Собака тоже человек !
Шрифт:
– Смотри мне в глаза и не вздумай врать!
Надо же, не каждый палач сможет посмотреть смиренной жертве в глаза. А требование не врать... Пожалуйста, я вообще никогда не вру, а если и вру, то в моих честных глазах это незаметно.
– Говори, ты нарочно это сделал?
– Нет.
Селистена уставилась на меня и буравила пронзительным взглядом.
– А почему не убежал?
– Потому что у меня это получилось действительно не специально. Но твоя ярость мне понятна, и потому я готов смиренно понести незаслуженное наказание.
Я
Селистена продолжала нависать надо мной, но что-то еле уловимо изменилось в облике несостоявшегося палача. Все, казнь откладывается. Это еще не решила боярышня, но уже понял я - меня помиловали. Золотая наморщила свой носик, набрала побольше воздуха и начала свою реабилитирующую речь:
– Когда я убежала с поляны, то готова была сгореть со стыда. Потом чуть не лопнула со злости, готова была вернуться на поляну и задушить тебя. В общем, я пришла с твердым намерением воплотить свои черные мысли в жизнь. Но тут увидела тебя, и появилась мысль, а может, ты не нарочно?
– Честное слово, не нарочно.
– Помолчи, пока не передумала. Меня подкупило то, что ты не сбежал, а потом, у тебя с прижатыми ушами такая несчастная морда. Давай договоримся, этой истории не было. Не было вообще.
– Договорились.
– Я приподнял уши и завилял хвостом. Буря прошла стороной.
– И знай, если ты хоть раз вспомнишь про этот инцидент, я вспомню о своем желании тебя придушить.
– Заметано, - охотно согласился я, вскочил с земли и смачно лизнул конопатый носик.
– Чего тебе еще колдануть?
Далее было все: и крики, и просьбы, и угрозы, но под действием железных аргументов Селистена сдалась. Как ни крути, но колдовство в нашей ситуации не роскошь, а средство выживания.
– Ладно, но самое безобидное заклинание, - наконец сдалась боярышня.
– Согласен, выбирай.
Мое предложение надолго поставило в тупик уже пострадавшую от моего практически безобидного колдовства боярышню. Пометавшись по поляне минут десять, перебрав десятка три заклинаний, отвергнутых за возможность извращенного использования в моих "кривых" лапах, наконец выбрала, с ее точки зрения, самый подходящий вариант.
– Ты можешь, например, заставить малька вырасти в большую рыбу? задала довольно туманно сформулированный вопрос Селистена и указала на стайку рыбешек, резвящихся на мелководье.
– Конечно!
– радостно подтвердил я и резвым шагом отправился выбирать счастливчика для моего очередного опыта.
– Стой!
Я замер в нелепой позе и с недоумением посмотрел на командира в сарафане.
– Я отойду подальше и оттуда крикну тебе.
– Хорошо, - хмыкнул я и демонстративно повел шеей.
– Колдовать можешь только тогда, когда я тебе
– Человеку один раз случилось ошибиться, а ему этот эпизод будут до старости вспоминать.
– Я тебе вспомню!
– пригрозила Селистена и побежала в сторону опушки.
"Двигается прекрасно, да и фигурка у нее ничего..." - пронеслось в моей лохматой голове, но я тут же прикусил язык. Не время сейчас, можно сказать, боевые действия идут.
Не торопясь, я подошел к мелкой заводи, в ней, греясь на солнышке, резвилась стайка рыбешек. Один из мальков расположился в некотором отдалении от остальных и наблюдал за происходящей кутерьмой со стороны, лениво помахивая плавниками, словно крыльями. Ну вот и он, счастливчик. Сейчас станешь большим и сильным, и ни один хищник тебя не тронет.
Мысль - заклинание - щелчок. Я еле успел увернуться - из воды с жутким криком взлетело творение моих лап. Вот захотел бы такого монстра сотворить нарочно, ни за что бы не получилось. Серые перья (больше походившие на рыбью чешую), короткая шея, длинные лапы с огромными когтями и внушительных размеров клюв с двумя рядами устрашающих зубов. Видимо, малек оказался щуренком. Вообще-то птица с зубами уже смотрится неестественно, но мой рыбоптиц оказался совсем интересным гибридом.
Я было уселся поудобнее, чтобы получше рассмотреть произведенное мною чудо природы, но у сего творения были другие взгляды на своего создателя. Монстрик сделал круг над поляной и с противным криком ринулся на меня в атаку, наверное, проголодался в заводи. Размером он, конечно, уступал мне, но, как я успел заметить, зубы у него оказались немного побольше, и если еще взять в расчет их количество и расположение в два ряда, как у любой приличной щуки, я решил отступить.
Так я не бегал никогда. В таком ритме того противного зайца я бы сделал уже метров через десять. С жутким треском проломившись сквозь кусты на опушке, я услышал, как за моей спиной раздался недовольный вопль и клацанье зубов.
На-кася выкуси, не на того напал! Тоже мне птеродактиль недоделанный, нашел с кем тягаться!
После неудачной попытки перекусить своим создателем неблагодарная тварь сделала еще пару кружочков над озером, издала победный клич и, лениво махая крыльями, полетела на юг.
Уф... И на этот раз пронесло...
– Нет слов, душат слезы!
– Такой знакомый ехидный голосок.
– Как и просила мадемуазель, он вырос, - нагло заявил я.
А что мне оставалось? Признать, что все три попытки (а если вспомнить дубок, то и четыре) оказались провалены? Ну нет, если себе я и признаюсь, что колдовать без рук не могу, то этой рыжей ехидне я такого удовольствия не доставлю.
– Вырос-то он вырос, но почему полетел?
– Судьба у него такая...
– протянул я и с оттенком претензии в голосе добавил: - А ты-то не могла выбрать кого-нибудь поскромнее щуки? Сама-то вон в кустах отсиделась, а я по твоей милости чуть не пошел речному хищнику на закуску.