Соблазн двойной, без сахара
Шрифт:
– Так у вас с ним серьезно? Почему же ты его раньше не пригласила?
– Я и сейчас не приглашала. Но он приедет. И я никуда не полечу из Москвы, потому что не хочу лететь.
– Но… Аня, да что ты мелешь? Я же и аренду здесь закрыла!
– Плевать. Когда вернется владелец забирать ключи, скажу, что передумали. Он будет только рад.
– Да что ты несешь…
Отмахнулась и пошла заваривать чай. А ведь только недавно вымыла чайник.
Что-то я все-таки переняла от Андрея. Наверное, он заразный. Потому что буквально все дальше
– Мама? – слышу громкий голос Кости в прихожей. – Радость-то какая! Идемте, мама, гостя потчевать будем, а то я сегодня без обеда. Привет, Анют. Чего такая опухшая?
А может, и хорошо, что Костя живет ближе. От Кости даже мама растеряется. Его можно против вражеской армии выставлять – и у той бы шанса не было. Ее неловкие вопросы, попытки перехватить инициативу были едва слышны на фоне громогласных ответов:
– Трудовой кодекс, Зинаида Васильевна! – я вообще пропустила тот момент, когда они друг другу представлялись. Я вроде бы не представляла. – Я человек нервный, такую ей статью влеплю, что она больше никуда на работу не устроится. Без обид, Анют, я от чистого сердца.
Откуда-то нашлись силы улыбнуться и приподнять кружку с чаем, как будто тостую и даю ему право делать все, что вздумается. Это же Костя – лучший переговорщик, как говорил Андрей. А Андрей никогда не ошибается.
– Нет, ну нормально? Да, я ко всем сотрудникам так срываюсь, потому что у меня не шарашкина конторка. Друг звонит и сообщает, что мою секретаршу тут фактически похищают. И что с того, что у них с Андрюхой любовь? Срать я хотел на производственные романы, если делу не мешают. Простите за выражение. Хотя хрен с ним, не прощайте.
Мама в конце даже уже не пыталась что-то вставить, ошалело глядя на это торнадо. Нет, она не сдалась и нервно поглядывала на часы, все еще думая, что к приезду такси все само собой разрешится и почему-то обязательно в ее пользу.
Но через двадцать минут после Кости явился и Андрей. И вот только теперь я начала удивляться – похлеще самой мамы. Сообразив, что происходит, он скрестил руки на груди, облокотился на дверь и смотрел только на меня. Говорил тихо и с улыбкой:
– Кажется, мы неожиданно начинаем жить вместе, Ань. Заметь, я не давлю.
– Нет, Андрей, - теперь и я могла улыбаться. – Останусь здесь. Рано нам еще съезжаться. Жду, когда ты мне сделаешь предложение.
– Сделать? – он иронично приподнял бровь. – Анна Владимировна, ты выйдешь…
– Хватит, - я перебила больше от того, что не хотела слушать эту фразу до конца, понимая, что он просто разыгрывает роль для мамы. – Давай решать проблемы по мере их поступления, как ты сегодня и говорил!
– Давай, - он не отрывал от меня взгляда.
– Но… - мама подала голос.
Однако Костя снова вошел раж:
– Да пусть молодые любятся, Зинаида Васильевна! Вы не смотрите, что он такой невоспитанный, тещеньке внимания
Но Костя и без помощи Андрея справлялся превосходно, на каждый аргумент палил десятком контраргументов. Он был так впечатляющ в этой роли, что маме даже не пришло в голову удостовериться, что он действительно мой начальник, а не какой-то мимокрокодил. И в машине всю дорогу до аэропорта песни становились все более ужасающими:
– Любовь с первого взгляда, Зинаида Васильевна! Я как Анютку вашу увидел, вот сразу же понял, что любовь будет. У них с Андрюхой, в смысле. Кстати, а почему вы раньше не приезжали? Такая очаровательная дама, сразу видно, в кого Анютка пошла! Присмотрю, присмотрю, серьезно! Я с этих двоих теперь глаз спускать не буду, только серьезные отношения. И никаких там погуляли и разбежались…
Я уже почти хохотала в ладони. Глаз он с нас спускать не будет, кто бы сомневался. В самой непосредственной близи за нами пронаблюдает. Я понятия не имела, что будет дальше, но сейчас совершенно обескураженная мама заявила, чтобы в отпуск оба прилетали в гости, с отцом знакомиться, а потом отправилась на посадку.
Как только она скрылась, я повернулась к блондину и распахнула объятия:
– Костя, ты мой герой! Ты просто феерический!
Но он неожиданно изменился. Клоунада закончилось, а лицо его стало серьезным. Он не обнял меня в ответ, сделал только шаг и сказал очень сдержанно:
– То есть бы просто улетела? Так? А потом что? Сменила бы симку, чтобы мы тебя не доставали звонками? Правильно?
Я растерялась:
– Я не хотела улетать, Костя… Ты просто не понимаешь…
– Да, не понимаю. Я принципиально отказываюсь понимать людей, которые делают то, чего от них хотят другие. С нами тоже так? Ты с нами, потому что мы этого хотим? И все?
– Костя… - позвала уже в спину.
Но он просто шел из аэропорта, не дожидаясь нас. Андрей взял меня за руку и повел следом. Нарушил тишину через несколько минут:
– Он отойдет, Ань. Но я тоже злюсь. Сегодняшнее было очень показательным – ты вроде бы не хотела уезжать, но уехала бы.
– Не нагнетай хоть ты, - настроение, недавно поднявшееся, было снова испорчено. – Я все знаю, Андрей. Я не могу ей сопротивляться. И да, у меня тоже иногда возникает чувство, что я выбираюсь из-под ее опеки только затем, чтобы попасть под вашу.
Он резко развернул меня к себе, посмотрел в глаза.
– Ань, скажи честно, ты хоть что-то к нам испытываешь? Или просто поддаешься?