Соблазны бытия
Шрифт:
– Жить здесь – одно удовольствие, – щебетала Иззи. – Что ни человек – либо писатель, либо художник. А какие здесь чудесные бары, и каждый – со своей богатой историей. Например, на Юниверсити-плейс находится знаменитый бар «Седар-таверн». Туда заходят выпить такие знаменитости, как Джексон Поллок. Вы о нем слышали?
– Естественно.
– У многих из них дома нет телефона и вечно не хватает денег. И в «Седар-таверн» весь день принимают сообщения для них. А художники забегают узнать, кто им звонил, и попутно
– Не откажусь.
– Скоро придут мальчики. Им не терпится познакомиться с вами. Только они… несколько робеют перед вашим титулом. Пожалуйста, имейте это в виду.
– Постараюсь. Но пусть и они имеют в виду, что я живой человек, а не музейный экспонат.
Мальчики и вправду оробели, отвесив Селии нечто вроде полупоклона, когда она протягивала им руку. Первые десять минут оба благоговейно молчали.
– Иззи рассказывала мне, что ей чрезвычайно повезло с такими умными работодателями, – начала светскую беседу Селия.
– Мы… мы стараемся, ваша светлость.
– Пожалуйста, зовите меня просто Селией.
Иззи посмотрела на нее. Похоже, чопорной леди Селии и впрямь понравились эти мальчики из Бруклина.
– А как успехи Иззи?
– Она для нас просто находка. У нее большой талант. Мы ужасно гордимся ею.
– Я тоже, – сказала Селия. – Итак, куда же вы меня поведете?
– Я обещала Селии сводить ее в «Седар-таверн».
– Иззи, ее свет… Селию нельзя водить в подобные места.
– Это почему, черт побери? – поинтересовалась Селия.
– Там собираются по-настоящему грубые типы. И еще там дико шумно.
– Я не ворочу нос от грубых типов. И шум меня не пугает. Я хочу увидеть это место.
В баре Селия уселась на деревянную скамью, напоминающую церковную. Она потягивала бурбон, восхищалась светильниками от Тиффани, деревянными панелями стен и картинами Поллока. Как и говорила Иззи, абстрактные полотна висели у бармена за спиной.
– С бурбоном меня познакомил Роберт Литтон, – рассказывала она Иззи. – Мне всегда нравился бурбон, хотя в Англии я его не пью. Джентльмены, я могу вас соблазнить или вы продолжите хранить верность пиву?
– У нас сегодня просто грандиозный вечер, – сказал Майк Паркер.
В конце вечера, когда мальчики пошли искать такси, Селия и Иззи на некоторое время остались вдвоем.
– У тебя прекрасные работодатели. Очень талантливые парни. Барти заказывает у них рекламу?
– Да, только немного. Я просто восхищаюсь ими, – сказала Иззи. – Они сразу очень по-доброму ко мне отнеслись.
– И ты, конечно же, заметила, что Ник в тебя влюблен.
– Селия, такого просто не может быть, – возразила Иззи, глядя на нее округлившимися глазами. – Не надо так шутить. На самом деле
– Ты хочешь сказать, они гомосексуалисты? Я сомневаюсь.
– Я не это имела в виду. Так многие думают, но я имела в виду… они полностью взаимозависимы. Им вполне хватает общества друг друга и, естественно, агентства. Честное слово… Селия, я хотела у вас спросить: что вы думаете о Чарли?
– Первое впечатление – очень приятный человек. Но за пару дней трудно составить верное представление. А тебе он нравится?
– Очень. Такой милый. Дженна его обожает, а это очень важно, правда? Не знаю, как бы я отнеслась в ее возрасте к появлению новой матери. Возможно, с отцом все несколько по-другому.
– Возможно. Но как бы то ни было, через сутки они уже станут мужем и женой. Я так понимаю, они куда-то собираются на несколько дней.
– Да. В Катскильские горы. Чарли предпочел бы провести эти дни в Саут-Лодже, но у Барти странное отношение к тому месту. Точнее, к пребыванию там Чарли. Против нас она не возражает.
– Это понятно. Мы семья… А вот и мальчики с такси. Была очень рада с вами познакомиться. Спасибо за прекрасный вечер. Последний бар на нашем пути был вообще сказка.
Последним был печально известный бар (чаще его называли таверной) «Белая лошадь». Там, если посчастливится, можно увидеть Джека Керуака или Брендана Биэна. Однако сегодня никто из них сюда не заглянул, что несколько расстроило Селию. Тем не менее она прекрасно провела здесь время. Говорила со всеми, кто соглашался слушать, курила сигарету за сигаретой и опрокидывала в себя все новые и новые порции бурбона. А до этого они побывали в «Чамлиз», где Селия сидела под рядами книжных обложек и фото с автографами Хемингуэя, О’Нила, Скотта и Зелды… Где они были перед «Чамлиз», Иззи уже не помнила.
– Утром она будет полумертвой от усталости, – шепнул Иззи Майк.
Майк не угадал. Наутро Селия встала рано, полная сил. Когда Кэти зашла в кухню, лондонская гостья пила кофе и грейпфрутовый сок.
– Доброе утро, Кэтрин.
– Доброе утро, – с некоторой опаской ответила Кэти.
Селия вызывала у нее непонятный страх.
– Сегодня у нас знаменательный день. Насколько я понимаю, твоя бабушка не сможет приехать.
– Да. Она не приедет.
– Я думала, она заболела.
– Нет, не заболела. Просто она не любит… – Кэти осеклась.
– Так чего же не любит твоя бабушка?
– Не любит… больших торжеств, – быстро нашлась Кэти. – Она немного стесняется.
– Вот как? Я всегда считала стеснительность разновидностью высокомерия. Стеснительные люди почему-то считают, что все только на них и смотрят и о них говорят. А ты часто видишься с бабушкой?
– Нет. То есть… иногда. Я к этому привыкла.