Соблазн
Шрифт:
— Да.
Гриффин присел около изгнанника, чья нога теперь была исцелена.
— Ты видишь ее? — спросил он, кивнув в мою сторону. — Чувствуешь ее силу?
Изгнанник посмотрел на меня, а затем уставился на землю.
— Ты слышал том, что она может делать? — продолжил Гриффин, усмехаясь. — Могу поспорить, что да. Она может лишить тебя всего… сделать человеком; гниющей, прогорклой плотью без возможности питаться эмоциями… И не важно, каким будет твой выбор.
Я открыла рот, слушая Гриффина, пытающего этого изгнанника, но Найла
— Где Священное Писание Грегори? Мы знаем, что ты знаешь. Скажи мне, или я попрошу ее, — он снова глянул на меня, — подойти и устроить немного возмездия. Понял?
Изгнанник не поднял голову, но кивнул.
Матерь Божья.
— Где? — надавил Гриффин.
— Я не могу назвать конкретное место… только… как найти его и все. Но вы должны отпустить меня, — произнес изгнанник.
— Расскажи мне все, что знаешь, и я отпущу тебя, — сказал Гриффин, и я почувствовала, что он сказал правду.
— Ладно, — произнес изгнанник, вставая.
Мы сделали шаг назад, держа расстояние для удара.
— Священное Писание — это Правила, — сказал он, небольшая улыбка разбавила кислую мину.
— Что? — спросила я.
— Оттуда идут все Правила. Изначально. Правила — для трех, существовавших на Земле. Добро или нет — есть правила и другие… инструкции. Найдете место Правил, найдете потерянное Писание.
Я прошла вперед. Гриффин положил руку, останавливая меня, но я оттолкнула его. Я стояла ближе к изгнаннику, чем было разумно. Но надеялась, что он был достаточно ошеломлен тем, что я могла сделать с ним, и не собирался глупить.
— Я задам еще один вопрос. Гррифин узнает, говоришь ли ты правду. Если скажешь, то сможешь уйти. Если нет…
Изгнанник посмотрел на нас. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, как на него посмотрели… Они прикрывали мне спину.
— Что? — прорычал он.
Я говорила медленно. Знала, что собиралась сказать важные вещи. Мне было нужно, чтобы голос был спокойным.
— Ты сказал, что есть правила для трех. Ты сказал, что Писание не Писание. Что еще с Писанием Грегори?
Он улыбнулся.
— Он ждет, что ты поймешь.
— Кто? — рявкнула я.
— Ты сказала один вопрос… на какой отвечать?
Я с трудом сглотнула.
— На первый.
— Люди нашли свои Правила около трех с половиной тысячи лет назад. Другие, одни для Грегори и одни для Изгнанников, остаются в их изначальном месте, — вздохнул он, — они лежат там очень давно, — он склонил голову, затем посмотрел на Гриффина.
— Это все, что он знает, Вайолет, — подтвердил Гриффин.
— Я сам по себе, — сказал он и очень быстро рванул прочь. Все мы ошеломленно смотрели ему в след.
— Да поможет нам Бог, — тихо произнес Гриффин. — Мы должны найти то Священное Писание до них. Особенно теперь.
— Начнем с того, что отчистим Вайолет, — сказала Найла, обнимая меня, когда мы отправились к тому месту, где оставили
До настоящего момента я не обращала на себя внимания, но на моих ногах были глубокие порезы, колени начали опухать.
Дорога назад была тихой. Было много всего, о чем нужно поговорить, но прямо сейчас я не могла этого сделать.
Я набрала Стеф, чтобы сообщить ей, что еду домой.
— Не беспокойся, — сказала она. — Я вернулась к тебе на случай, если позвонит твой отец. Звонка еще не было, но вдруг. Я просто скажу, что в душе или еще где.
— Спасибо. Буду через полчаса, — сказала я.
— Все в порядке? Ты какая-то вялая, — сказала Стеф. В ее голосе нарастало беспокойство.
— Да. Просто устала.
Как только я положила трубку, ко мне повернулся Гриффин.
— Не хочешь вернуться к Линкольну? Вылечить коленки?
— Оу…, - я взглянула на свои колени. Кровь почти перестала идти. Завтра они будут адски болеть, но это будет на выходных. А на сегодня с меня уже хватит. — Нет. Тут лишь пара царапин. Сами заживут.
— Как скажешь, — ответил он, не поверив, но и не настаивая.
Когда мы подъехали к моей улице, Найла наклонилась ко мне и тихо сказала:
— Вайолет, хочешь поговорить о том, что случилось?
Я знала, о чем она спрашивает. Но даже признаться в том страхе, который внушали изгнанники, было чем-то большим, с чем я могла сейчас справиться.
— Нет, — ответила я, усиленно пытаясь ни на чем не сосредотачивать свое внимание. — На сегодня достаточно воспоминаний.
— Хорошо, — сказала она, понимая, что я не из тех девушек, которые готовы всем делиться, но все равно протягивала мне руку.
Еще один квартал, и я свободна!
Прежде чем попасть домой, мне нужно было подождать какое-то время. Парень из охраны должен был пройти дальше, чтобы я могла проскользнуть незамеченной.
Когда я, наконец, пробралась в свою комнату, то, как обычно, закрыла дверь и заперла засов. Я собрала остатки сил и открыла дверь в спальню. Там в моей постели спала Стеф.
— Стеф, — прошептала я, проверяя, точно ли она спит.
Она не проснулась.
Я на автомате пошла в гостиную, тихо включила телевизор, чтобы заглушить тишину, и сползла на пол, вытирая текущие из глаз слезы. Я подтянула больные и опухшие колени к груди и крепко сжала их руками.
Я долго плакала молча, и кричала внутри.
Глава 15
«Самое ужасное в поисках правды — это ее найти».
Реми де Гурмонт
Я проснулась утром онемевшая, с болью и опухшими глазами, скрюченная в углу дивана, под пристальным взглядом Стеф.
— Я не будила тебя настолько долго, сколько смогла, но Ви… тебе нужен душ, — она протянула мне кофе. — …и это.