Сны темного замка
Шрифт:
ДУНКАН. Да, Элли. Мы прибыли в пуп земли. А унитаз – это Святой Грааль.
ЭЛЛИ. Только невежда боится просветления.
ДУНКАН. И только совершеннейшие безумцы думают, что смогут найти просветление в Огайо.
ЭЛЛИ. Просветление можно найти где угодно.
ДУНКАН. В Питтсбурге мне его найти точно не удалось.
ЭЛЛИ. Потому что ты не искал. Я пыталась представить себе выросшего здесь папу, но это сложно. Лорри, ты и Джун детьми часто бывали в этом доме, так?
ЛОРРИ. На самом деле, нет. Наша мать всегда ненавидела этот дом. Она
ДЖУН. Мне нравилось сюда приходить. Всегда чувствовала, что призрак отца Гамлета прогуливается под окном. Хотя, возможно, это был дядя Дейви.
ДАФФ. Это ад. Мы прибыли в Обитель демонов в той части ада, которую индейцы называли Огайо. Теперь мы официально, безнадежно, навечно потерянные. Спектакль закончен. Театр в руинах. Актеры гниют в темноте. Мы наконец-то достигли обиталища воронов. (Пьет).
ЭЛЛИ. Не обязательно. Иногда то, что представляется концом одной постановки, на самом деле начало другой, которая скромно пряталась за кулисами первой.
ДЖУН. Элли, я не знаю, какой наркотик ты сейчас принимаешь, но, пожалуйста, поделись.
ЭЛЛИ. Наркотики я теперь не принимаю. Секрет моего вновь обретенного спокойствия – вязание. Вязание успокаивает душу даже лучше совокупления, и гораздо чище. (Она открывает сумку и достает большущий клубок ниток, в котором чего только не замотано). Срань господня. Ну и месиво. Ой, смотрите, а вот и салями. (Достает палку салями). Мы его потеряли.
ДУНКАН. Круто. Элли собирается довязать рукав надежды. Наш мир рушится, а моя безумная сестра достает клубок ниток, чтобы связать свитер для пугала на поле перед домом.
ЭЛЛИ (запутывается в нитках). Тебе стоит попробовать самому, Дункан. Возможно, и настроение улучшится. Черт, это какой-то кошмар. Кто-нибудь, помогите мне, а не то эти нитки меня задушат.
ДЖУН (помогает ЭЛЛИ распутаться). На самом деле не так здесь и плохо. Окна кухни выходят в сад, который полностью окружен домом, а в нем солнечные часы под гигантским, очень старым деревом, которые в детстве всегда завораживали меня. Ребенком я никак не могла понять, то ли солнечные часы появились здесь задолго до того, как выросло дерево, то ли построили их в тени дерева.
ДАФФ. Да это девиз на нашем фамильном гербе. Сооружай свои солнечные часы в тени.
ДЖУН (отдает клубок ЛОРРИ). Держи, Лорри. Вдруг пригодится.
ЛОРРИ. Не нужны мне эти нитки.
ДАФФ. Так отдай Дункану. Может, он найдет применение.
ЭЛЛИ. Оставь себе, Лорри. Они помогают направить безумие в креативное русло.
ДУНКАН. Как это похоже на закат и падение Римской
ЭЛЛИ. Сожалею, что нитки так запутались. Я думаю, до них добрался кот.
ДЖУН. Я не знала, что у нас до сих пор есть кот.
ЭЛЛИ. Вообще-то я давно его не видела.
ЛОРРИ. Нам этот клубок никогда не распутать.
ДЖУН. А что ты собиралась связать?
ЭЛЛИ. Не знаю. Шляпу. Может, свитер. Или, если не получится, плед. Не хочу я знать до того, как начну. Всегда хочется изменять исходные ожидания по мере того, как создаваемое тобой растет, изменяется и принимает неожиданные формы. И мы – совсем не Римская империя. Римская империя не рухнула из-за того, что кто-то конфисковал ее костюмы и декорации в Питтсбурге.
ДУНКАН. Римская империя рухнула под напором варварства и религии. Так похоже на Америку.
ЛОРРИ (всматривается в клубок). Господи, думаю, я нашла кота.
ДУНКАН. Мы балансируем на краю бездонной пропасти. Империя шатается, но она еще не рухнула. И что нам теперь с этим делать?
ДАФФ. Пожалуй, выпью по этому поводу.
ДУНКАН. Это твое решение на все случаи жизни?
ДАФФ. Я думал, мы уже определись, что нет у меня никаких решений. Ты – самозваный лидер этого марша в ад, этого детского крестового похода слабоумных.
ЭЛЛИ. Ух, ты! Я ощущаю мощные телепатические вибрации. В этом доме кто-то есть.
ДАФФ. Нет никого в этом доме. В том числе и нас.
ЭЛЛИ. А я говорю тебе, есть. Кто-то наблюдает за нами.
ДАФФ. Никто не наблюдает за нами. Никто не наблюдает, и когда мы на сцене. Зрители – целиком и полностью фрагмент твоего воображения, как призраки, Бог и вознагражденная любовь.
ЛОРРИ. Зато еды у нас предостаточно. Приготовленным тетей Лиз хватит на всю наполеоновскую армию.
ЭЛЛИ. Лорри, тебе нужно расспросить тетю Лиз о призраках.
ЛОРРИ. Тетя Лиз не станет говорить о призраках. Она лишь сказала, что эти Ривсы были грязными, безумными негодяями, сбежавшими, не заплатив за аренду. Она думала, может, у них сломался водяной насос, но нет, он работает.
ЭЛЛИ. Говорю тебе, кто-то наблюдает за нами.
ДАФФ. Если ты не хочешь, чтобы люди наблюдали за тобой, почему всегда ходишь голышом?
ЭЛЛИ. Я хочу голышом, если мне действительно жарко, моя одежда в стирке или празднуя день весеннего равноденствия. Джун тоже любит ходить голой. Тебе нравится, когда она ходит голой.
ДАФФ. Джун – не моя сестра.
ЭЛЛИ. Она – твоя кузина.
ДАФФ. Разве это имеет значение?
ДУНКАН (что-то пишет в блокноте). Только не в Огайо.
ДАФФ. А что ты делаешь? Задумал самоубийство и пишешь предсмертную записку?
ДУНКАН. Составляю список тех, кто мог бы прислать нам деньги.
ДАФФ. Никто и никогда не пришлет нам деньги.
ЭЛЛИ. Анна Пендрагон прислала бы.
ДУНКАН. Она в моем списке, но в данный момент Анна, насколько мне известно, берет интервью у тибетских яков.