Соблазнительное предложение

Хеймор Дженнифер

– Простите меня, – мягко произнес он.

Она удивленно взглянула на него.

– За что?

Он пожал плечами.

– За то, что заставил вас все пережить заново. Я же вижу, что вам больно вспоминать.

– Да ничего страшного, – ответила она, но в глаза ему не посмотрела, делая вид, что занята едой.

Они несколько минут ели в полном молчании, потом Эмма попросила:

– Расскажите мне про герцогиню. Что с ней случилось?

– А-а, про мою мать. Еще одна мрачная тема.

Она негромко сказала:

– Извините.

– Извиняться

ни к чему, – отозвался он. – Все в порядке. – Снова воцарилась тишина. Люк отправил в рот кусок аппетитного пирога с голубями и начал его жевать. – А что именно вы слышали о приключившемся с моей матерью?

– Не так уж и много. Только то, что она исчезла весной. А недавно услышала, что герцог и его семья боятся, что случилось худшее.

Люк нахмурился, не поднимая глаз от тарелки с едой.

– Ну да, это все правда. И к несчастью, даже после стольких месяцев мы не располагаем особой информацией. Все, что у нас есть, – это Роджер Мортон.

Эмма слегка подалась вперед.

– Почему вы считаете, что этот человек причастен к ее исчезновению?

– Моя мать исчезла из Айронвуд-Парка, взяв с собой двух слуг. Одна из них, горничная, – умерла. – Люк до сих пор не мог избавиться от образа обнаженной Бинни, лежавшей в морге на столе, окоченевшей, белой и холодной. Им с братом пришлось выслушать от патологоанатома небольшую лекцию о внутренних органах, прежде чем он приступил к вскрытию тела Бинни.

– Сочувствую, – сказала Эмма.

Он хмуро посмотрел на нее.

– Потребовалось несколько месяцев, чтобы разыскать слугу-мужчину, а когда нам это все-таки удалось, он сообщил, что человек по имени Роджер Мортон увез мою мать из Айронвуд-Парка в Уэльс, где держал в доме в Кардиффе. Через несколько недель мать отпустила обоих слуг, так что больше нам ничего не известно.

Эмма нахмурилась, между ее бровями появилась морщинка.

– У Мортона была любовная связь… с вашей матерью?

– Нет. – Люк пожал плечами. – Вообще-то я не знаю точно. Но, судя по словам слуги, он ей подчинялся, будто сам был слугой. Это не похоже на ее обычное поведение с любовниками.

Эмма широко распахнула глаза.

– Ну да, у нее было множество любовников, – сухо бросил Люк. – Хотя не могу не отдать ей должное. Я видел всего с полдюжины или около того, однако знаю, что их было гораздо больше. Она пыталась вести себя осмотрительно. Попытка, конечно, слабая, но тем не менее.

– Господи. – Похоже, она не знала, что еще сказать.

Они снова молча занялись едой. Через несколько минут Эмма спросила:

– Вы искали их в Кардиффе?

– Да, но и Мортон, и моя мать давно оттуда уехали. Никто не мог сказать, покинули они город по отдельности или вместе. Я сумел найти в пабе человека, который знал кого-то с этим именем и описал его в точности, как и слуга матери, – темные волосы и глаза, непримечательные черты лица. Сказал, что тот, кого я ищу, жил в Бристоле и был завсегдатаем тамошних таверн, игорных домов и борделей. Сказал, что у меня есть хорошие шансы найти его в Бристоле.

– И

тогда вы приехали сюда.

Люк положил в рот кусочек яблочного пирога, прожевал и проглотил, наслаждаясь пряным сладким вкусом.

– И тогда я приехал сюда.

– А теперь… Шотландия? – спросила она.

– А теперь я отыщу в Шотландии этого Макмиллана и посмотрю, что нового он знает о местонахождении Мортона, – согласился Люк. Эдинбург, конечно, находится чертовски далеко, до него почти четыреста миль. И потребуется много времени и сил, чтобы добраться туда. Но что ж делать, выбора нет. Этот «К. Макмиллан» – единственная его зацепка.

Эмма посмотрела на свою тарелку, потыкала вилкой в ломтик печеного яблока.

– Я хотела поехать в Эдинбург с тех пор, как нашла это письмо, но просто не могла придумать, как это сделать.

Правильно. Одинокой женщине, у которой умер муж и пропали все деньги – были украдены, – практически невозможно преодолеть такое расстояние. И все-таки странно, что она обратилась к Люку – одинокому мужчине и совершенно ей не знакомому.

– У вас есть семья? Кто-нибудь, кто мог бы вам помочь?

– Нет. Отец болен, а сестра должна ухаживать за ним. Кроме них есть еще престарелая бабушка, она живет в Лидсе.

– Слуги?

– Осталась только одна. Она тоже должна остаться дома. – Эмма подняла на него безрадостные янтарные глаза. – Джейн не сможет обойтись без ее помощи.

– Вы же понимаете, почему я спрашиваю, верно? Такая поездка погубит вашу репутацию.

Она скованно улыбнулась:

– Мне казалось, вы говорили, что даже не задумываетесь о таких вещах.

– Я и не задумываюсь. – Он пожал плечами. – Но вы могли бы. – Люк серьезно посмотрел ей в глаза. – Мне уже приходилось отвечать за погубленную репутацию молодой женщины. И это оказалось крайне неприятно.

– Для вас или для молодой женщины? – поинтересовалась Эмма.

– Для молодой женщины. Я не пострадал.

Губы Эммы дернулись.

– В этом я уверена. Должна сказать, для меня большая честь видеть, что вы проявляете обо мне такую заботу, милорд…

– Люк.

– Люк. Но право же, моя репутация – это мое дело, а не ваше.

– Разумеется, – снисходительно отозвался он и посмотрел на нее с беспечной улыбкой, давая понять, что тема закрыта. Но на душе было неспокойно. Он действительно боялся за нее.

Ну в самом деле, какое ему дело до ее репутации? Он в жизни не заботился о том, что общество думает о дамах, с которыми имел какие-то отношения, и не понимал, почему нужно начинать волноваться сейчас.

В любом случае он всей душой стремился к тому, чтобы сокрушить оборону Эммы Кертис и заставить ее умолять…

Глава 3

«Он шутит», – подумала Эмма.

Она стояла перед гостиницей, уставившись на двуколку – двуколку, а не дилижанс или карету, на поиски которых, по мнению Эммы, он отправился, чтобы подобрать экипаж для поездки в Шотландию.