Собака тоже человек!

Платов Сергей

— Нам сейчас важнее заклинания боевые, так?

— Так.

— А коли так, то ударь молнией вот в эту елку.

Я нашел взглядом зеленую лесную красавицу, и мне стало ее немного жалко. Чем она провинилась? Но мои возражения решительная Селистена даже слушать не захотела. Мол, молния, и точка. Я вздохнул, мысленно попрощался с елочкой, прошептал заклинания и щелкнул когтями.

Густой дым заволок опушку. Слава богам, получилось. Положа лапу на сердце, я немного сомневался. После не совсем удачного опыта с букетом полевых цветов для боярышни

я был не совсем уверен в своих силах. Хотя если вдуматься, то хороший дуб с россыпью желудей — подарок для такой девицы совсем неплохой.

Дым рассеялся… Поторопился я с выводами. Елка стояла на прежнем месте, целая и невредимая, но выглядела, мягко говоря, странновато. Пушистая хвоя сверкала тысячью разноцветных огонечков, цветные зайчики прыгали и веселились вокруг некогда совсем заурядной обитательницы леса.

— Опс… — только и смог выговорить я.

— Скажем так, не совсем молния, — задумчиво заметила Селистена.

— Но зато красиво, — несколько растерянным голосом пытался возразить я.

— А вурдалаков ты тоже огоньками украшать будешь, чтобы они обалдели от увиденного и умерли от разрыва сердца?

— Первый блин комом. Но согласись, задумка хорошая, смотри, какая красавица стала.

— Еще красивее она бы смотрелась зимой.

— Точно!

Минут пять мы с удовольствием смотрели на праздничную нарядную елку, но рыжая вредина вернула меня из моих прекрасных мыслей:

— Может, второй блин лучше получится?

Я хмыкнул, но возразить мне было нечего.

— Давай что-нибудь попроще. Колдани-ка дождь.

Я наморщил и без того морщинистый лоб и очень старательно проговорил нужное заклинание. Не менее осторожно и старательно щелкнул лапой.

Вроде получилось. Во всяком случае, я явственно уловил журчание. Но, задрав нос к небу, падающих капель я не обнаружил. Зато, вернув морду в исходное положение и глянув на Селистену, я поразился ее раскраске. Она по краснела так, что впервые за время нашего знакомства щеки стали ярче волос. Тут до меня наконец-то дошло, откуда слышалось журчание.

— Дурак! — только и смогла выговорить боярышня и сломя голову бросилась в лес.

И что я мог поделать?! Уж никак не бежать за ней, в такой ситуации это было бы лишним, да и небезопасным. Оставалось одно — дождаться, пока боярышня приведет себя в порядок, и героически встретить свою смерть от хлипких, но решительных рук. Убедить, что в такой казус ввел боярышню не нарочно, я не надеялся. Доказать свою невиновность можно только своей безропотной и безвременной кончиной под тяжестью необоснованных обвинений.

Вот так я и лежал на берегу лесного озера, думал о бренности нашей жизни, в красках представлял, как именно Селистена будет меня убивать. Обидно пасть в расцвете жизни от рук почти любимого человека за неудачное заклинание. Может, все-таки у нее сил не хватит? Эта мысль внесла ненужную надежду в мою мятущуюся душу. Впрочем, чего гадать, скоро появится просушенная виновница торжества и сама зачитает приговор.

Появилась рыжая мегера где-то

через час и сразу же направилась ко мне решительным шагом. Вот она, оказывается, как выглядит, моя смерть: маленькая, рыжая, конопатая и чертовски милая в своем праведном гневе.

— Смотри мне в глаза и не вздумай врать!

Надо же, не каждый палач сможет посмотреть смиренной жертве в глаза. А требование не врать… Пожалуйста, я вообще никогда не вру, а если и вру, то в моих честных глазах это незаметно.

— Говори, ты нарочно это сделал?

— Нет.

Селистена уставилась на меня и буравила пронзительным взглядом.

— А почему не убежал?

— Потому что у меня это получилось действительно не специально. Но твоя ярость мне понятна, и потому я готов смиренно понести незаслуженное наказание.

Я прижал уши и положил голову на вытянутые вперед лапы. В сей момент решалась моя судьба, и я прекрасно понимал это. Ладно бы нарочно так пошутил, хотя бы было ясно, за что пострадаю, а так… Ну кто знал, что заклинание дождя в собачьем воплощении принесет такой странный эффект?

Селистена продолжала нависать надо мной, но что-то еле уловимо изменилось в облике несостоявшегося палача. Все, казнь откладывается. Это еще не решила боярышня, но уже понял я — меня помиловали. Золотая наморщила свой носик, набрала побольше воздуха и начала свою реабилитирующую речь:

— Когда я убежала с поляны, то готова была сгореть со стыда. Потом чуть не лопнула со злости, готова была вернуться на поляну и задушить тебя. В общем, я пришла с твердым намерением воплотить свои черные мысли в жизнь. Но тут увидела тебя, и появилась мысль, а может, ты не нарочно?

— Честное слово, не нарочно.

— Помолчи, пока не передумала. Меня подкупило то, что ты не сбежал, а потом, у тебя с прижатыми ушами такая несчастная морда. Давай договоримся, этой истории не было. Не было вообще.

— Договорились. — Я приподнял уши и завилял хвостом. Буря прошла стороной.

— И знай, если ты хоть раз вспомнишь про этот инцидент, я вспомню о своем желании тебя придушить.

— Заметано, — охотно согласился я, вскочил с земли и смачно лизнул конопатый носик. — Чего тебе еще колдануть?

Далее было все: и крики, и просьбы, и угрозы, но под действием железных аргументов Селистена сдалась. Как ни крути, но колдовство в нашей ситуации не роскошь, а средство выживания.

— Ладно, но самое безобидное заклинание, — наконец сдалась боярышня.

— Согласен, выбирай.

Мое предложение надолго поставило в тупик уже пострадавшую от моего практически безобидного колдовства боярышню. Пометавшись по поляне минут десять, перебрав десятка три заклинаний, отвергнутых за возможность извращенного использования в моих «кривых» лапах, наконец выбрала, с ее точки зрения, самый подходящий вариант.

— Ты можешь, например, заставить малька вырасти в большую рыбу? — задала довольно туманно сформулированный вопрос Селистена и указала на стайку рыбешек, резвящихся на мелководье.