Соблазнительный шелк
Шрифт:
— Я хотел увидеть ваш магазин лично, — сообщил он. — Во-первых, мне надо убедиться, что он действительно существует и в каком месте. Я считал, что вы шьете свои шедевры в гордом одиночестве в темном закутке.
— Интересно все же устроен мозг мужчины, — усмехнулась Марселина. — Как, по-вашему, я могла создать такие произведения в подвальчике? Торговый дом Нуаро — изысканный магазин, очень чистый, аккуратный и просторный. У нас намного приятнее, чем у ограниченной и некомпетентной… хотя нет, я не стану загрязнять воздух, произнося ее имя.
С него хватит! Ему надо
— Здесь пахнет конкуренткой.
Марселина гордо выпрямилась.
— Определенно нет. У меня нет конкуренток, ваша светлость. Я — величайшая в мире портниха. Мне нет равных. — Она потянулась к окну и выглянула. — Мы почти приехали. Скоро сами все увидите.
Получилось не очень скоро. Улица была забита экипажами, всадниками и пешеходами. Наконец экипаж остановился у красивого современного магазина с большой витриной и вывеской, на которой золотыми буквами было написано: «Нуаро».
Лакей открыл дверцу и опустил ступеньки.
Кливдон вышел первым и протянул руку женщине.
Как только она подала ему руку, за его спиной раздался крик.
Марселина подняла глаза, и ее лицо вспыхнуло радостью. Темные глаза лучились теплом, губы улыбались.
— Мама! — снова раздался детский голос.
Мадам Нуаро спрыгнула со ступенек, не глядя на него, и устремилась вперед, напрочь позабыв о нем.
Сделав несколько шагов, она присела и раскрыла объятия маленькой темноволосой девочке, которая неслась к ней со всех ног.
— Мама! Мама! — твердила она. — Ты дома! Наконец-то!
Глава 7
«Портниха должна обладать знаниями анатомии и иметь имя с французским окончанием; она обязана знать, как скрывать дефекты фигуры и уметь формировать ее с помощью корсажа. Она может исправлять недостатки тела, но не вкуса клиентки».
Ребенок.
У нее есть ребенок.
Маленькая девочка с темными волнистыми волосами, смеясь, бежала к ней. Руки Нуаро нежно обняли ее.
— Ты моя радость, моя любовь, — сказала она, и у герцога почему-то заныло сердце.
Он слышал другие женские голоса, но все его внимание было приковано к трогательной сцене. Женщина, сидящая на корточках на тротуаре, нежно обнимающая ребенка. Герцог отлично видел лицо девочки: глаза зажмурены, щечки нежно-розовые — само воплощение радости.
Он не отдавал себе отчета, как долго простоял на месте, забытый всеми. Он не мог отвести глаз от матери и дочери, которых обходили спешащие по своим делам пешеходы, но большая женщина и маленькая этого не замечали. Герцог даже не обратил внимания, что слуги выгрузили вещи мадам Нуаро и уже давно вернулись к экипажу. Он лишь краем глаза заметил двух женщин, которые вышли из магазина вслед за девочкой.
Кливдон стоял и смотрел на мать и дитя, потому что не мог уйти, потому что ничего не понимал и не мог поверить своим чувствам.
Через
— Кто это, мама?
Марселина оглянулась и увидела герцога. Он был околдован зрелищем незнакомого для него мира и не мог уйти.
Сделав над собой усилие, Кливдон все же сумел собраться с мыслями и сделал шаг к ним.
— Миссис Нуаро, возможно, вы соблаговолите представить меня юной леди?
Малышка рассматривала его широко открытыми глазенкам. В отличие от глаз ее матери, они были голубыми и очень яркими. Они показались ему смутно знакомыми, и Кливдон задумался, где он мог видеть такие глаза раньше. Но где это могло быть? Где угодно. Или нигде. Не имеет значения.
Марселина несколько мгновений растерянно переводила глаза с дочери на герцога и обратно. Она совершенно забыла о его существовании.
— Кто это, мама? — повторила девочка. — Это король?
— Нет, он не король, детка.
Девочка склонила головку и взглянула мимо герцога на экипаж.
— Я бы хотела покататься в такой карете, — сообщила она.
— Не сомневаюсь, — вмешалась ее мама. — Ваша светлость, позвольте вам представить мою дочь мисс Люси Корделию Нуаро.
— Извини, мама, — серьезно сказала девочка, — но ты разве забыла, что это не мое имя?
Женщина сморщила лоб.
— Разве?
— Меня теперь зовут Эррол. Э-р-р-о-л.
— Да, конечно. — Нуаро начала снова. — Ваша светлость, позвольте вам представить мою дочь… — Она замолчала и вопросительно взглянула на девочку. — Надеюсь, ты все еще моя дочь?
— Да, — сказала Эррол. — Твоя.
— Рада это слышать. Итак, ваша светлость, это моя дочь Эррол. Эррол, это его светлость герцог Кливдон.
— Мисс… Эррол, — проговорил герцог и вежливо поклонился.
— Ваша светлость, — сказала девочка и сделала реверанс. Он был совершенно не похож на реверанс ее матери, но это не делало его менее грациозным. Герцог молча восхитился удивительным самообладанием ребенка.
Ребенок. У этой женщины есть ребенок!
Как она могла ни разу не упомянуть об этом? Хотя… наверное, это с ним что-то не так. Иначе он бы не был так шокирован. Она назвалась «миссис» Нуаро, и хотя незамужние лавочницы, актрисы и куртизанки часто называют себя «миссис», ему не следовало заранее предполагать, что она не замужем. Муж, правда, нигде не наблюдается. Умер? Или, может быть, никакого мужа и не было, а был только негодяй, сделавший ей ребенка и бросивший ее?
— Вы когда-нибудь катаете детей в этой карете? — спросила Эррол, оторвав его от размышлений. — Я имею в виду, не малышей, а хороших взрослых девочек, которые будут сидеть спокойно и не пачкать грязными туфлями красивые сиденья и липкими пальцами — стекла. Хорошие девочки сидят, положив руки на колени, и смотрят в окно. — На герцога внимательно глядели серьезные голубые глаза.
— Я…
— Нет, он не катает детей, любовь моя, — поспешила успокоить ее мать. — Его светлость очень занят. Вот и сейчас у него назначена встреча, на которую он уже опаздывает.