Соблазнительная Тара Макбрайд
Шрифт:
– Не возражаешь, если я…
Тара отдала ему конверт. Блейк внимательно осмотрел его со всех сторон. Это был обычный запечатанный конверт без каких-либо надписей.
Блейк вытащил из кармана перочинный нож и осторожно срезал печать. Потом вынул два листка бумаги и внимательно просмотрел их.
Через мгновение он тихо выругался.
– Откуда это взялось?
– Я же сказала, что не знаю. Я только что нашла конверт в кармане жакета. Я понятия не имею, кто и когда подложил мне его.
Блейк оторвался
– Ты говорила, что опустилась на колени рядом с человеком, который лежал на полу. Не мог ли он тогда подложить тебе этот конверт?
Тара вспомнила, как мужчина пытался ухватиться за ее одежду. Мог ли он?
И вдруг перед ее глазами всплыла картинка – Боткин похлопал ее по бедру. Жест показался ей тогда неуместным и оскорбительным. Но она не думала об этом, когда нашла человека в парике на полу в луже крови.
Блейк, не отрываясь, внимательно смотрел на нее.
– Ты что-то вспомнила? Тара кивнула.
– Думаю, Боткин подложил конверт мне в карман, когда мы разглядывали ту уродливую коричнево-желтую картину. Мне… мне показалось, что он погладил меня по заду. Очевидно, в тот момент он и опустил конверт мне в карман.
– Ты думала, что он… – Блейк озорно улыбнулся, но тут же снова стал серьезным. – Итак, он положил это тебе в карман до того, как должен был встретиться со мной. Значит, он подозревал, что за ним следят.
Тара вспомнила слова умирающего: «Они знали».
– Расскажи мне, что там, – кивнула она в сторону бумаг. – Что это все значит?
– Это значит, – спокойно отозвался Блейк, – что мы отправляемся в город Саванну.
Тара дождалась, когда они уселись в машину, и попросила:
– А теперь скажи мне, что было в конверте и зачем мы едем в Саванну.
– У меня есть причины считать, что картины, украденные из квартиры Джексона Уилфорта в Атланте, всего лишь подделки!
– Полотна, которые он приготовил для выставки? Те самые, из галереи Прайс? Блейк кивнул. Тара нахмурилась.
– Я полагаю, первое, над чем стоит подумать: кто знал, что это подделки? А затем спросить себя, какова вероятность того, что ограбление было разыграно с целью получения страховки. Ведь Паук сказал, что картины не появлялись там, где обычно сбывают краденое.
– Чувствуется мышление юриста, – с восхищением пробормотал Блейк.
– У тебя действительно есть причины думать, что те картины были подделками?
– Если все, о чем говорится в бумагах, – правда, то да.
– Итак, кто-то из сотрудников галереи, предположительно убитый Боткин, знал, что картины – подделки, и связался с кем-то из страховой компании. А тот, в свою очередь, разыскал тебя.
– И об этом узнал кто-то еще и поспешил убрать Боткина. Убийца, видимо, рылся в его карманах, когда появилась ты и помешала ему. Но Боткин уже передал бумаги
– Итак, мы на пути к тому, чтобы выяснить, имеет ли к этому отношение сам Уилфорт, – задумчиво проговорила Тара.
– Ты права, – согласился Блейк.
– Не логичнее ли остаться в Атланте? Ведь здесь Лиз Прайс, в чьей галерее куплены поддельные картины. И они были украдены из квартиры Уилфорта в Атланте. И информатор убит в галерее.
– В Атланте для нас сейчас небезопасно. За нами охотится слишком много людей, в том числе, судя по всему, и полиция. У меня такое чувство, что в Саванне мы найдем кое-какие ответы на свои вопросы.
– А, опять это твое чувство. И насколько оно надежно?
– Очень надежно.
– Но ведь вчера вечером в галерее твое чувство не подсказало тебе, что что-то пойдет не так, как было задумано, Блейк поморщился.
– Нет.
– Видишь, не всегда твоя интуиция срабатывает. А что мы будем делать, когда приедем в Саванну?
– Решим на месте.
– Не возражаешь, если я включу радио?
– Конечно, не стесняйся.
Путь до Саванны неблизкий, думала Тара, включив приемник и вращая ручку в поисках приличной музыки. Не хотела бы она провести это время, думая о том, как уютно внутри джипа, когда снаружи льет дождь и рука Блейка всего в нескольких дюймах от ее руки. Ведь их просто свели вместе обстоятельства. Вот и все.
После часа езды они остановились, чтобы отдохнуть и поесть в закусочной маленького городка. Было приятно выбраться из машины и размяться. Дождь прекратился, небо постепенно прояснялось. Таре хотелось надеяться, что это добрый знак.
Макбрайд заказала себе содовую, а Блейк – изрядную порцию мороженого и пирожные. Тара с удивлением наблюдала, как он уплетал все за обе щеки, и вспомнила о чизбургере с ветчиной и жареной картошкой, которые он съел за ланчем. Как же ему удается оставаться стройным, если он столько ест?
Блейк застенчиво улыбнулся, когда она решилась спросить об этом.
– Все дело в обмене веществ. В основном я стараюсь питаться правильно, но время от времени балую себя.
Таре послышались в его голосе нотки техасского произношения.
– Где ты рос, Блейк? Он пожал плечами.
– Везде! Моя семья много путешествовала.
– А давно ты живешь в Джорджии? Он опустил ложку.
– А кто сказал, что я живу в Джорджии? Тара захлопала глазами.
– Хочешь сказать, что не живешь там?
– Только иногда.
Тара вспомнила о старом мотеле в Мариэтте.
– А где ты живешь, когда бываешь в других штатах?
– То здесь, то там.
– И у тебя нигде нет постоянного дома?
– Я довольно часто бываю в Техасе. У меня есть небольшая квартирка на Теннесси-хилл, где я иногда бываю в промежутках между расследованиями.