Соблазн на всю ночь
Шрифт:
Вот из тумана выплыла Агнес. Она складывала стопкой какие-то вещи, подходила к кровати, снова отходила. Потом Агнес раздвинула шторы, принесла корзинку с обувью. В общем, она делала самые обычные вещи. За окном послышался стук колес подъехавшей к дому кареты, следом за ней во двор въехала тележка. На подоконник сели голуби и принялись громко и самозабвенно ворковать.
Федра снова откинулась на подушку. Она находилась в своей комнате. И лежала в собственной постели. Но туман перед глазами все никак не исчезал. Ее ноги казались какими-то тяжелыми и бесчувственными, а руки были холодными
Федра приподнялась, прикрывая рукой глаза от света.
– Агнес?
Служанка отложила что-то в сторону и подошла к кровати. Ее брови съехались у переносицы.
– Вы проснулись, мисс, – сказала она, глядя Федре в глаза. – Господи, как же вы меня напугали!
Федре показалось, что ее голова обернута ватой.
– Что случилось? – спросила она, приподнимаясь на локте. – Я что-то ничего не помню.
Агнес присела на край кровати.
– Вы упали, мисс. Это вы помните? – Она убрала волосы с лица Федры. – Видели бы вы себя со стороны!
Федра прижала пальцы к виску.
– Неужели все так… плохо? – Да, она, кажется, начинала кое-что припоминать. – А Тристан? – Она взяла Агнес за запястье.
Агнес улыбнулась:
– С ним все в порядке. Немного опалил волосы, но все такой же красивый, как и всегда.
– Слава Богу, – прошептала Федра.
Она почему-то и сама знала, что с ним все в порядке, но слова Агнес окончательно успокоили ее. Да, да, она кое-что вспомнила. Тристан поднял ее на руки и понес в карету, прижавшись щекой к ее щеке. И его щека была влажной. Это плакал он, или это были ее слезы? Господи милостивый, через что им пришлось пройти! Она поднесла руку к губам и прикусила зубами кончик пальца.
Агнес неловко кашлянула.
– Сегодня рано утром к нам приходил мистер Кембл. Он спрашивал о вас, мисс, – сообщила служанка, поправляя одеяло. – Еще он сказал, что мистер Толбот показал себя как настоящий герой прошлой ночью.
– Он вытолкнул меня из окна, – сказала Федра. – Это я хорошо помню.
– Он спас вам жизнь, – напомнила Федре Агнес.
– Да, – задумчиво проговорила Федра.
Она вспомнила, как кто-то наклонился над ней, поднял с земли. Холодные струи дождя падали ей на лицо, откуда-то издалека доносились чьи-то голоса. От дыма все еще першило в горле. В это мгновение Федру охватила паника – ей показалось, что с Тристаном случилось что-то ужасное.
Но потом она увидела его. У Тристана лицо было перепачкано в саже. Но это точно был он. Федра почувствовала странное облегчение, и ее глаза закрылись. Он был жив. И она была жива. Им очень повезло той ночью.
В памяти Федры всплыл еще один эпизод. По лестнице пронесли обгоревшее тело мадам. Красивая женщина превратилась в нечто кошмарное. Федра закрыла глаза, чтобы отогнать от себя ужасное видение. Но обезображенное до неузнаваемости лицо Востриковой еще долго маячило перед ее глазами. Волосы у мадам почти все сгорели, а оставшаяся часть склеилась и запеклась. Ее шелковое черное платье превратилось в серые струпья. Де Венденхайм заметил, как Федра смотрела на тело мадам, и отвернул лицо мадам в сторону.
Этот кошмар теперь еще долго будет ее преследовать. Вспомнив это теперь, Федра почувствовала, как по ее спине пробежала
– Лорд де Венденхайм был там, – тихо проговорила Федра, ее сердце болезненно заныло. – Он все знает и, по всей видимости, уже поставил Стефана в известность о случившемся.
Агнес положила свою мягкую ладонь Федре на лоб.
– Думаю, нет, – сказала служанка. – Вас привезли домой в карете, а потом мистер Толбот и лорд де Венденхайм долго о чем-то говорили и ругались, но когда их спор наконец прекратился, они оба выглядели довольными. Скорее всего они пришли к решению, которое устраивало обоих.
Федра закрыла глаза. Нетрудно представить себе, в какую ярость пришел де Венденхайм, увидев ее в Сохо. Разумеется, он обрушился на Тристана с обвинениями. Федра почувствовала, что ее подташнивает.
– А наши слуги? – шепотом спросила она. – Меня кто-нибудь видел?
– Нет, мисс, не беспокойтесь об этом, – заверила Федру Агнес. – Никто из слуг вас не видел, когда карета подъехала к крыльцу и вас вносили в дом, – сказала служанка. – Да, с вами была еще какая-то испуганная девочка. Кажется, она сказала, что ее зовут Флорой. Де Венденхайм забрал ее с собой. Разве вы не помните, мисс, как вы поднимались со мной по лестнице к вам в спальню?
– Да, теперь припоминаю. – Прохладная рука Агнес приятно холодила лоб Федры.
– Кстати, позже я сказала слугам, что вы поскользнулись на нашем крыльце и упали прошлой ночью, – радостно сообщила служанка. – Оно мраморное, и углы у него острые и ужасно твердые. Я уложила вас в постель, и с тех пор вы все лежите и не открываете глаза. Я уже начала беспокоиться.
Федра подняла обе руки к голове, провела ладонями по волосам. Волосы показались ей грязными и спутавшимися.
– А Вострикова?..
Лицо Агнес немного смягчилось.
– Этот человек, которого зовут Кембл, сказал, что она еще жива. Но ей недолго осталось мучиться. Ах, мистер Кембл такой вежливый, такой предупредительный! Он просил передать вам, что мужчину, в которого воткнули нож, забрали в полицию. – Она передернула плечами и встала с постели. – Мисс, мне даже думать страшно, что за ужас происходил в том доме прошлой ночью.
Агнес дернула за сонетку, и через несколько минут в комнате Федры появились служанка с чаем и лакеи, которые принесли воду для ванны. Когда прислуга покинула комнату, Федра откинула одеяло и села в постели с чашкой чая. Ее руки заметно дрожали. Она должна увидеть Тристана. Должна получить подтверждение… чего-то очень важного для нее…
Но чего именно? Тристан вел себя самым благородным образом, он сделал все, что было в его силах. Между ними теперь ничего не стояло. Не существовало больше связывающей их нити. Он помог ей найти…
– Милли! – Федра поставила чашку на столик. – О, Агнес! Я забыла сказать ему про Милли!
– Милли? – Агнес, стоявшая в эту минуту на коленях перед ванной, повернулась к Федре, ее глаза расширились. – Вы нашли ее, мисс?
– Милли должна вернуться сегодня! – Федра избавилась от одеяла. – Быстрее, Агнес. Подай мне скорее мое голубое платье для прогулок. Мы должны быть там, когда она приедет.