Соблазнительная лгунья
Шрифт:
– Ну ладно, Элис, не каждому же удается поймать такого принца на белом коне, какой тебе достался, – сказала Кристина Салем – возможно, самая юная швея из всех.
– Ну, не без этого, – сказала Элис, и ее щеки залились румянцем.
– А что это за принц на белом коне? – спросила Джульетт. – Расскажите!
– Ой, ну просто Элис удалось привлечь самого красивого мужчину, который сюда когда-либо заходил, – сказала Кристина.
– Конечно, не каждому! – поддразнила ее Элис.
Но улыбки сошли с лиц девушек, когда вновь появилась мисс Гловер. Она шла довольно быстро, а за ней
Без единого слова Эмили села обратно и начала сосредоточенно шить.
Мисс Гловер подошла к Джульетт, ее руки были сложены на груди.
– Тебя зовут Джульетт Мэйвуд или Джульетт Гаррисон? – потребовала Она ответа.
Игра была раскрыта. Джульетт жалела не о том, что ее сейчас уволят, а о том, что пришлось солгать.
– Меня зовут Джульетт Гаррисон.
Щеки мисс Гловер вспыхнули.
– Очень жаль, – промолвила она. – Но если тебе захочется здесь работать, то я не вижу причин выдавать тебя и буду самым последним человеком, который вздумает донести на тебя в полицию.
Джульетт не могла поверить своим ушам, а Эмили вжалась в стул и выглядела обиженным ребенком.
– Благодарю вас, мисс Гловер, я очень уважаю ваше решение…
– Очень хорошо, Джульетт, – сказала мисс Гловер, как будто она выполнила важный долг.
После того как она вышла, Элис наклонилась к Эмили Браунелл.
– Ты просто отвратительное, мерзкое существо. Смотри и учись. Навыки и умение – это все, а твое умение кляузничать – абсолютное ничто по сравнению с настоящим талантом.
Эмили сидела злая, но ничего не сказала.
Джульетт шила, но очень переживала. Она думала, что для своей кляузы Эмили могла выбрать и другой день, потому что именно сегодня Джульетт собиралась отпроситься у мисс Гловер, чтобы встретиться с адвокатом. Если они опять проработают до десяти часов, она никогда не сможет забрать письма, а почте она не доверяет. Но сегодня, после такого большого одолжения у мисс Гловер, конечно, ничего просить было нельзя.
В десять часов Джульетт поняла, что сейчас не работает даже самый захудалый юрист, не говоря уже о таком выдающемся человеке, как нотариус сэра Роджера Бэнфорда.
Мисс Гловер разрешила уйти всем, когда пробило пять минут одиннадцатого, и большинство женщин, как всегда, заторопились. Джульетт заметила, что Эмили Браунелл боялась поднять глаза и посмотреть на кого-нибудь из своих коллег. Интересно, она причиняла всем одни неприятности, так почему же она так стыдилась людей? Может быть, она не считала, что это все в порядке вещей?
Она вышла в темную ночь и направилась домой. С каждым шагом ей было все страшнее и страшнее идти по этой черной улице без фонарей.
– Джульетт! – услышала она сзади и увидела Томаса. – Неужели ты собираешься идти по такой улице одна?
– Первые одиннадцать лет я прожила на улице, – сказала она как отрезала.
– Но тогда ты не была знакома со мной, – сказал Томас и попытался ее обнять.
Как же ей хотелось не чувствовать себя так чудесно в его теплых и сильных руках! Как же ей хотелось не сходить с ума от его запаха и вкуса его губ!
– Разве ты забыла, что мы помолвлены? – прошептал он,
– Я очень вымоталась и хочу есть, – сказала она, понимая, что опыт работы в доме не пошел ей на пользу. Раньше она была намного выносливее, а теперь еле-еле может переносить голод или отсутствие сна.
– Скажи, устроит тебя ветчина, картошка и индейка?
Теперь она чувствовала, что реагирует на его слова даже желудком. Кажется, у нее просто потекли слюнки. К тому же с ее нынешними заработками такого ужина она не могла себе позволить. Но еще больше она была раздражена. Она же сказала Томасу, что не хочет больше оставаться с ним наедине, а он делает вид, будто этого не слышал.
– Со мной все будет в порядке, – выдавила из себя она, хотя ее желудок требовал, чтобы она немедленно согласилась на предложение Томаса. – У меня дома найдется еда.
Томас, внимательно и испытующе посмотрел на Джульетт:
– А я уверен, что еды там не найдется.
Это уже было слишком. Ну почему он всегда строит из себя человека, который все знает и все может?!
– Почему это ты знаешь? Ты знаешь, потому что ты там уже был? – сказала она, вывернувшись из-под его руки. Почему это ты знаешь? Ты знаешь, потому что ты там уже был? – сказала оПожалуйста, не надо делать вид, что мы собираемся пожениться, Томас. На нас сейчас никто не смотрит на этой безлюдной улице, к тому же далее если бы кто и смотрел, то мне, если честно, у лее наплевать. Я не хочу, чтобы ты приходил меня встречать. Я не хочу, чтобы ты притворялся, что мы собираемся пожениться. Ни единой секунды с этого момента. Мне не нужны твои поцелуи, мне не нужна твоя еда. Я смогу выжить без тебя. У меня все будет отлично. У меня без тебя все будет нормально. Мне не нужны эти идиотские спектакли».
В тусклом свете газовых фонарей она видела, как его лицо перекосилось от боли, которую она ему причинила. Нет, он больше не собирался с ней спорить. Он не собирался удерживать ее в своих объятиях. Он не собирался переубеждать ее. Он выглядел так, будто воевал сам с собой и словно что-то хотел сказать ей, но не мог.
Он тяжело вздохнул и посмотрел ей в глаза долгим взглядом.
– Возьми экипаж, – наконец сказал он. – Там много еды, которую я приготовил для нас с тобой, чтобы мы ее съели по дороге к Грегори. Поезжай, так будет безопаснее, а кучеру я уже заплатил.
Он растворился в ночи, и его мощные плечи впервые показались ей какими-то печально опущенными. Она не знала, из-за нее ли произошла в нем такая перемена. Могла ли она надеяться на то, что именно ее слова так повлияли на него?
Глава 22
Джульетт едва смогла заснуть той ночью. Она думала о той странности, с которой Томас ушел от нее. Каким злым, несчастным и обиженным он выглядел в ту ночь! Знал ли он, как сильно она его любит? Понимал ли, чего это ей стоило? Но она не могла ему сказать о своих настоящих чувствах. Она думала о том, как и что чувствовала ее мать, слушая леди Эдит Бэнфорд и ее болтовню о грядущей свадьбе Уильяма и Хойзл.