Собака в подарок
Шрифт:
– Просто плохо. – Киран отвел глаза. – Люди насмехаются надо мной. Говорят, что я чокнутый урод.
– Так тебя называют все или только некоторые?
Киран опять заерзал – он не знал, что сказать. Если он скажет ей, что так его обзывает Коуди Дэниелс, она расскажет об этом директору? Ему и так плохо в школе, и он совсем не хочет, чтобы все стало еще хуже. Он покачал головой:
– Некоторые. Я не помню кто.
Она кивнула:
– Значит, некоторые дети в школе насмехаются над тобой, а некоторые нет.
– Наверное.
– И
Он устремил на социального педагога испытующий взгляд. Она что, тоже насмехается над ним, что ли? Нет, решил Киран. Просто взрослым нравится задавать глупые вопросы, такие, как этот. Он кивнул.
Доктор Джоан опять открыла папку и начала что-то писать. Ожидая, когда она закончит, Киран продолжал рассматривать кабинет. У стены в стеклянной витрине стояли спортивные кубки, на полке лежал футбольный шлем, а на нем стояла фигурка тигра с качающейся головой. Киран заметил, что по полу что-то движется – это была ярко-красная божья коровка, она ползла под столом директора. Миссис Дэлтон рассказывала, что когда-то люди любили божьих коровок, потому что они симпатичные и питаются тем, что больше никто не ест, но теперь их считают просто вредителями.
Социальный педагог подняла глаза, держа ручку наготове.
– У меня есть к тебе еще несколько вопросов, а потом ты можешь идти. Хорошо?
Он пожал плечами.
– Ага. Ладно.
– Когда ты впервые начал считать, строить рожи и издавать странные звуки?
– Не знаю.
– Это началось, когда ты жил в своем прежнем доме, или после того, как ты переехал в Болингброк?
– В прежнем доме.
– И сколько, по-твоему, ты считаешь, ну, в среднем?
Киран нахмурился.
– То есть докуда?
– Нет, я хочу сказать, как часто ты чувствуешь потребность начинать счет? Как ты думаешь, ты делаешь это каждый день или пару раз в неделю?
– Наверное, каждый день.
– Чаще, чем один раз в день?
– Ага.
– Чаще, чем пять или шесть раз в день?
Киран облизнул губы. Он никогда не замечал, сколько раз в день он начинал считать или морщил нос, или издавал странные звуки. Иногда он даже не сознавал, что делает это, пока кто-нибудь не говорил ему, чтобы он прекратил. Чаще всего он просто надеялся, что это пройдет само собой, а когда это и впрямь проходило, старался об этом забыть. Он покачал головой.
– Может быть, – сказал он. – Я точно не знаю.
– Ты когда-нибудь начинал мыть руки, а потом вдруг осознавал, что не можешь остановиться?
Киран потер руки одна о другую.
– Нет. – Он сделал паузу. – Может быть.
Доктор Джоан сделала еще какую-то запись в своей папке.
– А как насчет открывания и закрывания дверей?
Киран ощутил укол страха. Он почти чувствовал, как он открывает и закрывает дверь, опять и опять…
– Нет. – Он покачал головой. – Я этого не делаю.
Она кивнула:
– Хорошо, тогда давай вернемся
– Я вовсе не хочу этого делать. Мне просто нужно это делать.
– Да, конечно, – сказала она. – Прости. Мне следовало выразиться иначе: есть ли что-нибудь такое, что заставляет тебя испытывать потребность что-то считать?
Он пожал плечами, думая о том, как он считал шаги по дороге к этому кабинету.
– Наверное, это случается, когда я нервничаю. Или боюсь.
Как сейчас.
Мальчик ощутил что-то вроде щекотки внутри своей щеки; у него всегда бывало такое ощущение перед тем, как он строил рожу. Доктор Джоан опять что-то писала в своей папке. Киран попытался стереть со щеки ощущение щекотки, надеясь, что она ничего не заметит.
Она подняла глаза и улыбнулась.
– А тебе бы хотелось перестать делать то, из-за чего люди над тобой смеются?
Киран кивнул опять.
– Что ж, это хорошо, – сказала доктор Джоан. – Думаю, я могу тебе помочь. Ты бы этого хотел?
– Да, мэм.
– Хорошо. Сегодня вечером миссис Дэлтон поговорит обо всем этом с твоей матерью. Если она согласится, мы внесем твое имя в список, и я пошлю твоим родителям бланк разрешения на работу с тобой, чтобы они его подписали.
– Не родителям, а только моей маме, – сказал Киран.
– А, ну, хорошо. Значит, я пошлю его твоей маме.
Он взглянул на дверь.
– А теперь можно я пойду?
– Подожди еще минутку. – Доктор Джоан закрыла свою папку. – А когда ты чувствуешь, что тебе нужно считать или строить рожи, есть ли что-нибудь, что помогает тебе перестать? Можешь ли ты подумать о чем-то таком или сделать что-то такое, отчего плохое чувство уходит?
Киран обдумал вопрос.
– Иногда я думаю о том, что говорит мне мой дедушка.
– А что именно он тебе говорит?
– Ну, если я пугаюсь из-за того, что сбился со счета, он напоминает мне, что это не страшно и можно начать сначала.
– Как мило. – Она улыбнулась. – Хорошо иметь такого дедушку.
– А когда у меня плохо прошел день в школе, он говорит: «Не давай этим маленьким засранцам доставать тебя».
– Понятно. – Доктор Джоан откашлялась. – А есть ли что-нибудь еще, что тебе помогает? Что-нибудь, кроме того, что тебе говорит твой дед?
– Когда я разговаривал с тем псом… – Он сунул руку в карман. – Когда я говорил с ним, я забыл и о счете, и о гримасах. Это было здорово.
– Еще бы, – сказала она. – Я рада, что у тебя есть собака, с которой ты можешь говорить. Собаки могут особенно хорошо помогать детям справляться со своими тревогами и страхами.
Она закрыла папку и встала.
– Ну, думаю, на сегодня у меня больше не осталось к тебе вопросов, Киран. Спасибо, что зашел и поговорил со мной. А теперь беги в свой класс; вот-вот должен прозвучать звонок на обед.