Сны в ожидании зла

Аникеева Ника

Демон протиснулся в узкую дверь. Она была насколько узкой, что и в человеческом облике это было бы трудно сделать. Так что в своем истинном виде демону пришлось потрудиться. Анхана изменилась. Тьма коснулась её сердца и разума. Она уже не была той Хранительницей древний тайн сновидений, которая когда-то нарушила закон и передала секрет создания сновидений нечеловеку. Только сейчас Древний понял, что она обманула его! Анхана не нарушала никаких правил! То, что Офертоон принял за необдуманную слабость, было тщательно спланированной ловушкой. Анхана согласилась передать секрет, но его получил не демон, а человек, чьё тело он выбрал для воплощения. К тому же Анхана потребовала от Офертоона, чтобы он принял все её

условия. И он торопливо пообещал ей, что выполнит всё, что ей угодно. И она попросила, вернее, потребовала. По условиям соглашения она могла появляться в его сновидениях, в каком бы облике он не создал их. А ещё она могла приходить с кем угодно, и приходящим с ней тоже не требовалось разрешения и приглашения. И ещё она могла передать свои знания достойной женщине, и было ещё так много условий. Но Офертоон так хотел заполучить древние секреты, что согласился. Он постигал искусство сновидений, не в облике бессмертной сущности, а проживая простые человеческие жизни. Это тоже было одним из условий. И вот теперь, завершив свой путь изучения сновидений, Офертоон понял, что всё это время был лишь забавной игрушкой в руках древней сновидящей. «Она обманула меня», — подумал Сангвинаар.

— Я не обманывала тебя, демон, — сказала Анхана. Ты заключил со мной сделку. Я выполнила свои обязательства, а ты — свои. Вот и всё. Никакого обмана. Ты постиг древнее искусство. Ты прожил несколько интересных человеческих жизней. Ты познал очень многое. Чем же ты недоволен?

Демон молчал. Анхана продолжила.

— Ты выбрал не того человека. Макс — это твоя главная ошибка, твоя самая сильная иллюзия. Ты переоценил этого смертного. Он ничем не отличался от многих ему подобных. А вот Ника оказалась достойной древнего искусства. Но она ведьма, если такое возможно. Она с лёгкостью создаёт сновидения, но это не увлекает её. Ей намного ближе природная магия и создание историй, которые могут изменять мир. Но ты не понял этого. Или этого не смог понять Макс? Офертоон неопределенно хмыкнул.

Анхана внимательно посмотрела на демона-вампира.

— Я был слишком самонадеян, Госпожа. Мне жаль, — признался Офертоон. — Я готов исправить все свои ошибки.

— Ну, что же с тобой делать… Ты всё время торопишься действовать! Да, ты слишком горяч для древнего демона. Просто не делай ничего, и жизнь расставит всё по своим местам.

— Но…

— Вмешавшись, ты лишь ухудшишь ситуацию. Начав исправлять ошибки, ты окончательно разрушишь их жизни.

— Но, что же мне тогда делать, Анхана?

В глазах Офертоона была безысходная тоска. Анхана знала, что демон на сей раз не лжёт и не играет. Он прожил несколько человеческих жизней и это изменило его. Структура его сущности изменилось. Он теперь уж не был той слепой неудержимой силой, разрушающей всё, что встречалось на пути. Он постиг многое. И самое страшное, что его структура начала разрушаться. Макс, его последняя жертва, обрёл структуру и сущность вампира. Именно это воплощение нравилось демону больше всего. Макс должен был получить силу сновидящей Ники. Но, что-то изменилось в сценарии. Ника избежала ловушки и обрела ещё большую силу. Она сама начала писать сценарий, и затем изящно вычеркнула Макса из истории. С этого момента Офертоон потерял контроль над происходящим. Его структура начала изменяться, а Макс с каждым днём всё больше становился похож на того, кем был раньше. Он стал человеком.

Офертоон прекратил своё путешествие и вернулся в пустыню совершенно другим. По его следу шёл Странник, готовый развоплотить древнюю сущность. Странник был ни кем иным, как Гончим псом Вечности. Карел, а именно так звали этого странного человека, был призван самой Тьмой, чтобы оборвать слишком затянувшееся путешествие демона-вампира в мире людей. И для Странника это было последнее и самое главное дело в его жизни.

Карел знал, что это будет его последним путешествием. И его это не пугало. Анхана знала об этом с самого начала. Да, ведь именно так и было написано в древней книге. В той самой книге, которую сжёг Офертоон в Сумеречном городе. Но, рукописи не горят. Почему-то демон забыл об этом. Или очень хотел забыть. Ника была не только сновидящей и мастером вероятностей. Она была летописцем. По снам и таинственным знакам она восстановила «Историю сумеречного города». И вновь рукопись обрела свою древнюю силу. Анхана знала и об этом. И сейчас ей было очень жаль Офертоона. Он так был похож на простого смертного, даже в своём истинном облике демона. Так завершалась странная история. Только пока в неё ещё были лишние персонажи.

— Кстати, а что это за странная серая фигура в этой истории, а? Павел, или как его там? — Спросила Анхана и добавила, — странное имя…

Офертоон вздохнул. Отвечать он не торопился. Павел и, правда, был отвратительной фигурой. Офертоон столкнулся с ним случайно в одном из сновидений. И в тот момент у него уже созрела мысль, что этому вампиру не место в этом мире. Наглый и самоуверенный Павел был всего лишь жалким придурком. «Павел, кажется, так его звали, да, точно, — думал демон. — Это не вампир, а недоразумение какое-то. Жалкий урод. Да к тому же нарушивший не одно правило. И как я вовремя понял, что надо его остановить! И ведь смог остановить. Если бы не мой личный кодекс чести, то я бы убил его прямо в том сне. Но, думаю, что и без меня у него нет шансов выжить. Его убьёт его образ жизни. Точно. И очень скоро. Гораздо быстрее, чем это может сделать инквизиция».

— Ты что-то подозрительно притих, а? Санг? Ты тут?

— Повелительница… — начал демон, — тут всё немного странно.

Анхана усмехнулась. Да, действительно всё было странно. И «странно» — это ещё мягко сказано. Этот жалкий придурок Павел решил, что может нарушать законы. Из-за него чуть не разрушился её великолепный план.

— Госпожа, я подтолкнул его к гибели…

— Опять?

— Нет, я не… ну, не то, чтобы обычно. Я ускорил процесс. Вот и всё. Он и сам себя убьёт своим образом жизни.

— Так, рассказывай подробно, не то твоя жизнь демона-вампира закончится ещё раньше.

Сангвинаар вздохнул и начал объяснять.

— Павел достаточно древний вампир, из древнего рода. Это, впрочем, не мешает ему быть неудачником и полным идиотом. Он успел натворить столько зла, сколько даже я, заметь, не сделал. Он в этот раз почему-то выбрал для своего воплощения какого-то студента-музыканта. И этот Павел, горе-музыкант, алкоголик и наркоман, возомнив себя звездой мирового значения, инициировал ведьму…

Офертоон Сангвинаар помолчал. Он не смотрел на Анхану, но чувствовал её гнев.

— Инициация была успешной, но сущность ведьмы его жертва сохранила. Она владеет тайнами и вампиров и ведьм. Но дело не в этом. Павел после инициации сбежал от неё, оставив новорождённую вампиршу в одиночестве и без защиты. У неё нет рода, она инициирована незаконно. Как и Вероника, — добавил он очень тихо. — Но, ведь Ника осталась человеком. Хотя, мне кажется, что она природная ведьма и сновидящая. Ведь так?

Анхана промолчала. Демон, не дождавшись ответа, продолжил.

— И вот, Павел, он вообще оборзел. Я решил, что пора это дело прекратить…

Офертоон стал внимательно рассматривать свои когтистые лапы, не желая смотреть Анхане в глаза. Он чувствовал, что он опять натворил каких-то глупостей, нарушил море запретов, и теперь грозная владычица теней вправе прекратить его существование одним движением руки.

— И что теперь, демон?

— Ему осталось немного. Если он и дальше будет так жить, то это будет его последнее воплощение. А ещё — я отобрал у него силу. Всю. Он теперь мало на что способен.