Собиратель чемоданов
Шрифт:
Нет, требуется, товарищи. Многое требуется. Сегодня на одном мате и сам далеко не уедешь, и страну из жопы не вытащишь. Тем более, что «новые граждане» со свойственной им чемоданной сноровкой, похоже, уже и в этом, исконном нас обошли: мат у них звучит куда бойчее и смачнее, чем у самого автора этих строк. Значит, сегодня, чтобы быть честным, мата уже далеко не достаточно.
А возможно, мат даже и вреден.
Чтобы быть честным сегодня, надо, для начала, научиться честно отвечать на вопрос: КТО ТЫ? — не заслоняясь ни гнилыми рассуждениями о гражданстве и политкорректности, ни кургузым словосочетаньицем со скользким смыслом: «разумное существо», — ни дешевыми эвфемизмами типа «индивид», «личность», «персонэлити». Сегодня честен только тот, кто способен, насрав на ООН, на Красный Крест, на все поправки к Конституции, просто и грубо сказать: «Я — человек».
И я это говорю.
Я, старый педераст, Эразм Гранатов, — ЧЕЛОВЕК. С мозгами в голове, с говном
К тому же я косен и подозрителен. Я испытываю недоверие к авторам статеек, расписывающих прелести подземных стоянок и городов, я не в восторге от того, что осуществилась бредовая идея господина Церетели (или его заушных советчиков?) прорыть подкоп под Манежной (спасибо, что не под Кремлем!), чтобы исподволь приучать людей к длительному пребыванию в замкнутом пространстве. Я горжусь тем, что не сожрал ни одной сосиски в этом чемоданном раю. [176]
Я никогда не жил в чемоданах или в чем-либо хотя бы отдаленно подобном. Посему намерен продолжать жить и умереть на Поверхности. [177] Я не боюсь поскользнуться или уйти в бесконечность. [178] У меня есть мой старый компас, который всегда укажет мне верное направление. У меня есть мои старые ботинки «d-r Martens», на толстой рифленой подошве, которые никогда не скользят и которыми так славно топтать путающихся под ногами неразумных и разумных паразитов. И у меня есть только один старый чемодан, который я и мои товарищи по национал-гуманистической партии используем для переноски наших прокламаций. А поскольку наши прокламации расходятся быстро, этот чемодан мы открываем по многу раз в день, так что нет никакой опасности, что в нем заведется какая-нибудь дрянь.
176
Один раз мне там даже предложили бесплатную сигарету, но я не взял. — Э.Г.
177
Только после этого позволю себя закопать, ибо тогда мне будет все равно. Но ни минутой раньше! — Э.Г.
178
См. Приложение 3. – сост.
У нас навалом работы. В нашей партии пока недостаточно действующих членов, хотя у нее очень много сочувствующих (фактически нам сочувствуют все — я хочу сказать все люди, прочих в расчет не принимаю). Если бы мы согласились принять в наши ряды хотя бы пару «новых граждан» (Хотите — верьте, хотите — нет, но заявления от них уже поступали! Они пытаются пролезть даже сюда!), годовые завалы накопившихся текущих дел были бы раскиданы в считанные часы. Но мы, люди, не нуждаемся в их участии. Со своими проблемами мы уж как-нибудь справимся сами.
Идиллия кончилась. Сегодня пора каждому честно сказать, чего он ждет от Истории, от человеческой Истории. Продолжения — или конца. Победы гуманизма хотя бы в одной, отдельно взятой стране, с сильной и суверенной (по-настоящему суверенной!), властью людей (лучших или худших [179] — теперь уже не столь важно) — или господства «интернационального» мирового правительства, состоящего из разноязычных дебилов с пристроившимся у каждого за ухом бесплатным переводчиком.
179
Ср.: «К государственной власти должны восходить лучшие люди» (И.Ильин). – сост.
История повторяется, и иногда это бывает смешно. Сегодня гуманизм под запретом. Как и пятьсот лет назад, во времена моего великого тезки. [180] Нас называют расистами, хотя это не верно. Гуманизм — это не расизм. Расисты настаивают на превосходстве своей расы. Мы ни на чем подобном не настаиваем. Наоборот, мы признаем свое несовершенство, фундаментальное несовершенство расы людей. И с наглой тупостью несовершенных тварей орем только одно слово: «Занято!»
Занято. Все занято. Можете становиться в очередь, господа, но знайте: ваша очередь никогда не подойдет, ибо вы — опоздали. Билеты проданы, цирк — наш, и представление давно идет. А если в нем что и не так — не страшно, мы досмотрим. Нам —
180
Здесь Э.Гранатов допускает историческую неточность. Во времена Эразма Роттердамского гуманизм не был под запретом. В большинстве своем гуманисты были уважаемыми и преуспевающими людьми, многие из них занимали высокое положение в церковной иерархии, как, например, итальянский гуманист Эней Сильвио Пикколомини (1405–1464), который в 1458 г. стал папой Пием II. – сост.
История повторяется — и иногда это бывает здорово. Пятьсот лет назад гуманисты открыли новую страницу истории. Сегодня настала пора ее закрыть, ибо она прочитана, и далеко не все в ней верно. Старые гуманисты во главу угла поставили разум. В этом была их ошибка. Ибо выясняется, что в царстве разума царят совсем другие, а человек достоен только мыть сортиры.
Но ничего. За Эразмом придет Лютер. Будет кровь. Будет новая Реформация. Будет новая вера. Вера в Человека. К черту «святую троицу» — Свободу, Равенство, Братство! Нам не нужна свобода, которой нам предлагают поделиться! Мы не хотим равняться на лилипутов! И уж тем более — с ними брататься!
Все — во имя Человека! Все — во благо Человека! Человек — превыше всего!
Но ближе к делу. Сегодня Россия — единственная страна в мире (кроме отдельных жарких стран, жители которых слыхом не слыхивали о чемоданах, ибо им просто нечего в них хранить), где еще действует старый избирательный закон. Поэтому главная политическая задача сегодняшнего дня — это бороться за его сохранение, не допустить внесения пресловутых поправок о «новых гражданах». Задача завтрашнего дня (при условии успешного решения первой) — бороться за неукоснительное соблюдение этого закона. Требовать личного досмотра всех внушающих подозрение (а лучше — поголовно) депутатов, членов правительства и в первую очередь Президента (ибо он — уже под подозрением! [181] ) непосредственно перед каждой процедурой принятия государственных решений, на предмет выявления наушников, публично разоблачать и лишать полномочий тех, кто подпал под влияние своих легальных или нелегальных постояльцев.
181
Смотри мою заметку в последнем номере «Гранаты»: «К вопросу о президентском чемоданчике»- Э.Г.
Кстати, о постояльцах. Пока еще правительство Москвы продожает занимать непреклонную позицию, из последних сил выдерживая атаки тех, кто добивается внесения изменений в положение о регистрации. [182] Браво, товарищ Лужков! Держитесь. Мы — с вами.
Отступать некуда! За нами — Москва.
Жители столицы! Свято охраняйте чистоту своих жилищ! Срочно перетряхните свои старые чемоданы, а лучше — не открывая, отнесите их прямо на свалку.
Да здравствует человечество!
182
Как известно, по действующим (пока еще действующим!) инструкциям, не менее восьми квадратных метров свободной жилой площади требуется для регистрации постоянного и даже временного проживания в городе Москва, независимо от физических размеров жильца и согласия ответственного квартиросъемщика. И это — только одно из многих трудновыполнимых условий. В свою очередь, без постоянной регистрации невозможно получить гражданства. Таким образом, значительная часть чемоданных жителей обречена пока на нелегальное существование в нашем городе. Им это, конечно, не нравится. Поэтому они, через зомбированных подставных лиц, внедренных в Конституционный суд и аппарат Уполномоченного по правам человека, пытаются давить на Московскую городскую думу, и, надо сказать, небезуспешно. Сколько еще продержатся московские власти, неизвестно. Похоже, дни их сочтены. Но пока старый закон еще действует, надо его использовать с максимальной пользой: выявляя подозрительные квартиры, незамедлительно обращаться в правоохранительные органы, попросту — наводить ментов. Прочь брезгливость! В данном вопросе милиция — наш союзник. — Э.Г.
Да здравствует гуманизм!
Да здравствует национализм!
Да здравствует российская бюрократия!
Приложение 3. Из литературно-философского альманаха «СНАРУЖИ…»