Собачья работа
Шрифт:
Деревня встретила нас настороженно. Десятка полтора местных жителей — в основном старики, женщины и дети — ничего не могли поделать против нескольких сотен усталых, злых, изголодавшихся мужчин и женщин. Мы без зазрения совести заняли несколько избушек, приказав их обитателям потесниться. Все равно в некоторых домах обитало по одному человеку — мы просто уплотнили их на пару дней, пока не окрепнут раненые и пока командиры не решат, что делать и куда двигаться дальше. Во время последнего боя наша часть оторвалась от своих, и мы понятия не имели, в какую сторону
А ночью пришел зверь.
Среди ночи из одной избы, где разместили раненых, послышались крики и рычание. Часовые, прибежав, застали жуткую картину: из лежащих здесь полутора десятков человек почти треть была мертва. Оторванные руки и ноги, распоротые животы… Еще трое умирали, истекая кровью от ран, нанесенных клыками и когтями зверя. По словам тех, кто выжил, ночью с чердака спрыгнула какая-то тварь, похожая на поросшего шерстью человека, но со звериной головой, и начала методично убивать всех подряд. Когда кто-то вскрикнул и поднял тревогу, оборотень заметался от одного к другому, а потом схватил тело еще одного солдата и ринулся на чердак.
Сгоряча кто-то полез на чердак за ним, но успел только сунуть голову в отверстие — в следующий миг обезглавленный труп рухнул прямо нам под ноги. Еще через миг упала голова — не отрубленная, а словно оторванная с невиданной силой. Солдаты разрядили в потолок арбалеты, не столько надеясь зацепить тварь, сколько вымещая досаду. Одному повезло — болт не просто пробил доску насквозь, но и зацепил самого оборотня. Тот отчаянно завопил и удрал через чердачное окошко — оставшиеся на улице видели темную тень, ускакавшую в ночь.
Утром наши командиры согнали всех обитателей деревушки и тщательно их осмотрели. Одна из женщин хромала. Когда ей велели разуться, на ступне обнаружилась странно знакомая рана. И несмотря на то, что она с рыданиями твердила, будто наступила на гвоздь в сарае, куда пошла за дровами, и даже может принести в доказательство ту доску, о которую поранилась, ей все равно отсекли голову и сожгли.
А ведь мы тогда были на своей территории, и этих самых людей защищали от наступавшего врага…
Утро не принесло с собой облегчения. Едва рассвет выжелтил край неба, брат Домагощ был уже на ногах. Я, не спавшая всю ночь, присоединилась к нему в числе первых. Мы встретились возле ямы. Двое гайдуков, в обязанности которых входило поддерживать огонь, с облегчением отправились спать, сдав нам пост.
— Не терпится как следует рассмотреть чудовище? — двусмысленно подмигнул мне «подорлик». Я опять мельком подумала, что он очень красивый мужчина, и в других обстоятельствах уже в одну эту улыбку можно было влюбиться. Да мне и сейчас было приятно на него смотреть. Было бы…
— Я его уже видела.
— А при свете дня? А узнать, кто же скрывается под этой личиной? — Он опять подмигнул. — И расспросить, что он знает про исчезновение князя Витолда?
— А почему вы уверены, что он что-то знает?
— А как же? Милсдарь Генрих Хаш был так любезен, что просветил меня относительно
— Зачем?
— Все очень просто. Мы задумываемся о будущем. Сколько детей рассеет по свету мужчина-оборотень? Примерно половина останется в живых и продолжит проклятый род. Эти с виду нормальные мужчины и женщины выходят замуж, женятся на таких же нормальных людях и несут заразу дальше. Так сказать, гарантия выживания вида. А вот если удастся избавить их от этого «недостатка», то мы сможем избавить мир от оборотней на протяжении жизни одного-двух поколений людей.
— Ничего у вас не получится! — заявила я.
— Вы так уверены? Наши ученые и маги уже не первый год ведут разработки. И, между прочим, кое-какие успехи есть.
— А зачем вы мне все это рассказываете?
— Затем, что семейные легенды гласят, что не зря оборотни преследуют род князей Пустопольских. За своим они приходят! Ясно вам?
Чего ж тут неясного? Рассказывали и мне старую историю про то, как один из прежних князей ради беременной жены убил самку оборотня, а тот за это похитил княгиню и перед смертью успел ее укусить. Видимо, осталась эта метка на потомках того княжича и притягивает нелюдей как на привязи. С виду — нормальные люди, но в крови несут частицу волчьей крови.
А еще я подумала, что на князей этого рода можно было бы ловить оборотней, как на живца. Но вслух ничего не сказала — этим людям и маленькую Агнешку ничего не стоит использовать как приманку. Особенно если вспомнить, как к ней отнеслись волкопсы и что про ее кровь говорила колдунья мать Любана.
Светало. Гайдуки продирали глаза, собирались возле ловчей ямы. Пришел Тодор Хаш. Было видно, что и ему ночью не удалось сомкнуть глаз. Дождавшись, пока все соберутся, брат Домагощ достал из своих вещей моток тонкой веревки странного зеленовато-бурого цвета, не похожей на пеньку.
— Крапива, — пояснил он. — Вымоченная в соке волчеягодника и полыни. Самое то для нелюдя!
Ловко скрутив скользящую петлю, он склонился над ямой, спустив ее к самому носу оцепеневшего на дне оборотня. Тот, вымотанный борьбой, даже не шелохнулся — только судорожно вздымался и опадал покрытый шерстью бок. Глаза его, кажется, не видели петлю, но когда она скользнула по морде, он дернул головой, пытаясь ее сбросить. Однако «подорлик» был опытен — он предвосхитил это движение, качнул рукой с зажатой в ней веревкой, и петля скользнула на уши зверя.