Соблазненная во тьме

Робертс Дженнифер

Я все время гадаю, связана ли причина, по которой Калеб меня оттолкнул, с чувством вины от того, что он сделал со своим единственным другом ради моего спасения. Возможно, если бы он знал, каким реальным монстром был этот Рафик, то взял бы меня с собой, вместо того, чтобы выкинуть из своей жизни. Хотя... может, и нет.

– У тебя снова этот взгляд 'потерянная в пространстве', - говорит Клаудиа, усаживаясь за наш столик напротив меня, - однажды, ты мне все расскажешь. Я знаю, это как-то связано с парнем.

Она играет бровями.

Я ей улыбаюсь, - Ты опоздала.

Где Рубио?

– Встречается со своим другом, Себастьяном. Думаю, они скоро будут здесь.

– Клаудиа, - стону я, - сколько раз тебе повторять? Меня не интересуют свидания.

– Это не свидание! Клянусь, это совершенная случайность. Мы как раз направлялись сюда, когда столкнулись друг с другом.

Она быстро наливает себе стакан сангрии и начинает увлеченно пить. Из нее никудышняя лгунья.

– Кроме того, Себастьян шикарный. Он студент ЕУБ и собирается стать художником. Он очень талантлив. Мы с Руби видели некоторые его работы.

– Мне пора, - говорю я и начинаю собирать свои вещи.

Я определенно не в настроении, чтобы иметь дело с очередным 'случайным' свиданием вслепую.

Закатив глаза, Клаудиа тащит меня обратно на место.

– Не будь такой грубой, София. Руби не станет сводить тебя с каким-нибудь троллем. Давай, останься хотя бы еще ненадолго.

– Значит, это все-таки подставное свидание!
– хмурюсь я на Клаудию, которая даже не краснеет.

– Да, ладно, ты нас раскусила. Мы ужасные друзья, которые хотят видеть тебя счастливой, - саркастично разводит она руками.

– Я счастлива, Клаудиа. И буду еще счастливее, если вы, ребятки, перестанете меня с кем-то сводить.

Я складываю руки на груди, но не могу долго злиться.

– Прошу прощения, София, - прерывает меня официант.

Его зовут Марко и он очень хорошо знает нашу небольшую компашку. Он уже дважды приглашал меня на свидание, но я все время говорю ему 'нет'.

– Что такое, Поло?
– спрашиваю я с улыбкой.

Он ненавидит свое прозвище.

– Очень смешно. Меня просили передать тебе это, - говорит он, протягивая мне клочок бумаги.

– Оооой, тайный поклонник!
– восклицает Клаудиа.

Мы с Марко оба краснеем, но из нас двоих только он может позволить себе роскошь удалиться, выйдя из неловкой ситуации.

– Ты идиотка, ты в курсе?
– говорю я Клаудии, но та только улыбается.

Развернув записку, и прочитав буквально одну строчку, я понимаю, от кого она.

"Не могу представить, что ты, должно быть, думаешь обо мне..."

Я встаю так резко, что опрокидываю кувшин сангрии, который разбивается об пол. Мое сердце начинает отбивать лихорадочный, но такой знакомый ритм. Клаудиа подрывается с места, пытаясь обратить на себя мое внимание, но я слишком занята, оглядывая окружающих нас людей в поисках НЕГО. Он где-то здесь. Он здесь! Но я его не вижу и мне хочется кричать. Я не могу снова потерять его. Не могу! На мои глаза уже набегают слезы. Я опускаю взгляд в записку:

"И не ожидаю, что ты меня простила. И все же, из эгоизма, должен спросить -

ты рада, что я заставил тебя тогда выйти из машины? Я оказался прав? Было ли все то, что ты испытывала ко мне результатом моего манипулирования? Если это так, то, пожалуйста, знай, что мне очень жаль. И что я больше НИКОГДА тебя не побеспокою. Клянусь, у тебя никогда не будет причин снова меня бояться. Но если я был неправ, и ты до сих пор что-то ко мне испытываешь... встретишься со мной? Сегодня, на Пасео-де-Колон, возле башни Сан-Себастьян, в 20:00.

– К".

– Мне нужно идти, Клаудиа, - бормочу я.

– Подожди?! Что случилось? Поговори со мной, София, - кричит Клаудиа мне вслед.

Но я уже прошла половину здания.

По пути, я оглядываюсь по сторонам. Неужели он за мной наблюдает? Неужели это, и правда, он? Стоит ли мне звонить Риду? Это могла быть ловушка, но я так не думаю. Только Калеб мог знать о нашем последнем разговоре. Это он. Я чувствую это своим гребаным нутром.

К тому моменту, как я добираюсь до своей квартиры, я вся в слезах. Я смотрю на часы - всего лишь 16:00. У меня еще четыре часа.

Я ждала целый, мать его, год, но эти четыре часа станут настоящим мучением.

Эпилог

Джеймс с трудом сглотнул, вчитываясь в слова на экране.

“И пока я шла, я физически ощущала на себе его взгляд так, как я всегда его чувствовала. Слезы беззастенчиво лились по моему лицу, но я их не вытирала. Я заслужила эти слезы, и оставляла их, как символ всего того, через что я прошла. Они олицетворяли боль, которую я выстрадала, любовь, которую я испытывала, и океан потери, который опустошил мою душу. Я, наконец-то, научилась подчиняться, поэтому больше не оборачивалась”.

Конец

София написала очень трагичную историю, но, тем не менее, она была о любви. Она проявила к Джеймсу великодушие, описав образ лучшего человека, нежели он был на самом деле.

София работала неделями, уединившись в своей маленькой комнатке на верхнем этаже. Джеймсу вход туда был воспрещен, и хотя ему это не нравилось, он уважал ее желания. Теперь он уважал все ее желания.

Несколько часов назад, она залетела в кухню, и обернула свои руки вокруг него.

– Почему ты улыбаешься, Котенок? Ты, наконец-то, закончила?
– спросил Джеймс.

– Да! Закончила, - ответила она, за чем последовал короткий танец.

София сразу же потащила его наверх и усадила перед своим ноутбуком, чтобы он начал читать. В этой комнате был только один стул, поэтому опустившись на пол, она положила свою голову ему на колени. Читая, он гладил Софию по волосам.

Джеймс боялся знакомиться с повествованием от ее лица, но он был рад пройти через это и узнать, насколько хорошо она все помнила. Она любила его - в этом он был уверен, и хотя все еще сомневался в заслуженности ее чувств, но они делали его счастливым.