Соблазняй меня вечно
Шрифт:
Он не дал ей шанса ответить. Бриан со свистом выдохнул и судорожно отпрянул от нее, как будто до него, наконец, дошло.
– Ты больна? Ты сказала мне, что не была заражена. Ты лгала? Твой укус…
– Нет. Не больна. Бриан, нож.
С ее щеки скатилась слеза, вскоре за ней последовала еще одна, пока это не превратилось в бесконечный поток. С каждой секундой ее боль и отеки усиливались.
– Скажи мне, зачем ты хочешь совершить что-то настолько варварское, как порезать себя. Немедленно!
Слова в отчаянии вырывались из
– Я воспроизвожу слишком много крови. Я думаю, что это имеет отношение к тому, как я меняю образы. А я слишком часто менялась в прошедшие несколько дней. Раз в неделю или около того, мне нужно резать себя, чтобы спустить излишки. Я пыталась слить немного прошлым вечером, но когда мы… в ванне…
– Ты не менялась, когда была в ванне. Я об этом позаботился.
– Может, дело в удовольствии… я не знаю. Помоги мне. Пожалуйста, просто помоги мне, - бормотала Элия, не в состоянии с собой справиться. Она ожидала, что он отпрянет от нее, испытывая отвращение. Но он продолжил смотреть на нее сверху вниз, в его взгляде появилось что-то безжалостное.
– Что произойдет, если ты не сможешь себя порезать? – небрежно спросил он.
– Я вздуюсь. Мои органы разорвет. Нож, - прокричала она, сгибаясь пополам. Должно быть, она крепко зажмурилась, потому что следующее, что она увидела – Бриан, склонившийся над ней, обнажив зубы.
Все-таки, в конце концов, он протянул нож рукояткой вперед.
– Я даю тебе это потому, что скорее буду иметь дело с зараженной кровью, чем стану смотреть, как ты страдаешь. Если ты лжешь…
Последует строгое наказание.
– Не… лгу.
Она попыталась вытянуть руку, но локоть так отек, что не сдвинулся с места. Даже пальцы не сгибались. Нет. Нет!
– Я не могу пошевелиться. Ты… должен сделать это сам.
Он изумленно посмотрел на нее, и она увидела отвращение, которого и ожидала.
Это не остановило ее, не могло остановить, если она хотела выжить.
– Ударь меня ножом в бедро. В основную артерию, она даст больше крови.
Он яростно покачал головой.
– Ты верно шутишь. Я убивал мужчин за то, что они проливали кровь, и ты хочешь, чтобы я ударил ножом тебя?
– Если ты не сделаешь этого, я погибну.
Чем больше становилось крови, тем быстрее она приближалась к порогу смерти.
– Поторопись. Воткни нож и оставь его там. Иначе, рана затянется слишком быстро.
– Нет.
– Бриан. Мне нужно пустить кровь, - прошептала она. Потом ее глаза заплыли окончательно, вытесняя его из поля зрения. Может, это было к лучшему. Теперь она не увидит, как усиливается его отвращение от того, что он сделает необходимое. И не будет наблюдать за тем, как он покинет ее в довершении всего.
– Должен быть другой выход.
Если бы другой выход был, она бы уже нашла его.
– Нет, дру… - ее челюсти
– Черт возьми!
В следующее мгновение с нее стянули простыню, ее окутало прохладным воздухом, и Элия почувствовала резкую, мучительную боль, разрывающую бедро.
Практически в тот же миг ее челюсти разжались, горло освободилось, и из него вырвался крик. Бриан глубоко вонзил нож и провернул. Он оставил кончик лезвия внутри, как она и просила, позволяя все большему количеству крови вытекать наружу. И с этим потоком пришло приятное облегчение, напряжение внутри нее ослабло, отек спал.
Наконец, она смогла двигаться. Смогла увидеть склонившегося над ней Бриана, он удерживал рукоятку ножа. Бриан пристально вглядывался в ее лицо, с непостижимым выражением на своем собственном. Она была удивлена, что при всей ненависти, которую он испытывал к крови, Бриан не убил ее тут же на месте. Напротив, он действительно ей помог.
И, как будто прочитав ее мысли, Бриан сказал: «Это все, что тебе нужно?». Его голос также был лишен каких-либо эмоций.
– Да, - прохрипела она.
Он молчал довольно долго, просто смотрел, как багровая жидкость струйкой стекает на простыни. Затем он кивнул, как если бы только что принял важное решение. Она была слишком напугана, чтобы спрашивать, что это было за решение.
– Как долго я должен выпускать тебе кровь? – спросил Бриан.
– Пока я не потеряю сознание.
И пока Элия говорила, она уже чувствовала, как ее сознание затуманивается. Сладостное забвение, подумала она с облегчением и провалилась в забытье.
Бриан вытащил лезвие из ноги Элии и смотрел, как рана медленно заживает, мышечные волокна и ткани сливаются воедино. Он мог только догадываться, почему ее кожа так шрамирована, если она настолько быстро исцеляется. Она была чемпионом по вынужденному причинению себе вреда. С небольшим отрывом следовала ее способность излечивать себя, не настолько всесторонняя, как казалось. В любом случае, эта прекрасная женщина страдала.
Чувствуя головокружение, Бриан смыл кровь, затем сжег коврики и простыни, прежде чем застелить постель, в которой все еще лежала Элия. Она спала все это время, будучи свидетельством жестокости всех этих испытаний. Ему претила мысль о том, что этой женщине, или кому-то другому нужно было истекать кровью, чтобы выжить. Вызывала отвращение. Часть его страшилась вызвать благодаря сегодняшним действиям новую эпидемию, которая убьет его единственных выживших соплеменников. Она могла быть носителем болезни, о которой он никогда не слышал, с которой никогда не соприкасался. Но другую его часть не волновали последствия.