Сны в Улье
Шрифт:
– Я приказал отступать, - прохрипел он, и я увидел, что зубы у него в крови. Руку он держал на боку, перебирая пальцами, видимо тщетно пытаясь залечить рану. Его магия была на исходе. Эйвар оставался непроницаемым, хотя я видел, как и его взгляд скользнул по раненному боку Кнуда. Мне хотелось помочь ему, несмотря на всю мою ненависть к нему, но сейчас между Эйваром и Кнудом происходил какой-то негласный диалог, и я побоялся вмешаться. Но твердо решил, если они не закончат разговор в течение пяти минут, я настою на помощи.
– Я разочарован, Кнуд. Я впервые спустя
Кнуд склонил голову, видимо признавая свою вину. Но я не мог ее понять! Серьезно? Эйвар же сам мне только что говорил, что Анойя связалась со своими мрачными Богами, вряд ли Кнуд мог что-то сделать, чтобы это предотвратить. Хотя, может, я в этом мало чего понимаю, и он действительно мог. Мне-то откуда знать.
– Дай еще шанс. Все должно было пройти лучше! Я думаю, они призвали в помощь...
– Я знаю. Это не умаляет твой провал. Ты должен был предположить такую возможность. К сожалению, ввиду гибели большого количества Творцов, ценность твоей жизни возросла. Я расскажу, что ты должен будешь сделать теперь. Илья, иди в свой кабинет.
Меня оскорбило, что Эйвар не доверяет мне присутствовать при обсуждении дальнейших действий, но больше меня возмутило другое.
– Но Кнуд ранен! Ему нужна помощь!
Кнуд резко развернулся ко мне и посмотрел на меня горящим взглядом, будто я сказал несносную глупость. Или нет, как будто я его оскорбил. Уверен, стой я к нему ближе, он бы, не раздумывая меня ударил.
– Тебе сказано валить, очкастый, - прорычал он, и не стал продолжать дальше, видимо из-за присутствия Эйвара. Но и я отступать не собирался.
– На то, чтобы залечить рану не уйдет больше десяти минут, которые ничего не решат. А в здоровом состоянии еще увеличится твой КПД, если уж на то пошло.
Кнуд открыл рот в оскале, и капля крови стекла с его верхней челюсти ему на подбородок. Момент его ярости уже прошел, и он пугающе улыбался. Я видел, что он хочет сказать много чего, и пытается подобрать уместные слова для кабинета Эйвара. Но я смотрел на него твердо, у меня не было никакой вины перед ним, что я хотел позаботиться о его состоянии. Но он так и не успел подобрать нужных слов, вмешался Эйвар.
– Я еще не закончил. Илья, иди в свой кабинет. Сделай сам или найди того, кто сможет это сделать. Найди местоположение базы Анойи по номеру телефона Адель. Он у тебя есть.
Я замер. Как он узнал? Он меня подозревает в связи с Анойей, о боже. Все кончено. Если Эйвар так думает, он убьет меня. Но ведь он бы не стал тогда говорить о моем месте на Небе. Хотя на самом деле никакой связи с Анойей у меня не было. С тех пор, как Эйвар меня открыл, я дважды виделся с Адой, но с условием, что мы не будем говорить ни слова о наших организациях. Я ничего ей не выдавал! Я хотел сказать об этом Эйвару и даже подумал, что сказал, но спустя несколько секунд понял, что я был абсолютно бездвижен. Я поправил очки.
– Да, хорошо, я сейчас
Я на ватных ногах пошел к двери, но все же вспомнил о своей миссии спасителя Кнуда, и что я не собирался сдаваться.
– Но...
– Илья, иди в свой кабинет.
И я ушел. Было стыдно. Но, в конце концов, Кнуд взрослый человек, сам может разобраться, что ему нужно сейчас. Даже более, чем взрослый, нужно уже придумать термин для магов, которым за сто лет. Вдруг у него маразм начался, и он не понимает, что нужно вылечиться? Или он пьян. Хотя он, наверное, всегда пьян. По крайней мере, хотелось на это надеяться, это бы многое объясняло.
В кабинете я стал звонить людям, которые могли бы пробить номер Адель. Почему-то Эйвар считал, что раз я знаю, как сделать ядерную бомбу, я должен знать, как находить людей по номерам, починить кондиционер, отредактировать фотографию, поменять проводку, переустановить Windows. А еще отремонтировать машину, настроить антенну, установить кодовый замок, заказывать что-нибудь на e-bay, настраивать телескоп. Конечно, приходилось уметь.
На другом конце провода сказали, что перезвонят мне с ответом. Я все не мог успокоиться от осознания того, что Эйвар может думать про меня и Адель. Журнал бы точно меня не успокоил, поэтому я решил протереть полки от пыли. У меня была уборщица, но между ее приходами пыль успевала накапливаться. Я осторожно отодвигал многочисленные книги и журналы, в которых были и мои статьи под разными именами, протирал приборы и коллекции фигурок из разных фильмов. Именно в тот момент. Когда я протирал модель «Звезды Смерти», зашел Кнуд. Я замер, ожидая его комментария по поводу моего положения, но он не обратил внимания. Он проковылял мимо меня, оставляя за собой грязные следы, и упал в мое кресло.
Кнуд подъехал на стуле к шкафу и открыл мой шкаф, откуда достал коробку, где я хранил фотографии своей семьи. Но вместо них он достал из нее бутылку водки и отпил из горла. Он хранил водку в моем шкафу. Да неужели?
– Там были мои вещи!
– Ага. Красивая у тебя мамка была.
– Да как ты посмел!?
Злость нахлынула на меня, и я подумал, что мог бы врезать ему по его наглой морде сейчас безвозмездно, пока он ранен и истощен. Но быстро осек себя, это было бы не только унизительно для меня самого, но и вообще нехорошо бить человека, которому плохо, даже если этот человек сам очень плохой. И даже если самый плохой, наверное. Я подошел к нему и забрал коробку. Фотографии были на месте, но лежали не в том порядке, как прежде. Я протер пыль с крышки.
– Если ты закончил играть в Золушку, может, поиграешь в доктора? Или кого ты там из себя корчил в кабинете Эйвара? Сестру милосердия? А?
– Точно, сейчас я постараюсь тебе помочь!
Я поспешно подошел к нему и поднял край его рубашки. Половина его живота представляла собой гематому с раной посередине, которая уже практически не кровоточила. Я мог бы запросто зарастить края, но, скорее всего у него было и внутреннее кровотечение. Я бы с ним не справился. Я не мог взять на себя такую ответственность.