Соблазн гнева

Голубева Татьяна В.

– Тем более.

Марина вздохнула:

– Ну может быть, в село она и согласилась бы перебраться, но как все это организовать? Надо же тогда ей дом покупать, и еще у нее живности было полно, когда я там жила… коза, курочки. А уже зима на носу. Как все это перетаскивать?

– Если там плохие дороги, то зимой как раз будет легче, – уверенно сказала Ольга. – Наймешь мужиков с санями, и все.

Марина пожала плечами:

– А деньги? Ты вообще понимаешь, о чем говоришь? Надо же тогда ей дом

покупать!

– У тебя совсем ничего нет? – со странным сомнением в голосе спросила Ольга. – Тебе же Дикулов дал сто тысяч, ты сама говорила. И это было всего три месяца назад.

– Вот именно, три месяца! – мгновенно вспылила Марина. – Уж как стараюсь экономить, а все равно пятнадцать истратила!

Глаза Ольги заметно расширились.

– Ты имеешь в виду – пятнадцать тысяч долларов?

– Ну не рублей же, – огрызнулась Марина, и тут же начала жалеть себя, нищую горемыку.

– Однако у тебя размах… – едва слышно проговорила соседка.

– Как умею, так и живу!

Марина решила, что упоминать о банковской карте на сто пятьдесят тысяч не следует. Да и то сказать, разве это деньги?

– Но дома в деревнях стоят недорого, – чуть помолчав, заговорила Ольга, словно и не заметив Марининой вспышки. – Совсем недорого. А у тебя на запястье еще сто тысяч долларов. – И она показала на коллекционный швейцарский «Корум». – Зачем тебе такие дорогие часы? Их можно продать. И ездить не на «лексусе», а на чем-то попроще. Как тебе идея? Не только на дом для бабушки хватит, а и на многое другое.

Марина с сомнением посмотрела на «Райскую птицу». Продать? Жалко. Очень красивая вещь, и бриллианты настоящие, отборные, не фиониты какие-нибудь. Но с другой стороны, «Корум» ей теперь действительно вроде как не ко двору. А если постоянно держать часы в сейфе, то и удовольствия от них никакого…

– А откуда ты знаешь, сколько стоит такая модель? – спросила Марина, только теперь сообразив, что Ольга довольно точно оценила «Райскую птицу».

– Почему бы и не знать? У мамы часы этой фирмы, – спокойно ответила Ольга. – Папа и мне пытался такие навязать, но я отказалась. Слишком претенциозно.

– Претенциозно… – нараспев повторила Марина.

А ведь и правда, подумала она, часики-то с большой претензией. В их тусовке «Корум» носила только одна Марина, остальные довольствовались золотыми «Ролексами». Дикулов любил делать все напоказ и, конечно же, выбрал в качестве подарка такую вещь, какую просто так в Питере не купишь, а нужно специально заказать в Швейцарии.

– А и продам! – внезапно решила она. – Я даже знаю кому. Есть одна желающая, дура дурой… она все подряд скупает, деньги вкладывает.

Ольга рассмеялась, и Марине вдруг стало легко. Надо же, почему она сама не догадалась это сделать? На фига ей сто тысяч баксов носить просто так на руке,

когда можно на эти денежки бабуле дом купить?

И как раз в этот момент до нее дошел наконец настоящий смысл сказанного соседкой.

Марина уставилась на худенькую, блеклую, очень скромно одетую Ольгу и озадаченно произнесла:

– У твоей мамы такие часы? И тебе… Да это какие же доходы надо иметь?! Кто твой отец?!

Ольга вздохнула, видя, что на этот раз от объяснения не отвертеться, и решительно сказала:

– Он банкир, но это не имеет ровно никакого значения, понимаешь? Никакого!

– Ага, – машинально согласилась Марина, не в силах понять, почему дочь банкира так плохо одевается и вообще как будто бы ничего не понимает в хорошей жизни. Что это за джинсы на ней?.. Ладно, потом разберемся. – Ага, не имеет.

– Ну так что, поедешь к бабушке? – спросила Ольга.

– Поеду, – энергично кивнула Марина. – Прямо на следующей неделе! Продам часы, куплю теплую одежду для деревни, и вперед! Кстати, – она всмотрелась в голубую пушистую кофточку соседки, – вот такой джемперок мне бы не помешал. Хотя…

– Он очень теплый, это ангора, – сказала Ольга.

– Ну да, ангора, – согласилась Марина и бесцеремонно щипнула Ольгу за рукав. В пальцах у нее остался клочок легкого пуха. – Ангорские кролики. Пух короткий, потому и лезет так сильно. А пух ангорской козы – это совсем другое дело. И другая цена.

– Я вообще-то знаю, – мягко улыбнулась Ольга. – Но мне и эта нравится. Но погоди-ка, сейчас ведь еще не совсем зима, снега нет. И если там сплошное бездорожье, как ты будешь добираться до деревни? Может, лучше подождать еще две-три недели?

– А я трактор найму! – расхохоталась Марина. – Прокати нас, Ванюша, на тракторе!

Ольга тоже рассмеялась от всей души.

Действительно, чем не выход?

– И что, никаких следов? – сердито спросил господин Дикулов.

Молодой человек, сидевший за столиком ресторана напротив Сергея Пафнутьевича, покачал головой:

– Пока никаких. Но есть там одна девушка, Кира, на год старше вашей дочери… и знаете, они похожи. – Сыщик достал из внутреннего кармана пиджака две фотографии и, положив их рядом на стол, предложил: – Посмотрите сами.

– Она мне не дочь, сколько раз повторять, – пробурчал господин Дикулов, всматриваясь в снимки.

Действительно, сходство девушек бросалось в глаза. Обе были рыжеволосыми, с точеными носиками, пухлыми губами, длинными ресницами, и овал лица одинаковый, вот только…

– А почему у этой взгляд такой странный? – спросил Дикулов.

– Увы, она умственно неполноценна. И фигура у нее совсем не такая, как у… у Марины. Лицо красивое, а тело уродливое.

– И чья она дочь?