Собирай меня по осколкам
Шрифт:
– Поздно, - ледяным тоном произнесла эта ненормальная. Я, конечно, плохо понимал, что происходит. Но явно ничего хорошего. – А за то, что вы влезли ко мне домой, придется отвечать по закону.
– Ну, тогда до встречи. А может быть до завтра или до глубокой ночи. Кто знает?!
– Вы… але! Але! – Маша опустила трубку и словно оцепенела. Что уж там, я тоже прибывал в легком шоке.
– Эй, ненормальная, - обратился, однако не получил ответа. Уварова дернулась, а затем шмыгнула в квартиру, опять громко хлопнув дверью. Наверное, в другом случае, я бы пошел заниматься своими делами. Но не сегодня,
Ручку, к слову, вырвали с корнями. Тут и ее, и замок, а по-хорошему дверь бы новую. Однако, как только я переступил порог квартиры, не удержался. Реакция вырвалась сама собой.
– Офигеть. Это что… Мамай здесь прошел?
Погром был приличный. На полу валялись вещи, полка с обувью перевернута, а сама обувь в разных сторонах. В кухне стулья на полу, а рядом со спальней подушки. Кто-то сунул нос даже под одеяла и в шкафы.
– Вот же сволочи! – сокрушалась Маша. Разуваться я не стал, прошел в сторону комнаты, останавливаясь у входа.
– Ты кому дорогу перешла, Уварова? – прибывая в легком шоке, спросил я. Она кинула на меня косой взгляд через плечо, хмыкнула и поплелась к подоконнику. Вояки добрались и до цветка, который там видимо раньше стоял: скинули его на пол.
– Тебя не касается. Чего пришел? Посмеяться? – прорычала Маша, садясь на корточки рядом с горшком. Разглядывала поломанный стебель.
– Ты бы отцу, что ли позвонила, - я подошел к дивану и плюхнулся на него, скрестив руки перед собой.
– Еще чего не хватало!
– А если они ночью придут? Будешь ниндзя изображать? – ситуация меня не то, чтобы забавляла. Скорее наоборот – тревожила. Если люди не побоялись влезть в дом, перевернуть здесь все, то явно ничем хорошим это не пахнет.
– Думаешь, они могут вернуться ночью? – Маша резко обернулась и меня от ее взгляда передернуло. Страх с отчаянием, растерянностью - все переплелось воедино. Словно она просто не знала, что делать дальше, где искать помощь. С одной стороны, во мне играла ревность и злость. Особенно после шоу днем, где Романенко прибывал в главной роли. С другой, я ну никак не мог закрыть глаза на происходящее. Не такие уж мы и чужие друг для друга.
Поэтому встал, подошел к ней, а Уварова до сих пор сидела на корточках возле своего цветка. Я тоже присел, но не разговоры вести. Подхватил ее под локоть и силой поднял.
– Эй! – крикнула она, возмущенно. – Какого черта? Ты совсем?
– Пошли, здесь слишком тяжелая атмосфера.
– Куда? – явно не поняла Маша.
– Ко мне, куда же еще.
Глава 16 - Маша
Я была так растеряна, что сама не поняла, как согласилась на предложение Тимура. А может, мне просто было страшно оставаться одной. В квартире веяло опасностью, да и как здесь ночевать, когда дверь толком не закроешь. Ну и Авдеев вел себя на удивление спокойно. Можно было, конечно, поехать к Соньке в общагу, но вряд ли она бы мне обрадовалась. А беспокоить папу ну такое себе. Про Романенко я вообще не подумала. Уж кто, а он в последнюю очередь пришел на ум.
Пока я вместе с цветком, не знаю, зачем потащила его с собой, поднималась на пятый этаж за пакетом с продуктами и сумкой, Тимур кое-как закрыл дверь. Нашел проволоку, накрутил
Состояние у меня было странное: потряхивало, сердце лихорадочно билось, ну и злость накатила. Вот же бессовестные! Вломились в чужой дом из-за какого-то видео. Только не понятно, зачем оно им, раз связи и все дела. Неужели и правда, боятся СМИ? Если так, то мы на верном пути и отступать нельзя.
Когда я спустилась на этаж ниже, где как раз жил Авдеев, замешкалась. Он шел следом, поэтому не видел моей реакции. А я почему-то начала волноваться. Так странно снова оказаться с ним под одной крышей. Дежавю… И почему именно он поселился здесь? Почему всегда Тимур? Почему, когда мне страшно и нужна помощь, он протягивает руку. Сложно поверить, что и сейчас Авдеев мстит моему отцу. Тогда если это не месть, то…
– Заходи, - произнес Тим, жестом намекая, чтобы я проходила.
В его квартире практически не было запахов, едва ощутимая нотка цитруса. Довольно чисто, но совсем не уютно. Как будто Тимур не жил, а временно существовал. На вешалке одна куртка, на полке две пары обуви. Даже комнатных тапочек нет.
Я примостила цветок на тумбу рядом с зеркалом, до сих пор не понимая, зачем притащила его с собой. Затем скинула куртку, и поплелась на кухню. К счастью, планировка в квартирах одинаковая. Устраивать экскурсию не надо. Тим тоже зашел следом, щелкнул чайник, закрыл окно, из которого дул морозный ветер.
– Чай вон, только пакетированный правда. Кофе нет, - сообщил будничным тоном. – Из сладкого только шоколадка. В общем, ой, телефон звонит. Маш, сделаешь сама, я отойду, звонок важный, по работе.
Он это сказал так, словно я здесь бываю каждый день. Словно мы настолько близко общаемся, что это нормально – сделать ему чай, кашеварить на кухне самостоятельно. Нет, может я себя накручиваю. Может, и не думал он ни о чем таком, но где-то внутри кольнуло. Больно. С тоской.
Я скучала по нему. По его голосу, по фразам, по запаху, улыбке. Находится здесь, как тормошить старую рану.
Откинув ненужные мысли, я все-таки принялась за чай. Потом вспомнила за продукты, которые купила. Желудок еще уркнул, мол, кормить собираешься или нет. Наверное, это в корне неправильно готовить на чужой кухне, тем более на кухне Тимура. Того, кого я ненавижу, не понимаю, таю обиду и тянусь одновременно. Однако плюнула на все стереотипы и решила – буду готовить. Пусть думает, что хочет этот Авдеев. Я хочу кушать. И точка.
Под таким предлогом договорилась с совестью и принялась делать курицу по-тайски. К счастью, набор для блюда у меня был в полной мере, даже чеснок. Пока крутилась возле плиты, поглядывала иногда в сторону коридора. Тим не выходил, он вообще кажется, закрылся в комнате. До меня доносился изредка его голос, но слова не на русском, а на английском. Отмечу, произношение у Авдеева шикарное. Словно родился и вырос не в России.
Через тридцать минут в воздухе начали витать вкусные запахи курочки с рисом. Я приоткрыла форточку, чтобы как-то немного проветрить. Подошла к плите, рассматривая содержимое под прозрачной крышкой. Тут и Тимур нарисовался. Громко, эффектно. В целом, как только он умеет.