Снять маски!
Шрифт:
Продавец в очередной раз завернул за угол, и Лив ускорилась, она не могла упустить его! Мужчина собирался снова повернуть, но с другой стороны откуда-то нарисовался Хит и повалил его на землю.
– Парк, давай наручники! – скомандовал напарник, и тут Лив поняла, что сейчас он будет орать.
– Хит, у меня их с собой нет, – Лив старалась, чтобы голос не звучал виновато, но не получалось. Она оставила наручники в участке, не предполагая, что они понадобятся.
– Я убью тебя, Парк, – прорычал Хит, приложив
– Я ничего не делал! Просто забыл продлить разрешение на жительство, зачем сразу наручники? – продавец говорил с акцентом, и Лив поняла, почему он бежал – решил, что они из миграционной службы!
– Ты поэтому убегал? – Хит замер и перевернул продавца так, чтобы видеть его лицо.
– Ну да… А вы разве не за этим пришли?
– Нет, болван, мы из убойного отдела, – Хит тяжело вздохнул и поднялся на ноги. – Вставай, мне просто нужно поговорить с тобой.
Лив потупила взгляд, как только Хит глянул в её сторону. Кажется, её ожидает очередная лекция.
Глава 4. Никки Воглер
Разговор с продавцом магазина, конечно же, ничего не дал – он не вспомнил никого подозрительного в капюшоне. Но Хит, казалось, не был особо огорчён этим фактом. «А ты, Парк, видно думала, что у нас тут толпа свидетелей двери участка выламывает, а улики сами собой оказываются в наших руках, а?» – вот и всё, что он бросил Лив через плечо, забираясь на водительское сиденье видавшего виды и пропахшего сигаретами форда.
Гомез и Уокер тоже не смогли порадовать своими наблюдениями – оба подозреваемых приехали на метро и спокойно прошли по улице до участка. Это определённо была очень тщательно продуманная и спланированная акция, но этот вывод не давал им ничего, кроме того, что преступники были слишком хорошо организованы. Лив в сотый раз пересматривала дела Хита, чтобы увидеть, что он мог упустить. Как Хит доверил ей это, было непонятно, но Лив радовалась тому факту, что её, кажется, начали воспринимать всерьёз. Даже лекцию насчёт наручников не прочитали. Хит равнодушно бросил ей, что в следующий раз наручники могут спасти жизнь, и ушёл за кофе.
Солнце уже село, и Оливия автоматически начала зевать. Она привыкла, конечно, работать сверхурочно, но не в том случае, когда от её действий, возможно, зависели жизни заложниц. Сейчас уровень стресса зашкаливал, а от этого Лив хотела спать ещё сильнее. Она понятия не имела, что сразу же попадёт на такое серьёзное дело. Ей не хватало для него ни знаний, ни навыков. И напарник этим наслаждался вместо того, чтобы как-то облегчить её вливание в коллектив и расследование.
– Парк, хорош тухнуть, поехали! – помянешь чёрта, вот и он. Хит залетел в комнату, где полусонная Лив разбирала дела, и, отхлебнув из кружки её же кофе, вылетел обратно.
Лив вскочила и побежала за неугомонным напарником, про себя вспоминая приятного детектива Райана, с которым она работала в Вашингтоне. Он никогда не вёл себя так бесцеремонно!
– Хит, может быть, ты хотя бы скажешь, куда мы так резво направляемся?
– В
– О, да, веселье – это по части Стаффорда, – рядом с Лив нарисовался Уокер. – Гомез отказалась ехать, сказала, что ей прошлого случая хватило.
Её новые коллеги одинаково тупо загоготали, и тут Лив заподозрила что-то неладное. Ещё в прошлый раз ей не понравилась реакция на фамилию этого товарища, а теперь и вовсе знакомиться с ним не хотелось. Что-то подсказывало, что ничего приятного это знакомство не сулит.
Поездка до морга вышла достаточно молчаливой и напряжённой, даже Уокер сидел задумчивый. Что-то в этом деле не давало покоя всем, и Лив начинала заражаться общей атмосферой. Морг ничем не отличался от любого другого, в которых она успела побывать, а вот патологоанатом был страннее некуда. Мужчина в возрасте с взлохмаченными тёмными волосами и осоловелыми блеклыми глазами несколько минут тупо пялился прямо перед собой, словно и не замечал посетителей. Лив было немного неловко, но Хит и Уокер молчали, так что она тоже решила особо не лезть, продолжая разглядывать доктора Стаффорда. Его халат был в таком состоянии, словно его владелец по земле в нём ползал – смятый, грязный, с тёмными пятнами. Это вообще по правилам? Как же санитарные условия, и всё такое?
– Задохлик ваш умер от пулевых ранений, да… – вдруг глубокомысленно выдал доктор Стаффорд слишком высоким для такого грузного мужчины голосом, и Лив едва удержалась от нелицеприятного комментария. Хоть у кого-то здесь есть уважение к смерти?!
– Это мы поняли, док, – Хит не то хмыкнул, не то кашлянул перед тем, как выдавить эту фразу из себя. – Что скажешь интересного?
– Интересен тот факт, что львы тратят на сон до двадцати часов в сутки, а я вот всего три…
Лив в недоумении смотрела на веселящихся Хита и Уокера и думала о том, что мужчины действительно остаются детьми до конца жизни. Ну чего тут смешного?
– Вы могли бы показать мне результаты вскрытия? Меня зовут Оливия Парк.
– Принципиальная, серьёзная, сдержанная, а в школе хорошо училась, да? – доктор Стаффорд перевёл усталый взгляд на Лив. – Ты знаешь, что с латинского твоё имя означает…
– Оливковое дерево, да, я знаю, – Лив не представляла себе, как человек науки может увлекаться такой чепухой, как тайна имени, но, честно говоря, он не ошибся ни в одном слове, описывая её. – Так что там с результатами вскрытия?
– Результаты вскрытия всё время одинаковые, знаешь… – доктор Стаффорд опять куда-то «поплыл». – Скучные задохлики, молчаливые… Я здесь как в темнице. Не с кем поговорить, рассказать о своих проблемах…
– Ладно, Парк, мы ждём в машине, – Хит схватил со стола доктора Стаффорда какую-то папку и с довольной улыбкой выскочил за дверь сразу же за Уокером.
«Твою мать! Ну надо же было так попасться» – мрачно подумала Лив, глядя на унылого доктора Стаффорда, который, кажется, давно ни с кем не говорил и был рад новому слушателю.