Собаки. Новый взгляд на происхождение, поведение и эволюцию собак
Шрифт:
Бойцовые собаки — бульдоги, питбультерьер и др. имеют свои специфические особенности поведения, подлежащие оценке на состязаниях. Я таких собак не держал и знаком с ними лишь по литературе, однако мне приходилось беседовать с заводчиками питбультерьеров, и эти разговоры очень напоминали мне то, что рассказывали владельцы бордер колли. Собаководы отбирают особей с определенными двигательными признаками, дающими преимущества в драке, которые считаются врожденными. Селекция по этим признакам приводит к оформлению породы, которую часто называют в честь заводчика (например, джек рассел терьер, бедлингтон терьер и т. п.).
У знаменитого питбультерьера по кличке Уайти Форд была вот какая особенная манера боя. Выйдя
Вероятно, у бойцовых пород тем или иным образом модифицированы, гипертрофированы, либо отсутствуют какие-то элементы поведения, но в отличие от вышеописанных пород изменения затрагивают не последовательность хищнического поведения, а социальные контакты и поведение, связанное с избеганием опасности.
У меня однажды была пара ирландских пшеничных терьеров, у которых, казалось, не было подчиненного поведения. Несколько раз они дрались с нашими чесапик бей ретриверами, но, хотя терпели поражение, никогда не проявляли подчинения. Однажды, разбуженный подозрительным шумом, я подоспел как раз вовремя, чтобы спасти одного из бесстрашных щенков, но лишь только я его отпустил, он тут же прыгнул назад на «поле боя». К счастью, мои чесапик бей ретриверы были приучены по моей команде прекращать свару. Что произошло с подчиненным поведением пшеничного терьера? Мог ли искусственный отбор исключить его, так что животные стали столь бесстрашными (что можно назвать и большой глупостью)? Вот другой пример. Я держал стаффордширских терьеров, которые не распознавали поз подчинения другой собаки и не реагировали на них, продолжали атаковать. Правда, эти последние наблюдения были сделаны случайно, и я не могу утверждать, что такое изменение социального поведения присуще данной породе.
Итак, мы должны объединить три аспекта: формы поведения, необходимые для выполнения задачи, систему вознаграждения за выполнение задачи и способность обучаться выполнению задачи. Они столь взаимосвязаны, что трудно отделимы друг от друга, напрашиваясь на риск упрощений как в проявлении, так и в генетике.
Рис. 38. Умерщвление. На самом деле собака вовсе не убивает овцу, но совершенно точно воспроизводит данный элемент хищнического поведения.
Элементарные формы поведения
Врожденные (генетически обусловленные), имеющие внутреннюю мотивацию формы поведения характеризуются моментом начала проявления в жизни собаки, частотой проявления и моментом его окончания. Например, материнское поведение имеет место у особей женского пола начиная с 1,5—2 летнего возраста, повторяется 1—2 раза в год (максимум) и прекращается вместе с репродуктивным возрастом.
Начало, частота и окончание проявления одной и той же формы поведения различны у разных пород, а внутри породы индивидуальны. Каждый параметр может быть критерием отбора. Собаки и волки различаются по всем трем переменным как физической, так и поведенческой организации. Избегание опасности, например, у волков начинает проявляться гораздо раньше, чем у собак.
Показательный пример — перенос щенков собакой-матерью. Когда сука слышит скулеж щенка, подающего призывные сигналы, она покидает свое место, идет в направлении источника сигналов и приносит щенка туда, где находилась с другими щенками. Проявление этой формы поведения начинается тотчас после рождения последнего щенка помета, а заканчивается на 13-й день, после чего мать не реагирует на сигналы щенка поиском и переносом.
У
Моя итальянская маремма Лина однажды оказалась застигнутой родами врасплох и первого щенка произвела на свет в поле. Она оставила его прикрепленным к плаценте и вернулась на свое место в овине, где родила остальных щенков. Первый щенок все звал и звал её, но Лина ещё рожала. Здесь есть ряд важных моментов. Щенок только что родился, ещё слепой и глухой, и тем не менее знанием сигнала о помощи он уже обладал и для его воспроизведения не нуждался в вознаграждении. Все это было заложено в нем генетически. Научиться этой форме поведения невозможно.
Я услышал писк щенка, распознал его как призыв матери, и зная, что она ещё не может реагировать, пошел и принес щенка сам. Я взял с собой магнитофон и записал призывный сигнал.
Лина не могла спасти щенка, потому что проявление данной формы поведения (поиск по сигналу и перенос щенка в логово) начинается только, когда роды завершены. Спустя 6 часов Лина была готова идти на поиски, но я уже успел принести щенка. Я уверен, что если бы щенок мог скулить 6 часов подряд, мать пришла бы за ним, как только у нее началось бы проявление поиска своих щенков. Но малютка не выдержал бы ждать так долго, ведь на призывный сигнал уходит немало энергии, которой не хватит в новорожденном массой четверть килограмма.
Мои ученики дали бордер колли Фли прослушать запись плача Лининого щенка, и та встала со своего места, где лежала с недавно родившимися щенками (ни один из них не потерялся), пошла на звук, обнаружила магнитофон, принесла его к себе и поместила среди щенков. Значит в логово доставляются не только потерявшиеся щенки, но и любые объекты, издающие призывный сигнал.
Рис. 39. Сонограмма призывного сигнала потерявшегося щенка. Новорожденный щенок, оставшись один, инстинктивно подает голос, призывая на помощь, и повторяет этот зов, представляющий собой определенное и притом индивидуальное сочетание звуков, до тех пор, пока его не найдут или пока сам не ослабеет. Обратите внимание на количество гармоник — на такой звук тратится много энергии. Эта форма поведения наблюдается только у совсем маленьких щенков. По окончании вскармливания молоком она исчезает и больше не появляется.
(Данные предоставлены Марком Фейнштейном).
Через две недели после родов сука перестает искать и переносить щенков, хотя они подают призывные сигналы ещё несколько недель. Однажды дождливым вечером я вышел из дому и вдруг услышал слабый зов о помощи потерявшегося щенка, доносившийся с нашего собачьего двора. Шлепая по грязи, я нашел беднягу за забором, обессилевшего, мокрого, замерзшего, буквально умирающего. А его мать Тили, чистокровная сибирская лайка (№ 45, т. е. выше среднего, по шкале интеллекта Корена) лежала не дальше полутора метров от него в своей коробке с другими щенками. «Тили! — взмолился я, — Что с тобой?! Неужели ты не слышишь, что твой детеныш в беде? Разве ты его не любишь?» «Извини, хозяин», — могла бы сказать мне она, — «но поиск по призывному сигналу прекратил проявляться на прошлой неделе, а о приближающейся опасности у меня нет сведений». Обогреватели, раствор сахара и человеческая забота спасли щенка, и через 2 часа, когда я принес его Тили, она приняла его.