Соблазнить дьявола
Шрифт:
— Ах ты, неотесанный грубиян! Разве я могла бы когда-нибудь позволить этому вертлявому прохвосту прикоснуться к себе!
Диабло поверил ей. Но это вряд ли решало его дилемму. Пусть он ненавидел Девон, но его ненависть никак не могла распространяться на ребенка, его ребенка, если вообще она была беременна. Что теперь ему делать?
Будучи исключительно проницательной, Девон почувствовала его сомнения и сама предложила решение.
— Завтра я собираюсь выходить замуж, Диабло. Не стоит беспокоиться о ребенке. Конечно, я буду любить его, а Винстону никогда не придется узнать, что ребенок
Диабло замер, а в его мозгу зазвенели колокольчики, напомнив об утренней встрече.
— Винстон? Винстон Линли? Твой жених — Винстон Линли?
— Разве я упоминала его имя? Завтра я стану женой Винстона. Сейчас он всего навсего виконт, но после смерти отца станет герцогом Гренвиль.
— Господи, помилуй! — Если бы лорд Харви прислушивался к тому, что говорят вокруг него, он, наверняка бы, давно насторожился и не торопился бы отдавать свою единственную дочь замуж. — Ты рехнулась, Девон? Тебе известно, на что ты себя обрекаешь? Что же должен думать твой отец, чтобы позволить свадьбу с таким человеком, как Винстон?
— Вы понятия не имеете, о чем говорите. Винстон — ласковый и чуткий, он любит меня. Он позаботится о хорошем доме для нашего малютки. Если родится мальчик, он в будущем станет герцогом Гренвиль.
Диабло злорадно улыбнулся.
— Сейчас. Так он и получит его. Никогда Винстону не предоставится возможность заполучить моего ребенка. — В тот же момент, как Диабло услышал имя Винстона, он точно знал, что нужно делать. — Одевайся, — скомандовал он, — ты пойдешь со мной.
— Я никуда не пойду с тобой, — упрямо возразила Девон. — Тебе следует благодарить Винстона: не нужно отвечать за ребенка.
— Позволь мне самому судить, что нужно, а чего не нужно, — твердо сказал Диабло. — Если ты немедленно не оденешься, унесу тебя так — в пеньюаре.
— Я закричу — отец придет разбираться.
— Если тебе дорога его жизнь, молчи и делай точно так, как я говорю.
Холодное, непроницаемое выражение сурового лица подсказывало Девон, что он в состоянии выполнить свою угрозу. Она послушно подошла к шкафу, вытащила первое попавшееся под руку платье. Пока она торопливо одевалась, Диабло зажег свечу и начал вытаскивать из ящиков предметы туалета и складывать их в наволочку от подушки. Он работал быстро и расчетливо, точно зная, какие вещи Девон понадобятся до тех пор, пока он не сможет обеспечить ее другими. Закончив с гардеробом, он стащил с крючка теплую накидку и набросил ей на плечи.
— Наверняка, ты не думаешь, что я буду выходить через окно?
— И рисковать моим ребенком? Если этот ребенок есть, — скептично добавил он. — Нет, дорогая, мы выйдем через парадную дверь.
— Но кто-нибудь услышит нас, — сказала она с надеждой.
— Нет, если мы проберемся тихонько. Уверен, ты любишь отца и не желаешь ему ничего плохого. — Его угроза тут же подействовала. — Пойдем.
— Подожди! Дай я оставлю отцу записку. Он уже немолод и не переживет, если снова потеряет меня. Пожалуйста, Диабло, если ты когда-нибудь питал ко мне добрые чувства, сделай мне небольшую уступку.
Возможно, крупные слезы, катившиеся по бледным щекам, или мольба ее синих глаз заставили его сжалиться. Какой бы ни была причина, но даже безжалостное
— Только короче.
Диабло пришлось отвернуться от ослепительной улыбки Девон, когда она села за стол и наспех нацарапала записку. Вдруг он вырвал бумагу из ее рук, скомкал и подал другую.
— Напиши ему, что оставляешь его и уходишь со мной по своей собственной воле, и пусть он не разыскивает нас, — диктовал Диабло. — Еще сделай приписку для Винстона и скажи, что не намерена выходить за него замуж. Посоветуй отцу изучить прошлое Винстона более тщательно.
— Что? — спросила Девон, запнувшись на середине строки.
— Именно так, как я сказал. Когда-нибудь ты еще поблагодаришь меня за то, что я спас тебя от этой свадьбы, если проживешь достаточно долго, — осторожно добавил он.
Все еще онемевшая от шока и пережитого горя, вызванного несправедливыми упреками Диабло, Девон закончила записку и вручила ее Диабло на проверку. Он быстро пробежал глазами написанное, удовлетворенно кивнул и оставил листок на самом видном месте. Затем задул свечу, схватил леди за руку и вывел из уютного дома в темноту ночи. С отчаянием Девон поняла, что, возможно, ей пришлось в последний раз переступать порог родного дома.
ГЛАВА 12
Клянусь бородой Аллаха, Диабло, ты что-то задумал! — прошипел Акбар, когда увидел, как капитан тайком выходит из дома и тащит за собой Девон. — Если у тебя духу не хватает, предоставь мне грязную работу. Уж у меня рука не дрогнет: убью эту женщину, как мерзкую тварь.
— Хватит, Акбар. Давай поскорее уносить отсюда ноги, пока весь город не принялся охотиться за нашими головами, — проворчал Диабло. В глубине души он предчувствовал, что не сможет причинить зла Девон.
Не обращая внимания на ее протесты, он усадил ее в нанятый экипаж и сел рядом сам. Громко захлопнув дверцу, Акбар, бормоча под нос проклятья и мрачные предсказания, забрался на место кучера и повез всю компанию через утопавший во мраке город.
— Не думай, что тебе все сойдет с рук, — предупредила Девон, сердито глядя на Диабло. — Власти поймают тебя раньше, чем ты попадешь в лондонскую гавань.
Диабло натянуто улыбнулся.
— Ты считаешь меня таким идиотом и думаешь, что полезу на рожон? Лучше попытайся отдохнуть, Девон, поскольку нам предстоит довольно длинное путешествие.
Девон взглянула на дверь, однако Диабло опередил ее.
— Ты не сможешь сделать ничего, чтобы причинить вред моему ребенку, поэтому выброси из головы попытку выпрыгивать из кареты. Как только сын или дочь появятся на свет, ты можешь делать с собой все, что захочешь.
— Неужели у тебя хватит жестокости забрать моего ребенка! — воскликнула Девон. — Ты ведь любил меня.
— Да, действительно, любил, — с горечью сказал Диабло. — Но после этого ты вступила в сговор с Ле Вотуром у меня за спиной и предала меня. Пока я всецело отдавался любви, ты ломала голову над тем, как отомстить. Конечно, я нахожусь на социальной лестнице слишком далеко от тебя, чтобы воспринимать мои чувства всерьез. Графская дочь и пират! Как же ты, должно быть, жестоко смеялась над моей искренней любовью!