Соблазнительный дьявол
Шрифт:
Я бьюсь об него, чтобы сбросить его. — Отпусти меня!
Девлин отпускает меня с ворчанием, и я спотыкаюсь о гравий. Он впивается в голые подошвы моих ног. Стиснув зубы, я не могу избавиться от боли.
— Ты пойдешь со мной сегодня вечером.
— Я, блядь, так не думаю.
Разозлившись на Девлина, я задираю рукав толстовки и даю ему пощечину. Треск моей руки о его щеку эхом отдается в воздухе.
— Я не такая.
Девлин осторожно прикасается к своей щеке и удивленно смотрит
Хорошо.
Отвоевать часть контроля у этого самовлюбленного засранца — потрясающее ощущение.
На секунду в глазах Девлина появляется блеск уважения, но потом он исчезает. Он не делает никаких движений, чтобы ответить. Я не доверяю ему, поэтому встаю против него, держась начеку, готовый к тому, что он захочет бросить в меня в следующий раз.
Моя грудь вздымается от разочарованного вздоха. — Ты можешь платить мне за то, чтобы я делал авсе, что ты скажешь, но это не значит, что ты меня контролируешь.
Девлин рассматривает меня, наклонив голову, как будто я разыграла спектакль, которого он не ожидал. Уголки его рта дергаются вверх.
Прежде чем наш спор успевает продолжиться, изнутри раздается громкий треск, привлекая наше внимание. Я поворачиваюсь на пятках, ледяной ужас леденит мои вены.
— Мама!
Девлин бежит за мной, пока мы вбегаем внутрь трейлера.
21. ДЕВЛИН
Мэйси Дэвис лежит, скорчившись, на дешевом линолеумном полу, куда она рухнула, белая как простыня. Вокруг нее разбросаны острые осколки разбитой тарелки. Кран в раковине включен.
Не такого развития событий я ожидал, когда ехал сюда за Блэр, не в силах больше стоять рядом с ней.
— О Боже, — кричит Блэр.
Что-то оживает в моем давно замерзшем сердце, когда Блэр падает на колени рядом с матерью, едва не порезав колено об осколок стекла.
Преданность Блэр своей маме очевидна. Неоспоримо, что она любит ее.
Ошеломленный, я обхожу их, чтобы выключить кран. Беспокойство подталкивает меня изнутри, когда я смотрю, как Блэр ухаживает за мамой. Фигуры шахматной доски рассыпаются в моей голове, стратегия сбивается из— за желания помочь.
— Мама? Мама! — Блэр осторожно переворачивает Мэйси и прикасается к ее щеке. — Мама, проснись.
Это одновременно взывает к искалеченному осколку внутри меня, который жаждет снова влиться в мою семью, и заставляет меня сгорать от зависти, что эти две женщины имеют сильную связь. Связь, которой у меня никогда не будет.
— Мы можем посадить ее в машину? — спрашивает Блэр. — Мы должны отвезти ее в больницу.
— Какого черта мы должны везти ее сами? Мы не знаем, что с ней случилось, и ни у кого из нас нет экстренной медицинской подготовки. Мы не сможем безопасно ее транспортировать.
Блэр закрывает лицо одной рукой. — У нас нет страховки.
Это понятие
— Побеспокоимся об этом позже. — Я достаю телефон и набираю номер. Мне нужно что-то делать. — Чем скорее мы вызовем профессиональную помощь, тем лучше.
Блэр бросает на меня обеспокоенный взгляд. Она колеблется, поджав губы. — Отлично. Тогда вызывай скорую! Нам нужна помощь.
Я поднимаю брови, телефон прижат к уху. — Уже вызываю. Не двигай ее слишком сильно, ты не знаешь, что вызвало ее обморок.
Глаза Блэр расширяются, вероятно, она паникует, что перевернула свою маму. Она берет руку Мэйси и прижимается к ней лбом.
— Ее руки холодные и липкие.
— Хорошо. Проверь пульс.
Цвет исчезает с лица Блэр. Когда ее пальцы перебирают запястье Мэйси, она шепчет: — О Боже.
На звонок отвечает спокойный женский голос. — 911, что у вас случилось?
— Мне нужна скорая помощь по адресу 502 Спрус Лейн, в парке Пайн-Хиллз. Женщина упала в обморок.
— Хорошо, сэр, помощь уже в пути. Она в сознании?
Я наклоняюсь, чтобы лучше рассмотреть. — Нет. Она потеряла сознание.
— Она дышит?
— Да.
Блэр бормочет маме, осторожно поглаживая ее волосы, убирая их с лица. На чернильных ресницах Блэр застыли слезы, и она прикусила губу. Я никогда не видел ее такой. По какой-то причине мне хочется унять ее слезы, заставить ее чувствовать себя лучше.
Я хочу защитить ее, потому что только я могу заставить ее плакать.
Эти слезы не для меня.
— Все будет хорошо. — Блэр вздрагивает и переводит взгляд на меня. Моя грудь сжимается вокруг сердца. — С твоей мамой все будет хорошо.
Большие глаза Блэр цвета виски блестят под флуоресцентным освещением. Она кивает. Странно считать ее красивой сейчас, когда нос розовый и насморк, глаза опухшие, а по лицу текут слезы.
Красивая и моя.
Моя, чтобы защищать. Моя забота. Моя.
Не знаю, почему я поддался желанию утешить ее. Я ничего ей не должен. На самом деле, она должна мне, и ее долг еще не выплачен.
Наблюдая за тем, как она нежно держит мамину руку, как слезы капают с ее подбородка, я забываю о жжении в щеке, где она дала мне пощечину. Невидимая полоса вокруг моей груди затрудняет дыхание. Я борюсь с желанием прижаться к Блэр, взять ее на руки и вдохнуть аромат ее ванильного шампуня.
Она принадлежала мне с тех пор, как подписала контракт. Даже до этого.