Соблазни меня однажды
Шрифт:
Играя пальцами с ее клитором, я даю себе необходимое время.
Нежный стон удовольствия покидает ее, когда ее голова слегка падает. Моя левая рука распластывается на ее бедре, удерживая ее там как нежное напоминание.
Вот в чем дело. Она моя. Моя, чтобы делать с ней все, что захочу.
Собственничество, которое глубоко в моей крови, разогревается, когда я наклоняюсь вперед, сжимая ее задницу и чувствуя, как ее пизда напрягается, когда я это делаю. Смесь боли и удовольствия наконец дает то, что ей нужно, чтобы подчиниться мне.
Проведя пальцами по
— Так-то лучше, моя хорошая, милая девочка.
Она плавно отклоняется назад, и я тут же резко осаживаю её, сжимая её волосы у основания шеи и слегка натягивая, так что её спина выгибается. Она чертовски великолепна, в моей власти, уязвима передо мной. Ждёт меня. Доверяет мне.
Я люблю ее именно такой.
Нет. Мое сердце бьется один раз, тяжело и требовательно. Я люблю ее. Я не позволю им отнять ее у меня.
Когда я выравниваю головку своего члена у ее входа, я опускаю губы к ее шее, покусывая один раз и наслаждаясь холодком, пробегающим по ее коже. В чувствительной точке там, зная, что мое теплое дыхание заставит ее содрогнуться, я шепчу:
— Я бы убил за тебя. Я бы убил любого ради тебя.
Это не просто обещание. Я убью за нее. Я сделаю для нее все, что должен.
Проходит лишь доля мгновения, прежде чем то, что я сказал, достигает ее, и осознание отражается в языке ее тела. С этими словами я глубоко вхожу в нее, до самого основания, и я беру ее дико, подпитываемый ее мучительными криками удовольствия, напоминая ей, кому именно она принадлежит.
Глава 1
Деклан
Они говорят, что мы жестоки именно по этой причине.
— Если он не заплатит… — заявляет мой брат Картер, и его костяшки пальцев ритмично постукивают по кленовому столу. Темп ровный, как и голова Джейса, когда он кивает, соглашаясь с невысказанным консенсусом. — …давайте сделаем это очень публично, — заключает Картер, подчеркивая слово очень.
— Очень, — повторяет Джейс с проблеском улыбки. Как будто это смешно — убить кого-то таким образом, чтобы это было достойно шестичасовых новостей.
У меня щемит в животе, и жар разливается по затылку, но я всё же киваю. Вот что происходит, когда кто-то нас обманывает. Их делают примером, и в последнее время примеров становится все больше.
Всякий раз, когда происходит смена власти, мы обязательно сталкиваемся с трудностями. Они начинаются с небольших толчков по твердым границам. Было бы наивно думать, что наши враги не проверяют постоянно наличие трещин и не вмешиваются в четко определенные барьеры. Если позволить кому-то безнаказанно совершить что-то одно, он поймёт, что сможет избежать последствий и за большее.
— Даже если он опоздает хотя бы на час, — говорит Картер, затем делает жест, и Джейс снова кивает, на этот раз добавляя:
— Согласен.
Мой взгляд перемещается от свежевыбритой жесткой линии подбородка Джейса к мешкам под глазами Картера. Недавнее появление первенца Картера, моего племянника, вызвало волну предательств.
Моя мать говорила:
— Семья меня погубит. — Я мало что помню о ней. Она умерла, когда я был ребенком, оставив нас пятерых, но я слышу, как она говорит эти
Теперь нас всего четверо, и я не сомневаюсь, что она будет скорбеть о том, какими людьми мы стали.
Семья, возможно, и погубит меня, но это все, что у меня есть, и я готов отдать за них жизнь.
Яркая вспышка на застекленном окне в дальнем углу моего офиса. Молния ударяет вниз, посылая полосу света через просторную комнату. Даже потемневшие деревянные полы на мгновение ярко сияют, открывая полированные и безупречные поверхности. Сама комната свободна от беспорядка и украшена тонами серого и коричневого. Черно-белые фотографии, которые Эддисон, жена Дэниела, сделала много лет назад, разбросаны по комнате. Некоторые из фотографий моего покойного брата Тайлера, а некоторые из семьи до того, как мы стали теми, кем мы являемся сегодня, находятся в рамках на полках от пола до потолка слева от меня. Но другие — просто современные городские пейзажи мест, где путешествовала моя невестка. Она помогла мне спроектировать пространство.
Без нее не было бы таких роскошных деталей, как блестящая барная стойка и ручки ящиков из граненого стекла. Не было бы и женственных штрихов, предназначенных для комфорта, как мягкость пледа на угловом кресле, обитом маслянистой гладкой янтарной кожей.
— Если Аарон не заплатит, мы ясно дадим понять, какую позицию мы займем в дальнейшем.
— Стиль казни сработает, — твердо заявляет Джейс, возвращая разговор. Его темные глаза смотрят на мои. Я инстинктивно киваю в ответ. Они знают, что что бы они ни выбрали, я буду вместе с ними. Я самый младший, и в моих мыслях я больше всех в долгу. Не то чтобы они когда-либо имели что-то против. Я более чем осознаю, что мне повезло, учитывая то, что пришлось пережить моим старшим братьям после смерти моей матери. Жестокость моего отца, а затем варварство проживания трагедии за трагедией.
— В переулке Романо на Пятой авеню, — говорит Картер и уточняет местоположение.
— Он все еще может найти деньги, — предполагает Джейс, хотя и ухмыляется при этой мысли, глядя на свои кутикулы.
— Пятьдесят тысяч? Только если он украдет их у кого-то другого, — комментирую я, чертовски хорошо зная, что это вполне возможно, и если это произойдет, кто-то другой убьет должника. — Что я бы очень предпочел.
Раздается хор грубых смешков.
— Тогда все решено, — заявляет Джейс, хотя и обменивается взглядом с Картером, чтобы убедиться, что больше нечего обсуждать. Уже почти полночь, и мой вечер только начинается, хотя они пойдут домой и упадут в постель со своими женами, которые их очень любят.
Картер с глубоким выдохом соглашается. Больше нечего обсуждать.
— Поцелуй Арию от меня, ладно? — легко говорю я Картеру.
Улыбка Джейса совпадает с улыбкой Картера, когда он встает, засовывая руки в карманы брюк своего серого костюма.
— Было бы лучше, если бы ты вернулся домой, — добавляет Картер. — Она скучает по тебе.
Джейс наваливается:
— Тебе стоит приезжать домой почаще. Мы начинаем думать, что тебе здесь нравится больше.
Я тяжело вздыхаю, хотя неровная улыбка едва заметно касается моих губ.