Собрание произведений
Шрифт:
На столы начнут лазить, это ещё полбеды. А если на подоконники? Надо срочно придумать фиксаторы для окон. А то будем всё лето с закрытыми окнами сидеть. За двумя же сразу не усмотришь. Они как два ужа. Только что здесь были, глядь, а их уже нет.
Поужинал при хранящей гробовое молчание недовольной Ирине Леонидовне и принялся рисовать простейший фиксатор, который в народе называют «гребёнка». В смысле, будут называть. Там ничего сложного, две детали, правда, одна из них вращающаяся… Разговор с няней решил пока отложить. Самому собраться с мыслями
Чтобы привести чувства в порядок, сосредоточился на «гребенке». Нарисовать-то нарисовал, довольно быстро все вспомнил, а вот как теперь изготовить? Позвонил по старой памяти Карнабеде на приборостроительный завод и договорился, что подъеду к нему завтра.
Галия так и не вернулась ещё с работы, а мне уже надо было выдвигаться на завод «Полёт». Ладно, теперь, помимо анонимки, надо будет с ней еще и про особенности воспитания наших детей со стороны няни поговорить… Чувствую, вечер будет томным…
Выйдя во двор, увидел Альфредо в конце дома. Он вёл домой новую незнакомку. Миниатюрную, но фигуристую. Вот же неугомонный ловелас! Ничему его жизнь не учит. Подошел медленно к машине, дождался, когда они поравняются со мной, чтобы поздороваться.
Н-да… Вон, как она его под ручку бережно и крепко держит, грудью прижимаясь. Явно не к экзаменам готовиться идут…
— Знакомься, это Евлампия, — представил мне свою новую подругу Альфредо.
— Очень приятно, Павел, — был вынужден улыбнуться я, хотя в её взгляде интереса в свой адрес не заметил.
— Она очень добрая, — многозначительно произнёс Альфредо и повёл девушку дальше к своему подъезду.
Ну-ну… Очень добрая… Это ты узнаешь, когда эта твоя Лампочка скажет тебе, что беременна, и ты ко мне опять в ужасе прибежишь за помощью…
В голову полезли всякие ехидные ремарки на тему «Лампочка зажглась…» и «Лампочка перегорела…». Усмехнулся мысленно, выбросил их из головы и пошел к машине. Только сел в машину, завёл, как во двор вошёл Мартин и, увидев меня, помахал мне рукой. Пришлось выйти из машины, поздороваться.
— Привет! Видел новою красотку Альфредо? — протянул он мне руку.
— Как же, как же!.. Только что мимо прошли, — ответил я. — Небось, у лифта их ещё догонишь.
— Слушай, у меня дурное предчувствие! — признался Мартин. — Она ему улыбается, в глаза заглядывает, а на меня смотрит, как на пустое место, даже здоровается со мной только при нём. Вот, один в один, как его Инга последняя! Честное слово! Я не преувеличиваю.
— Тьфу, тьфу, тьфу, — сплюнул я через левое плечо. — Если я ещё раз приведу к сестре мнимую беременную, которая начнёт ей деньги предлагать, меня никакие подарки не спасут! Придётся в этот раз Альфредо жениться.
Мы рассмеялись с Мартином, и он направился к себе, а я поехал на часовой завод.
Северная Италия. Больцано.
Диана
— Не расстраивайся, ты же мужчина, — начала она успокаивать его, видя, что он растерянно оглядывается по сторонам. — Хочешь, мы с тобой сколотим для птичек домик? — предложила Диана.
Мальчишка тут же охотно согласился и Диана, взяв его за руку, пошла к работнику Эль Хажжей, который приглядывал за домом. Она попросила у него инструменты, гвоздей и каких-нибудь дощечек.
Они провозились несколько часов, выпиливая, выстругивая и подгоняя дощечки друг к другу. И маленькая Дана забыла про качели, и садовник про свои дела. Потом ещё Фирдаус к ним присоединился. А чуть позже Жазира пошла посмотреть, куда пропали дети, и тоже зависла, наблюдая за работой Дианы.
Наконец, её устроило то, что у неё получилось. Это не был классический скворечник, сколько и каких дощечек у садовника нашлось, тем и пришлось довольствоваться. Но дети были в восторге. Да и взрослые удивлённо покачивали головой.
— Ты не перестаёшь меня удивлять, — заметил, глядя на Диану, Тарек за обедом. — Где ты научилась так с деревом работать?
— На уроках труда в нашей школе, — улыбнулась она. — Мне было скучно шить и готовить с девчонками. Я ходила с братом в школьную мастерскую. Я даже на токарном станке точить умею.
— Во у меня жена даёт! — с гордостью сказал Фирдаус, слабо представлявший, на самом деле, как выглядит токарный станок и с какой стороны к нему подходить, но при этом невероятно довольный женой.
Москва. Оздоровительный комплекс Часового завода «Полёт».
В бане народ разбирал рыбу, что Ригалёв по нашим заказам привёз. Получил свою часть и сразу отнёс в машину, чтобы не забыть. Собрание началось немного позднее из-за этого, но никто не нервничал, все были расслаблены и довольны. Я бы тоже так хотел, но денек сегодня выдался не сахар.
Первым взял слово Захаров, похвастался, что его предложение по комбинатам школьного питания одобрено межведомственной комиссией и Гришин дал указание приступить к разработке этой программы.
— Так что, идея хорошая и все это признали, — с довольным видом взглянул он на меня.
— Осталось воплотить её в жизнь, и на этом пути возможны проблемы. — предупредил я. — Сейчас такое сопротивление начнётся! Это ж сколько народу кормушек своих лишатся? Раньше домой сумки по пятнадцать кило каждый вечер таскали, а теперь придется жить на зарплату на новой работе…
— Ничего, продавим, — уверенно ответил он.
— Просто может начаться партизанская война, саботаж, — возразил я Захарову. — Тут надо стратегически и тактически к вопросу подходить. И разъяснительную работу среди родителей по будущим нововведениям заранее начинать. А то повара сейчас начнут им внушать, что их дети от этого всего только пострадают, голодными ходить будут.