Собрание сочинений Джерома Клапки Джерома в одной книге
Шрифт:
Это его задело. Но ему ничего другого не оставалось, поэтому он выполнил ее указание.
— Теперь говори, чего ты хочешь? — спрашивает она, усаживаясь за стол.
Он же так и остался стоять, переминаясь с ноги на ногу, со шляпой в руках.
— Я был тебе плохим мужем, Сьюзен, — начинает он.
— Я и сама могла бы тебе это сказать, — отвечает она. — Я спросила, чего ты хочешь?
— Я хочу, чтобы мы забыли прошлое, — говорит он.
— И я тоже, — кивает она. — И если ты не будешь поминать прошлое, я последую твоему примеру.
— Ты ангел, Сьюзен, — заулыбался
— Я уже сказала тебе, что меня зовут миссис Ренч. Сьюзен я для своих друзей, а не для каждого бродяги, ищущего работу.
— Разве я не твой муж? — спрашивает он, пытаясь сохранить остатки достоинства.
Она встала и бросила взгляд на стеклянную дверь, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает.
— Давай разберемся с этим раз и навсегда, — говорит она. — Я прожила без мужа одиннадцать лет и к этому привыкла. И сейчас не чувствую, что он мне нужен, а если и нужен, то не такой, как ты. Одиннадцать лет назад я тебе не подходила, а теперь ты не подходишь мне.
— Я хочу измениться, — говорит он.
— Я хочу на это посмотреть, — отвечает она.
— Дай мне шанс.
— Я собираюсь это сделать, но теперь условия буду ставить я, а не ты. Одиннадцать лет назад я не изменилась, как тебе того хотелось, и ты выставил меня за дверь.
— Ты ушла сама, Сьюзен, — говорит он. — Ты же знаешь, идея исходила от тебя.
— Не усердствуй, напоминая мне об обстоятельствах, — отвечает она холодно. — Я ушла, потому что вместе мы ужиться не могли, ты это знаешь. И тогда тебя это вполне устроило. Теперь я посмотрю, устроишь ли ты меня, — говорит она и вновь садится за стол.
— В каком смысле? — спрашивает он.
— В смысле сможешь ли ты заработать на жизнь и стать достойным членом общества.
Он постоял, обдумывая ее слова.
— Я мог бы управлять для тебя этим отелем.
— Благодарю. С этим я как-нибудь справляюсь сама.
— А как насчет финансовой стороны дела? Ведения счетов? Эта работа вряд ли тебе по силам.
— Да и тебе тоже, — сухо заметила она, — судя по тому, как ты вел свои дела.
— Ты же не хочешь назначить меня старшим официантом? — спрашивает он. — Для меня это будет шаг назад.
— Ты думаешь об отеле, полагаю? — интересуется она. — Возможно, ты прав. Но мои клиенты в большинстве своем старомодные люди. Очень может быть, что ты им не понравишься. Может, предложишь что-нибудь еще?
— Едва ли я смогу помогать официантам убирать со столов грязную посуду.
— Вряд ли, — отвечает она. — Боюсь, половину ты перебьешь.
Тут он попытался съязвить:
— Может, ты видишь меня на месте коридорного?
— А вот это дельная мысль, — кивает она. — Особого вреда ты не принесешь, да и я смогу за тобой приглядывать.
— Ты это серьезно? — попытался он возмутиться.
Но она тут же его осекла.
— Если ты думаешь, что можешь рассчитывать на большее, разговор окончен. По странному совпадению это место сейчас свободно. Я буду держать его для тебя до завтрашнего вечера. Так что время все обдумать у тебя есть.
Тут в комнату зашел кто-то из слуг, она говорит:
— До свидания. — И на том их беседа закончилась.
Что ж, обдумав ее предложение,
По прошествии пятнадцати месяцев она велит ему зайти в кабинет. На этот раз сам он ничего не говорил, стоял со шляпой в руках, ожидая, когда она соблаговолит обратить на него внимание.
— Джеймс, — говорит она, закончив свои дела. — Как выяснилось, на этот сезон мне нужен еще один официант в кофейный зал. Хочешь попробовать поработать на этом месте?
— Премного вам благодарен, миссис Ренч, — отвечает он. — Работа, конечно, не такая, к которой я привык, но, думаю, я сумею оправдать ваше доверие.
— Жалованья не положено, как ты знаешь, но так работает весь второй этаж, а если ты будешь усердно трудиться, то сможешь заработать от двадцати пяти до тридцати шиллингов в неделю.
— Благодарю вас, миссис Ренч. Меня это полностью устроит, — отвечает он, и на том разговор закончился.
В официантах у него получилось еще лучше, — можно сказать, это было у него в крови — и через какое-то время его назначили старшим. Время от времени, разумеется, ему приходилось обслуживать тех самых людей, с которыми он сидел за одним столом в лучшие для себя времена, и это его, конечно же, напрягало. Но с тех пор здравомыслия у него заметно прибавилось, и когда один из его давних знакомых, во фраке и перстнях, обедая воскресным вечером, начал подшучивать над ним, Джимми ответил ему очень спокойно:
— Да, полагаю, тогда мы оба были не на своем месте. И теперь разница между нами только в том, что я вернулся на свое.
Ему это, разумеется, стоило чаевых, но принесло удовлетворение.
Он проработал в отеле три с половиной года, а потом миссис Ренч вновь велела ему зайти в кабинет.
— Присядь, Джимми, — говорит она.
— Благодарю вас, миссис Ренч. — Он садится.
— Я собираюсь продать эту гостиницу, Джеймс, — говорит она, — и купить другую, около Дувра. Там спокойное место и клиентура мне нравится. Ты поедешь со мной?
— Благодарю вас, миссис Ренч, — отвечает он, — но я тоже подумываю о смене места.
— Ох, как жаль, Джеймс. Я думала, мы очень неплохо ладим.
— Я старался на совесть, миссис Ренч, и надеюсь, моя работа не вызывала у вас нареканий.
— Жаловаться мне было не на что, — признает она.
— Спасибо вам за теплые слова и спасибо за то, что дали мне шанс, когда я в нем нуждался. Благодаря этому я стал человеком.
После небольшой паузы она вновь заговорила:
— Ты встречал здесь некоторых из своих прежних друзей, Джеймс, и они убедили тебя вернуться в город?