— И какой же подонок сжег елку?
Мы с Хью переглянулись.
— Хороший вопрос, — сухо сказала я.
Питер посмотрел на Хью с удивлением.
— Неужели ты?
— Нет, — ответил черт. — Картер.
— Рождественскую елку сжег ангел? — спросил Коди.
На той вечеринке он не присутствовал, поэтому услышанное оказалось для него новостью. Как, судя по всему, и для Питера.
— Представь себе, — сказала я. — Мне тоже понравилось. Он поставил пепельницу прямо под нижней веткой.
— Ну, он, пожалуй, оказал тебе услугу, — вмешался Хью. — Можешь теперь купить искусственную. Они легче. Воды не требуют. Не осыпаются. К тому же их можно подбирать под интерьер. Видала, какая у Питера? «Бешеная зелень океана».
Питер вздохнул.
— «Насыщенная морская зелень».
Вслед за ними я тоже посмотрела на эту громадину. Девять футов иголок совершенной формы были обмотаны золоченой мишурой и увешаны красными шариками. Что — поняла я вдруг — безупречно сочеталось с нарядом самого Питера. Выглядела елка как демонстрационная модель с витрины. Верхушку украшала разноцветная, сверкающая звезда, и ее зеленые краски, казалось, придавали голубой оттенок «насыщенной морской зелени».
— Ну хоть ангела наверху у тебя нету, — заметила я. — Это точно было бы лишним. А то и пожаром бы грозило.
— Шути сколько хочешь, — сказал вампир, — но елка у тебя должна быть. Да, кстати, Тайный Сайта... тащи-ка имя.
Я застонала.
— Как, опять?
— Схожу за чашкой. — Он помчался в кухню.
Я посмотрела на оставшихся друзей.
— Вампир, одержимый Рождеством. Ничего страннее не видела.
— Ангел, сжигающий рождественскую елку, — подсказал Коди.
Питер вернулся с кружкой, в которой лежали несколько свернутых клочков бумаги.